Не чужие - Мария Коваленко

Мысль, что увижу Макса прямо сегодня и еще, возможно, смогу прикоснуться к нему, развеяла все тревоги. Сложный разговор с Сашей и предстоящая ночная смена мигом отошли на второй план, и я чуть не забыла об одной странной детали.

— Варь, а о чем ты хотела мне рассказать? — вспомнилось начало нашей беседы и опрокинутое мороженное.

— Рассказать? — подруга часто заморгала.

— Да, ты хотела предупредить.

— Эмм… — Варя открыла и закрыла рот. — На самом деле это не так уж важно, — попыталась отмахнуться.

— И все-таки? — во мне проснулось упрямство.

— Ким! — запихивая в рот полную ложку мороженного, наконец, прошамкала подруга. — Мне кажется, он к тебе неравнодушен.

— Ким? — я ушам не поверила. У Стаса, который стоял на охране входа в ВИП, было больше шансов запасть в душу нашему гламурному бармену. Если я и могла стать кем-то для Кима, то подругой, одной из тех, с кем можно было обсудить мужчин или моду. — Ты уверена?

Варя снова зачерпнула мороженное, с наслаждением позволила ему растаять во рту и лишь потом неопределенно пожала плечами.

— Забудь. Скорее всего, мне показалось. Главное, что теперь у тебя есть Макс, а твой бывший скоро станет прошлым.

* * *

Максим

Несмотря на то, что день начался не по плану, сегодня мне фартило. Светофоры на дороге терпеливо светили "зеленым", болтун Конев переключил все свое внимание на вернувшегося в строй Клюева, а шайба так и липла к клюшке, стоило зацепиться с соперником.

Как подсказывал мой прежний опыт, это был кураж. Уже слегка подзабытое для третьего месяца сезона состояние и чертовски приятное. К тому же сегодня вместе с куражом не оставляло и еще одно ощущение — за мной словно кто-то наблюдал. Кто-то не из толпы!

Много лет назад, еще до Канады и высшего дивизиона, когда на лед приходила мать, я чувствовал нечто подобное. Рядом был свой. Тот, ради кого можно было расшибиться в лепешку, хоть мать и не верила ни в какое светлое будущее и серьезную карьеру.

Странным образом ее присутствие придавало силы и помогало бороться на пределе возможностей. Тогда я всегда закатывал больше, чем обычно. Тогда мы не пропускали даже в "меньшинстве". "Доказать маме" — было важнейшей задачей.

Так было раньше. Сегодня «присутствие» ощущалось не менее остро, но для успеха не нужно было даже прилагать усилий. Ноги сами несли в нужную сторону, а руки орудовали клюшкой, словно она была частью тела.

Три периода пролетели как один. Если бы не одна небольшая "свалка" у ворот и очень неприятное столкновение с бортиком, этот матч можно было бы считать лучшим для меня в сезоне.

— Я что-то не могу понять… Всю прошлую неделю ты таскался по гостиницам со своей бабой, а сегодня играл так, словно тебя год на "голодном пайке" держали, — лишивший меня своего драгоценного внимания до игры, после нее Конев, видимо, решил наверстать.

— Тебе, походу, содержимое моих яиц жить спокойно не дает, — как ни странно, подколки защитника не цепляли. Он был просто любопытным громилой с длинным языком. — Ты б с женой своей поговорил, что ли. Пусть бы давала тебе почаще. Гляди, и чужое хозяйство перестанет интересовать.

— Да ты нынче еще и болтливый! — Борька засиял как звезда. — Шустрый, удачливый, болтливый… Черт! Что с тобой эта баба сделала?

— Считай, качественно отлюбила, — спорить было лень, к тому же я успел собраться.

— А до этого, выходит, недолюбливала? — крикнул мне вслед Конев.

"До этого была не та", — словно на экране какой-нибудь интерактивной игры, в голове появился ответ.

Это было так неожиданно. Вспышкой. Я даже чуть не вписался в стену, промахнувшись мимо двери. Спасло отработанное за годы умение группироваться и все то же везение.

— Так как, Громобой?! — словно решил добить свой заботой, Конев вскинул на плечо сумку и двинулся следом.

В качестве ответа я сжал пальцы в кулак, оттопырил средний… но так ничего и не показал. За поворотом после раздевалок показались чьи-то тени, и какое-то шестое чувство заставило ускорить шаг.

— Макс! — не успел я после темного коридора сфокусировать зрение, как мне в корпус врезалась женская фигура. Два идеальных полушария груди, знакомый медовый аромат и руки, сжавшие так, словно не виделись вечность. — Как ты? Я так за тебя испугалась после столкновения на пятачке.

Все же я не поймал глюк, почувствовав на трибунах «присутствие». Там был «свой» — Майя. Перепуганная за меня и такая красивая, что пока вся команда не облапала ее глазами, хотелось подпереть чем-нибудь дверь раздевалки.

— Это Варя. Моя подруга. Она смогла достать билеты, — Майя кивком указала за спину. — Так как ты?

— Привет, Варя, спасибо тебе большое, — за грудиной разлилось тепло.

— Несносный мужчина, ты отвечать будешь? — упрямая маленькая пчелка поднялась на носочки и нахально прикусила меня за мочку. — У меня чуть инфаркт не случился!

Словно получил не укус, а укол обезболивающего, я заставил девчонку задрать голову и закрыл болтливый рот поцелуем. Получилось душевно. И пары секунд не прошло, как Майя расслабилась. Вцепившиеся в майку ладошки, потирая, заскользили по груди, и догадливая подруга благополучно исчезла из зоны видимости.

Не исчез только Борька. Он как стоял у двери, так продолжил стоять, рассматривая нас с ухмылкой, как норвежские астматики-биатлонисты российский тест на допинг.

После теплой встречи высаживать девчонку у ее дома не было ни сил, ни желания. Знай я заранее, что сестры не будет дома, дал бы по газам и поехал к себе. Существовала куча способов, как убедить Майю остаться. Начать можно было бы с утреннего, уже опробованного и сладкого. Но, как оказалось, лимит удачи на сегодня подошел к концу.

— Я работаю этой ночью, — пчелка словно угадала ход моих мыслей. — Свободного времени почти не осталось.

— А у меня есть хоть один шанс убедить тебя остаться или хотя бы разрешить отвезти себя? — сделав в памяти пометку как можно скорее разобраться с ее работой, я нехотя свернул к старому дому.

— Все в порядке. Через полчаса Варя заедет за мной.

— Может, все-таки я сам?

— Тебе нужно отдохнуть, — уже у дома Майя ловко отстегнула ремень безопасности. — Но если хочешь, можешь подняться. — Щеки вспыхнули.

— Снова потоп? — уже зная, что откажусь, я принялся тянуть время.

— Не-а, — на губах девчонки расцвела улыбка.

— Газ?

— Снова нет.

— Лампочки, или, может быть, забился водосток?

— Не получается у тебя угадывать, — воровато оглядевшись по сторонам, словно боясь, что нас могут увидеть, Майя перебралась со своего сиденья ко мне на колени. — Какой недогадливый мужчина мне попался, — несмело провела своими губами по моим.