Ариведерчи, Верона! - Ольга Гаврилина

– Черт! – Он сел и уставился в темноту.

Тишина новой квартиры казалась напряженной. Где-то совсем далеко пробил колокол.

Он посмотрел на часы, было ровно три ночи.

Он взял мобильник. Нехорошие, тяжелые мысли заползали в голову.

А если все это правда, что писал Анонимо? Но они вместе разобрали все его пасквили и выяснили, что это ложь! А если все-таки… нет, не может быть. Ведь Тереза тоже получала гадкие письма, повествующие уже о его изменах!

Он повертел телефон в руках, почему-то звонить не хотелось и было страшно.

Негромкий звук открываемого замка прозвучал в тишине.

Наконец – то!

Трифоне улыбнулся в темноте, сомнения улетучились. Он осторожно положил мобильник на тумбочку и накрылся одеялом.

Он слышал, как Тереза, повозившись в прихожей, прямиком вошла в спальню, он постарался дышать равномерно.

Постояв немного, она направилась в ванную комнату.

Под монотонный звук льющейся в душе воды Трифоне заснул.

Зверюшка сидела на плече и хлопала себя по бокам:

– Не торопись! Не торопись!

– Здрасте пожалуйста, объявился, когда не ждали! – нарочито ворчливо произнес Себастьяно. – «Не торопись», – передразнил он чутье. – Да начальство-то напирает!

После обыска офиса и шкафчика главного тренера, где опять были обнаружены следы дифениламина, после того, как узнали, что ангар, стоящий рядом со спорткомплексом, принадлежит родителям Армандо и он не только ходил туда каждый день, но и на его территории ставил машину, Себастьяно был вызван к начальству.

От великого гнева его спасло только то, что тренер уже был арестован.

Конечно, Себастьяно помнил, как помертвело лицо Армандо и как нервно задергалась его нога, когда ему объявили, что получен ордер на обыск их красильного завода.

Адвокат, который достал всех своими несуразными требованиями, только взглянул на документ и почему-то сник, не высказав не только несогласия, но и никаких замечаний.

Полицейский понимал, что такая реакция таит в себе определенные причины и что, несмотря на его же скептицизм, они на верном пути, но все еще не мог разгадать их суть.

– Склад оружия у них там на красильном заводе, вот что! – заявил начальник, славящийся своей необузданной фантазией. – Раскопали гнездо террористов! Молодцы! Утерли нос самому Капелини! – сказал он громко и без намека на сомнения.

Чутье вдруг заерзало, засопело, и Себастьяно услышал скрипучее хихиканье.

Полицейский был уверен, что проверить нужно все, но в наличие в ангаре террористического логова не верилось.

– Лично свяжусь с Департаментом безопасности, когда вражескую ячейку накроем! – самодовольно сообщил он Себастьяно и потер руки.

«Хорошо, что, кроме меня и, возможно, секретарши за дверью, эту галиматью никто не слышит», – подумал зам, который всегда удивлялся, как на таком ответственном месте удерживается такой недалекий и самодовольный тип.

Он вернулся в свой кабинет, включил компьютер и потер виски.

Звонок телефона вывел его из раздумий.

– Добрый день! – произнес мелодичный женский голос.

– Здравствуйте! – удивленно ответил заместитель, совершенно не представляя, кто бы это мог быть.

– Это Лола, журналистка с пятого канала, у нас есть интересная информация, которую мы даже в эфир еще не выпустили. – Последнюю фразу она произнесла с ударением.

– Наверное, не настолько интересная, если вы ею со зрителями решили не делиться, – не заглотнул наживку полицейский.

– Мы вас предупредили, – холодно произнесла журналистка, – только потом опять не возмущайтесь, что мы транслируем материал, о котором не знает даже полиция, – было ясно, что она готова отсоединиться.

Себастьяно обалдел от такой наглости и хотел было поставить эту нахалку на место, как зверушка вдруг заверещала, задергалась: «Ты что? Быстро узнавай, в чем там дело?!»

– Можете сообщить мне все сейчас же, – проговорил он тоном, не вызывающим возражений.

– Мы здесь недалеко и можем сразу же к вам подойти. – Голос журналистки стал приветливым.

– Я вас слушаю. – Себастьяно проигнорировал предложение о встрече в кабинете.

– Но мы…

– Не тяните время, говорите по телефону. Я уже должен на красильный завод ехать, – не дал ей закончить полицейский.

– Давайте мы вам все по дороге на завод расскажем! – взмолилась Лола.

«А если и правда что-то стоящее у них, и потом в эфире дадут, а мы вроде как опять не при деле окажемся…» – предположил зам.

– Только никаких «мы», я через две минуты выезжаю. Жду вас одну за сто метров перед первым светофором на улице Гари-бальди.

– Отлично! – пискнула Лола, видимо, не ожидая такой скорой победы.

Лола была довольна – цель достигнута, они будут общаться вживую. А то ишь, чего захотел, расскажите ему все по телефону, и досвидос! А там повесит трубку, и никакой тебе новой информации!

Она была уверена, что сможет разговорить Себастьяно по пути к ангару.

Дане и Стефано было велено ехать прямо за ними. И сидя в полицейской машине, в зеркале заднего вида Лола видела лобовое стекло «Ниссана» и головы своих сотрудников, что приносило ей успокоение, и она то и дело посматривала в их сторону.

В салоне находился еще один полицейский, и Лола была вынуждена сесть на заднее сиденье, чего никак не ожидала.

Замначальника не собирался поворачиваться в ее сторону, а разговор с затылком ей совсем не нравился. С другой стороны, волосы у него были средней длины, черные и блестящие, как будто помазанные гуталином, и, усмехнувшись, Лола подумала, что сзади он ее раздражает гораздо меньше.

– Итак, можете излагать информацию, – вполоборота бросил Себастьяно после короткого приветствия.

– Это касается Умберто.

Всю «сцену плача», как они окрестили эпизод, можно было рассказать за одну минуту, но Лола хотела придать больше значимости своему повествованию, ну и, конечно, попытаться влезть с вопросами.

– Мы за ним уже на похоронах следили, – не постеснялась сразу же схитрить Лола и стала ждать ответной реакции или хотя бы вопроса «почему?». Но полицейские были невозмутимы, и только Себастьяно повел плечом.

– Мы уже знали, что он директор агентства, где подрабатывала Тереза. – Она опять сделала паузу, и опять безрезультатно. – На похоронах он себя вел вполне адекватно и, только когда стали разъезжаться с парковки, занервничал.

– Насколько я помню, там многие завелись, когда стали выезжать, как это у нас всегда бывает, – наконец-то ответил второй полицейский за рулем.