Гроза пришла в Зелёные Холмы - Полина Никитина

от женщины, которая даже не из Холмов. Герриону противен сам факт моего существования, но был вынужден поставить меня на ступень в иерархии вместо погибшего отца. Поэтому, он сделает всё, чтобы найти любой весомый повод убрать мою персону из правящего клана. Чем ближе моё родство с главой, тем более серьёзный повод нужен, чтобы меня устранить.

— Что им мешает тебя убить? — не выдержала я и тут же поняла бестактность своего вопроса. — Извини, я не совсем это имела ввиду.

— Не всё так просто. Если со мной что-то случится — публичная ответственность ляжет на плечи Герриона. Его репутация будет подмочена — он, как глава, несёт ответственность за жизни каждого члена правящего клана. Ты не представляешь, что было, когда мой отец трагически погиб… Поэтому, он должен иметь на руках такой козырь, что позволит ему полностью подмять меня под себя, чтобы я не мог и слова против него сказать, морально раздавить и подчинить.

— И всё это только из-за того, что ты — бастард?

— Не только. Я не одобряю большинство действий правящего клана и не боюсь об этом говорить. Я выступаю на стороне народа, и, если случится раскол внутри клана, Геррион уверен, что жители Мар-Риёля поддержат меня, а не его. А значит, новым главой, после его смерти, могу стать именно я. Он же готовит это место для старшего сына.

— А Нариан…он такой же, как и отец? — я не могла поверить, насколько печально обстоит дело.

— Нариан держит нейтралитет. Он сам себе на уме. Не дерзит отцу, защищает меня на собраниях, но, в то же время, способен внезапно для всех поддержать или отменить введение нового штрафа. Даже Геррион Тай не знает, чего от него ожидать. Помнишь, как я говорил, что он делает всё с выгодой для себя?

Я молча кивнула.

— Будь с ним вежлива и добра, но, в то же время, не открывайся ему. Поняла?

Я кивнула ещё раз.

— Соника, я действительно видел в тебе врага до вчерашнего дня, точнее, сегодняшней ночи. За все обидные и грубые слова, поступки и жесты, я перед тобой искренне извиняюсь. Прошу, не держи зла и прости.

— Прощаю, — ответила я, глядя на задумчивого блондина. Он неторопливо помешивал маленькой ложечкой свой отвар, а мысли, казалось, витали совсем вдалеке. Решив слегка разрядить обстановку, я добавила. — Всё же, если бы не ты и Самман, лишь Высшие Силы знают, что могло приключиться с Соникой Тану, попавшей из будущего в век красной луны.

Дар не выдержал и улыбнулся, с благодарностью глядя на меня. Я улыбнулась в ответ и спросила:

— С правящим кланом разобрались. Что произошло вчера у трактира?

— С какого момента начать рассказ?

— Можешь начать с того, как я запрыгнула к тебе на спину, а через мгновение очутилась на твёрдой земле.

— Значит, всё самое интересное, ты забыла, — у Дара было такое хитрое лицо, что мне захотелось его побить.

— Освежи мою память, — с вызовом ответила я. Блондин, словно издеваясь, молчал, и я сдалась, — Дари, перестань, не тяни.

— Я схватил тебя за руку, чтобы поднять, но ты внезапно потянула меня на себя и обхватила мою шею ногами, затем повалила на землю и закричала что-о вроде «сдавайся, козёл…рефери, живо сюда…где этот полосатый упырь». Народ, уже расходившийся по домам, вернулся обратно к трактиру и принялся делать ставки. Причём, ни один из них не поставил на меня.

Я не выдержала и расхохоталась. Это был мой коронный болевой приём, которым, я, как раз, должна была закончить матч с Коброй Джесси в Токхале. Немудрено, что Сан Дар здесь заведомо проиграл.

— На моё счастье, мимо проходил Камал со своим отрядом. Он живо оценил ситуацию, приказал подчинённым разогнать зевак, а сам велел, чтобы ты отпустила меня. Ты тут же расцепила захват, с трудом встала на ноги и принялась требовать, чтобы он поднял твою руку в знак победы. Он отказался, после чего, ты накинулась его и попыталась поцеловать. Кричала, что сделает из него настоящего мужика.

Этого точно не может быть! В каком бы состоянии ни была, я бы точно не притронулась к Камалу. Ну не люблю я мужчин ниже себя. Особенно лысых и бородатых, фу!

— Не было этого, — сквозь зубы процедила я.

— Ты уверена? — с ехидной ухмылкой спросил Сан Дар.

— Да. Иначе Камал припомнил бы это мне с самого утра.

— Я попросил при тебе об этом не упоминать. Он пообещал молчать.

— Зачем тогда сам рассказал? — не поняла я мотивов блондина

— Не удержался, прости. Но поверь, лучше услышать об этом от меня, а не Камала. Так вот, я пообещал ему успокоить тебя и увести с глаз долой, а он сделает так, чтобы это происшествие не дошло до главы правящего клана. Его люди тоже будут молчать.

— Надеюсь, я не успела довести начатое до конца, — вздохнула я. Нет уж, больше ни капли спиртного здесь в рот не возьму. Напьюсь лишь тогда, когда вернусь в своё время.

— Если ты про поцелуй, то не успела. Точнее, мне пришлось тебя слегка оглушить.

— Как?

— Ударил по голове рукояткой кинжала. За это тоже прости.

Значит, голова у меня болела не только от похмелья. Мерзавец блондин!

— Я принёс тебя в эту комнату, положил на кровать, и уже собирался уйти, как ты заговорила, даже не открывая глаз. Я не помню дословно, ибо сам выпил слегка…

— Слегка? — не выдержала я, — да ты высосал в одну рожу половину бутыли!

— Будешь дальше придираться к словам или мне продолжить рассказ?

— Говори.

— Так вот, ты просила вернуть тебя обратно в своё время. Спрашивала, за что прогневала Высшие Силы, что тебя закинуло именно в век красной луны. Ругала меня, причитала, что все Мар-Риёльцы…показушники? Вроде правильно произнёс?

Я кивнула.

— …и снобы. Проклинала Зелёные Холмы, членов правящего клана и, в особенности меня.

— Заслужил, — тихо проворчала я, не желая прерывать рассказ Сан Дара.

— В тот момент, я заподозрил неладное. Сел рядом с тобой на кровать и спросил, кто ты и как ты здесь очутилась. Твой дословный ответ: «Я — Соника Тану. Меня ударили по голове во время важного матча, между моим временем и твоим, поганый блондин, шесть сотен лет». Мне стало ясно, ты — «падающая звезда». Затем, ты схватила меня за руку и заплакала. Просила вернуть тебя в современный Кэррей, говорила о том, что у тебя больше нет сил терпеть выходки, цитируя тебя, «придурка Сан Дара». Ты не успокаивалась и не отпускала меня, я набрался смелости и лёг