Последняя ночь с принцем - Галина Владимировна Романова

А вместо этого что?!

А вместо этого она сама стала участницей чудовищной истории, состоящей из темного прошлого ее, теперешнего соседа, убийства ее неожиданной соседки и подозрений ужасного Милевина. Теперь вот еще и Ванда над ней вздумала измываться. Послать бы ее да уйти. Так за спиной верный хозяйский терьер, того и гляди, ей в шею вопьется профессиональным остро отточенным захватом.

— Слушай, Ванда… — ловко копируя ее манеру разговора, произнесла Рита, вдевая руку в маленькие дужки ручек от сумки и пристраивая ее себе под мышкой. — Пойду я, пожалуй. Ты ведь не против?

— Да нет, — та вдруг растерялась. — Ты обиделась, что ли? Не стоило обижаться, Рита. Я же не со зла… Я все больше от скуки.

— Ага. От скуки, стало быть! Ну, ну… А ты пошла бы, поработала, что ли, тогда и скучать не пришлось бы. Ему вон с тобой рядом тоже, наверное, со скуки выть хочется.

Рита кивнула в сторону охранника, поменявшего восьмую позицию на третью из десяти у него имеющихся: то стоял руки в карманах и подпирал ствол лозинки, а теперь встал подбоченясь и начал слегка подрыгивать правой ногой.

Ох, скука смертная!

Так и подмывало Риту послать его куда-нибудь подальше. На стройку, например, или на лесоповал.

А что? С таким портретом лица да разворотом плеч только туда и дорога. А уж там-то разгулу его сил и возможностей найдется применение. И…

«Остановись, Рита! — попросила сама себя Маргарита Жукова. — Не ровен час, начнешь и про него что-нибудь сочинять…»

— А мне вот не до смеха, милая, — Рита снова потискала свою сумку, заставив охранника в очередной раз поменять стойку и насторожиться. — Мне очень хотелось узнать… Но не узнала… Извини за причиненное беспокойство и за то время, что у тебя украла.

— Обиделась! — фыркнула Ванда и, потянулась к бутылке, укатившейся в траву. — Я так и думала, что обидишься! Ну да бог с тобой, обижайся, сколько влезет. А я, пожалуй, выпью. Ты не хочешь? Нет, конечно! Ты же у нас не такая! Ты же у нас.., рыжая… Николаша мгновенно сделал стойку. Только тебя увидел, так сразу и… А странно, да, Рит? Как Эдик с бабами, так они прямо мрут как мухи… То Сонька утопла, а перед этим с Эдиком в ельничке уединялась. То Зинка с ним под лозинками, и бац с лестницы… Какой-то он.., несчастливый, что ли…

И опять эти часы его…

Часы? Какие часы? Что за часы? Помнится, Серафима упоминала о каких-то часах. Что-то проскальзывало такое в разговоре милиционеров, что-то точно всплывало. Кто-то кого-то попросил обратить внимание на часы. И потом… Потом вроде было восклицание на тему, что стоило ли скрывать? Что скрывать, о чем, зачем?..

— Чего не спрашиваешь про часы-то? — Ванда хитро прищурилась поверх фужера с вином и тут же подмигнула ей. — Спроси, спроси! Вижу, что разбирает!

— Ну и что там с часами? — Рита против воли улыбнулась.

Хоть и бестолковой была хозяйка дома, но вреда в ней оказалось не больше, чем в приблудной кошке. И мяучит, и надоедает, так и хочется пинка ей наподдать, а приласкается — уже и жалко.

— Пойдем, я тебя провожу, Ритуль. — Ванда залпом опрокинула в себя бокал вина, закусила сыром, махнула охраннику и пробубнила с набитым ртом:

— Убери тут все и давай в дом. Я провожу гостью.

У бедного малого просто сердце разрывалось при виде удаляющейся спины хозяйки. И ослушаться нельзя — приказано было убрать. И оставлять ее одну тоже невозможно. Его предшественник на полчаса оставил Софью, и что из этого получилось?!

Хорошо хоть, что дамы удалялись в противоположную от пруда сторону, иначе просто беда…

Ванда шла за Ритой след в след, обрывала макушки мохнатой травы и то и дело восклицала с глупым хихиканьем:

— Петушок, курочка, цыпленок?!

Рита предпочитала не отвечать. Пускай себе дурачится. Может, и правда от скуки. Посиди в таком мавзолее в одиночестве! Один день похож на другой, одна ночь на другую. Каждый шаг контролируется либо мужем, либо охранником. Она бы лично так не смогла. Лучше уж она остаток жизни посвятит пустому созерцанию городского моста под кружку обжигающего растворимого кофе, но только не станет жить так, как живет Ванда.

Они обогнули угол дома, прошли бетонной дорожкой до дачных ворот и остановились. Ванда смотрела на Риту. Рита на Ванду. Обе молчали.

— А ты хорошая, наверное, — вдруг обронила хозяйка и даже погладила Риту по щеке. — И чую, попала в скверную историю. Хочешь бесплатный совет?

— Давай.

Краем глаза она уловила, как из-за угла вывернул Запыхавшийся охранник. В одной руке он тащил корзину с остатками провизии, через другую у него был перекинут полосатый шерстяной плед.

Молодец! Службу знает. Вот с кем бы пообщаться. Наверняка что-то видел или слышал. Да разве скажет…

— Брось все, уезжай, — проговорила Ванда, не отводя от нее глаз. — Не по зубам тебе во всем этом разобраться. Тебе! Одной!.. Ни за что не справишься. Только живот надорвешь или.., сядешь. Тот следопыт, что мурлыкал тут вокруг Николаши моего, непрозрачно дал понять, что ему, в принципе, все ясно, остались детали. Думаешь, поморщится на тебя это дело повесить? Три ха-ха! Вместе отдыхали, вместе пили, одного мужика не поделили! Чего еще нужно?.. Уезжай… Есть к кому?

— Ванда… — Рита опустила глаза на носы своих кроссовок.

Та часть, что не была скрыта штанинами джинсов, выглядела неважно. Кожа потрескалась. Подошва в некоторых местах отошла. О том, чтобы выйти в них из дома в ненастную погоду, не могло быть и речи. Потрепало их время, ничего не скажешь.

Непрактичная все же она!

В этом или в чем-то подобном всегда обвиняла ее бабка. Нету, говорила, в тебе, Ритка, житейской мудрости. Нету и не будет никогда. Наверное, она была права. Что бы сказала, узнав, что Рита все свои сбережения спустила ради сомнительного отдыха с малознакомым мужчиной?

Откладывала, откладывала на мебель. Запросто могла бы в одной из комнат сделать ремонт или хотя бы кроссовки новые купить. А вместо этого? А вместо этого сплошная головная боль да еще мозоли от новых шлепанцев на шпильках…

— Куда я уеду? О чем ты?.. Не хватало еще, чтобы меня во всесоюзный розыск объявили. Ничего…

Разберутся… Ты мне лучше расскажи, что там за история с часами?

— С часами? А черт его знает! — Ванда попыталась наморщить лоб, но у нее ничего не вышло, холеная гладкая кожа совершенно не желала сворачиваться складками. — Николаша что-то такое обронил про смену привычек. Эдик мгновенно нахмурился.

— Каких привычек?! — еле сдерживаясь, чтобы не встряхнуть как следует хозяйку, простонала Рита. — Ты можешь говорить яснее, ну, Ванда же!!!

— Да ладно тебе, чего ты паришься из-за каких-то там часов? Подумаешь, криминал какой! Какая разница, на какой руке у Эдика часы?

— И какая же?! — изумленно вытаращилась на Ванду Рита.