Охота на разведенку. - Мария Зайцева

Такого отсыпала, что и на десятерых хватит. Одно только похищение бандитами чего стоит!

А Олег?

Ее невозможный, совершенно чужой близкий мужчина?

Невероятный, далекий, притягательный, как магнит. Загадочный и простой. Его эмоции по отношению к ней считывались настолько легко, что в них не верилось. Ну не может мужчина, настолько интересный, успешный, богатый, вот так вот, ни с того ни с сего заинтересоваться такой , как она. Обычной. Невзрачной. Обременной всем, чем только может быть обременена женщина ее возраста.

Марина все время ждала подвоха, все время подсознательно отгораживалась, старательно не думала, не представляла их вместе и возможную дальнейшую жизнь друг с другом. Потому что нигде, ни в одной Вселенной , не могло быть у них совместного будущего.

Марина понимала, что нельзя привязываться, нельзя даже думать об этом. Потому что , если уж Вадик, ее первая любовь, ее самый близкий, самый, как ей казалось долгое время, лучший мужчина, вот так легко все разрушил, причинил такую боль близким, любимым людям, просто ради прихоти, минутного увлечения, то что говорить об Олеге?

Он приезжий, столичный мажор, хоть и не очень похож, конечно… Но, однозначно богатый, пресыщенный. Ему просто скучно стало здесь. А она попалась не вовремя. Или вовремя. Привлекла чем-то. Наверно, своей простотой провинциальной. Как у классика.

Ничего нового.

Он наиграется и уедет. А она останется.

Со своими планами, обычной жизнью. Со своими проблемами.

Марина долго лежала , закрыв глаза, после ухода Олега. Не желая опять вливаться в окружающую действительность.

Мечтая хоть немного побыть в той реальности, где ее, свободную счастливую женщину, любит такой мужчина. Мужчина, с которым настолько сладко, настолько горячо, настолько надежно, что хочется просто обнять за широкие плечи, прижаться, радостно прячась от всего мира. С готовностью перекладывая на эти самые плечи все свои заботы.

Вот только в жизни не бывает принцев, которые берут на себя обязательства просто потому, что спят с женщиной.

И Серый Волк просто получит свою Красную Шапочку, наиграется с ней, а потом сожрет, оставив только косточки. А от нее, Марины, даже и этого не останется, если поверит, привыкнет, а он уедет. Только пепел.

А ей нельзя в пепел. У нее сын. Это главное. Ради него она должна остаться целой. А сделать это можно, только не горя. Только имея холодную голову и сердце. Значит, нельзя ей с Олегом встречаться. Больше нельзя. Потому что он уедет. А она останется. И бандиты останутся. И долг огромный - тоже.

Марат Ринатович позвонил, как и обещал, после полудня. Завтра решался вопрос по долгу.

И по ее дальнейшей судьбе.

Всю неделю, с того самого дня, когда Марина набрала его номер и пригласила пообщаться, она пыталась примерить , прикинуть, как это будет - жизнь с ним? Сможет ли она?

Хотя, какой вопрос? Сможет.

Она все сможет, ради спокойствия и благополучия своей семьи. Сына, мамы, папы, сестры.

И все это время Марина старательно гнала от себя мысли о своем возможном будущем малыше. Которым расплатится за мирную безбедную жизнь родных людей.

В конце концов, в ситуации есть множество положительных сторон. У нее будет еще один ребенок. У этого ребенка будет богатый и заботливый отец.

У нее и ее семьи будет достаток, защита и мирная спокойная жизнь. Ради этого можно пересилить себя. Нужно.

Забыть о таком горячем, желанном Сером Волке. Потому что тяга к нему - это вопрос тела. А она должна думать головой. Конечно, пару раз мелькнула мысль о том, что денег можно и у Олега попросить… Но нет. Во-первых, у него наверняка нет такого количества. Он богат, конечно, особенно по местным меркам, но не настолько. Марина не уточняла его должность, но, скорее всего, руководитель среднего звена. Среднего, по меркам столицы, само собой. Для здешних он олигарх.

И во-вторых, Марине становилось тошно сразу, лишь от намека на такую идею. Потому что нельзя замешивать чувства в денежные вопросы. Будет больнее. Это все равно, что проститутке любить своего клиента. Нельзя , если хочешь сохранить мозги и хотя бы часть себя. Если уж продаваться, то без эмоций. И тогда будет легче.

Марат Ринатович заехал , как всегда, после предварительного звонка. Марина к его приходу постаралась прибрать следы развратного разгула в комнате, привести себя в порядок, накинула футболку с высоким воротом и длинными рукавами, чтоб скрыть засосы, уже успевшие посинеть. Посмотрела в зеркало. Намазала губы увлажняющим блеском, чтоб спрятать укусы.

Вот уж действительно, Серый Волк! Пометил везде, ни одного сантиметра тела не упустил!

Марина открыла дверь, с улыбкой приняла роскошный букет, пригласила в комнату. И все бы прошло хорошо, если б не выползла из своего закутка соседка, уже опять изрядно пьяная. Она уставилась мутными глазами на букет в руках Марины и заржала, громко и развязно:

- Ну нихера себе! Вот это ты, Маринка, даешь! И это она меня называла блядью! А сама-то! Сначала всю ночь орала , как манда, под своим кабаном, а теперь старикашку привела! Вот заявлю на тебя участковому, что ты, проститутка, клиентов прямо на дом водишь! А у меня дочь-подросток, между прочим! Ей это все зачем видеть, маленькой моей?

Она некрасиво скуксилась, пуская пьяную слезу, и поглядывая на опешившую Марину очень даже злорадно.

Марат Ринатович молча прошел в комнату, придержал дверь, позволяя зайти Марине.

Та, решив не вступать с пьяной женщиной в спор, покорно шагнула за порог.

Повисло неловкое молчание, прерываемое только воплями соседки из коридора. Та в красках расписывала ночные похождения Марины, угрожала уже не полицией, а наркоконтролем.

Марине было жутко стыдно и неловко. Жар заливал лицо, щеки пылали, она все думала и никак не могла подобрать слова. Да и не знала, что говорить. Отрицать? Оправдываться?

-Марина, - наконец нарушил молчание Марат Ринатович, присаживаясь на диван, - я не собираюсь комментировать слова этой женщины.

И, не успела Марина выдохнуть, продолжил:

- Однако я должен предупредить.

Тут он встал, и сделал шаг в ее сторону. Это было так резко и неожиданно, что Марина отшатнулась к стене, нелепо выставив перед собой букет. Она отчего-то испугалась до невозможности. И это было странно. Никогда до этого мгновения Марат Ринатович не пугал ее. Настораживал, заставлял чувствовать себя неловко, это да. Но вот испугать…

А сейчас один взгляд его, мертвый, опасный, напрягал невероятно.

- Если я еще хоть раз услышу о других мужчинах рядом с тобой… - он сделал еще шаг, вырвал букет из ослабевших рук, отбросил в сторону, приблизился, наводя ужас пустым взглядом и монотонным равнодушным голосом, - я тебя закопаю. Сначала заставлю родить, а потом закопаю. Живьем. А если выясню, что ты, вместо того, чтоб рожать от меня, принесешь мне ублюдка от другого мужика, то я закопаю живьем и тебя, и его. А сына твоего выброшу на улицу. Поняла меня? У нас с тобой сделка, и я не позволю меня наебывать.