В теле пацана 6 - Игорь Васильевич Павлов

Впервые он на меня наезжает. И, похоже, всерьёз решил прибить.

Да они все с головой точно не дружат!

Потому что треск тетивы стал доноситься со стороны войска. Лучников тридцать вышло на первую линию, просочившись меж мощных «кошаков» — глав кланов и всяких прочих именитых фелисов, и прицелились в меня, стоя позади по обе стороны от принца. Тот рукой махнул в сторону, не глядя. И стрелки опустили свои луки.

В один миг подумал, что полетит в меня залп, и сердце забилось чаще. Не думал, что сейчас вся эта орава будет для меня страшнее вампиров. Наверное, всё потому, что бить их не хочется. Все ж свои, родные. В смысле, что дневные!

Смотрю на мужественные лица, взгляды… ну ведь не ведают, что творят ушастые.

А этот, мать его фелисский лидер, только ещё больше грудь распрямил. Верзила с такой силищей на передовой очень бы пригодился. Направление б с бойцами держал и моральный дух повышал бы отлично. Но нет! Несёт свою пургу на публику.

— Ты плюнул всему народу Фелисии в лицо! — Объявил Узимир ораторским басом. — Разорил нашу святыню, предал своего отца. Обесценил память всех наших предков. И вот ты здесь. Блистаешь в новой броне, горишь огнём и светишься от радости. И более того, ты посмел выглядеть, как правый! Насмехаешься над племенем, что приютило тебя⁈

Чего, млять⁈

Узимир оскалился, вылавливая мою реакцию. Фелисы вокруг стоят с видом, что готовы вот — вот броситься на меня бесстрашно и разорвать в клочья. Особенно после его слов. Это типа, как в суде Магистрата магии, осыпали обвинениями и публика раздраконилась. Нет им дела до моей версии событий, главное, что авторитетная морда сказала. Ну не дебилы⁈

Да, понимаю, что правда не на моей стороне в деле о Камне. И обвинения его не беспочвенны.

Но набираю воздуха в грудь, да побольше. У меня своя мораль жизни, хотя против несметного, негативно настроенного коллектива и неловко выступать.

— Пока ты хвост свой разглаживал и вкусно кушал! — Начинаю о своём. — Мы готовились к войне. И вот ты прёшься со своей толпой по тёмным дорогам и под покровом вечной темноты без звёзд, совершенно не думая о том, что происходит сейчас на Вита и чья судьба решается в этот миг. Только представь, Узимир, принц всей Фелисии, пока разгуливаешь с такой оравой без дела, твои собратья уже положили головы, забросали вампиров своими трупами и залили кровью десятки комье на пути монстров и тварей, что бы ни одна нечисть не прошла дальше.

Выдал свою правду и паузу сделал, чтобы переварили. Узимир невозмутимо смотрит. Похоже, не проняло. Продолжаю остервенело уже, от души так:

— Япира нет, погиб в бою, знаю, ты уважал этого воина. Но ему всего — то не хватило твоего плеча. Другим воинам Фелисии подставила своё плечо Лиен, которая пала жертвой ваших интриг, она побывала в самом месиве и выжила. Смелая маленькая принцесса, упавшая на дно, ныне выше вас всех. Заявляю официально, как первый меч Вита и сын Аргириса Светлого. Хвост у неё вырос, товарищи, о чудо. Да, воины, она больше не рабыня! Ты бы видел, Узимир, какая она вышла счастливая, вырвавшись из агонии сражения, где мы одержали верх в нашей первой битве.

Снова пауза. Фелисы смотрят уже иначе, у некоторых глаза блестят от слёз. Похоже, они помнят Лиен и рады, что она больше не рабыня. Вряд ли дело в том, что их проняла речь о битве.

У самого принца лишь брови чуть поднялись. И уже рот свой собрался открывать, явно не для мирных переговоров. Поэтому спешу донесли всё прочее:

— И что я вижу здесь? Вальяжно в вразвалочку идущие воины. Не противно от самого себя, Узимир?

А в ответ тишина. Челюсть сжал, желваки заиграли на щеках. Фелисы затихли. Только в глубине войска продолжается гомон. Уплотняется фронт, обращённый на меня. Стена в сотни людей смотрит на нашу разборку и ждёт от принца достойного ответа. Но пока выдаю достойное предложение я.

— Возвращайтесь домой! Или вы все здесь и поляжете!! — Обращаюсь уже к воинам. — Дальше вам дороги нет.

Даже не рассчитываю, что они с вампирами воевать пойдут. Поэтому озвучиваю вполне дельное предложение.

Сказал, и… твою мать, в этот самый момент поверил вдруг сам себе, что убью каждого, кто решит напасть и посягнуть на наше общее дело. Во имя павших тысяч соратников я этого не позволю.

Узимир покачал головой, показывая, что его это не сильно впечатлило.

Кто — то засмеялся в толпе неуверенно, но таких не поддержали. Галдёж пошёл с возмущениями. Забеспокоились бойцы, засомневались. Волна пошла вглубь. Командиры и главы кланов вопросительно на Узимира смотрят. А он, похоже, оторопел от моей смелости, наглости и, как им, наверное, кажется — сумасшествия.

— Ты один, — отвечает принц с ухмылкой всё же. — Да и нам уже дальше идти нет надобности. Если, конечно, ты не собираешься сбежать после своих пламенных речей. Тогда мы двинем дальше и спросим с твоих воинов. Покуда не доберёмся до тебя, бесчестный сын Аргириса Светлого.

Узимир рассмеялся явно с наигранной уверенностью, воины подхватили уже более искренне. Многие видели, как я дерусь у них на тренировке. Поэтому не ожидают от меня каких — либо чудес.

Но к ним не относится принц, который вновь серьёзен. И заявляет мне уже угрожающе:

— Твоя подлость может посоревноваться с твоей наивностью, щенок. Если ты решил, что я созвал целое войско, чтобы мои воины посмотрели на наш поединок, то сильно ошибаешься. Каждый воин хочет отомстить за осквернение святыни и вернуть Коготь Дракона любой ценой. Так что возвращай Святыню, тогда умрёшь быстро, пусть и не достойно всё равно.

Не понимаю, на что вообще рассчитывает этот придурок. Наверное, это по выражению моего лица и читается.

— То есть поединка не будет? — Спрашиваю ехидно и чую, как всё большая масса напирает на разрастающийся фронт скопившихся фелисов со злобными рожами.

— Не будет, — бросает Узимир, начиная пятиться со злорадной улыбкой.

— Струсил? — Драконю его дальше.

— Коготь Дракона и быстрая смерть, или беги, за тебя ответят не только верные тебе воины,