Логово - Джеймс Герберт

Пендер побежал.

Крысы так удивились, что не сразу бросились за ним, а он, оказавшись в футе от двери, нырнул в нее, выкатился в коридор и больно стукнулся о противоположную стену.

— Дверь! — успел-таки крикнуть он, и Уилл оправдал его ожидания. Дверь едва держалась, когда крысы навалились на нее всей своей массой. Мужчины слышали, как они скреблись, как царапались, как отколупывали от нее щепки.

Пендер помотал головой, чтобы немного прийти в себя.

— С вами все в порядке? — озабоченно спросил учитель, держась за ручку двери и словно боясь отпустить ее.

— Да, просто я ударился головой. — Он встал на одно колено, склонился над Джен и пощупал ей пульс, который едва прослушивался. — Ее надо в больницу. Иначе, боюсь, ей не справиться. — Он взглянул на Уилла. — Думаю, вы можете отпустить дверь... Вряд ли они настолькоумны.

Уилл покорно опустил руку.

— Господи, вы только послушайте. Они скоро разнесут ее в щепки.

— Да, и нам лучше убраться отсюда, пока этого не случилось.

— Лук, я вызвала полицию. — Это сказала Дженни. Она стояла в дальнем темном конце коридора возле приемной. — Еще я позвонила Надзирателю по внутреннему телефону и предупредила его, чтобы никто не выходил до приезда полиции.

— Умница. Оставайся там. Сейчас мы принесем Джен...

Он замолчал, увидев черную тень в коридоре, которая, скорчившись и стараясь держаться поближе к стене, двигалась к Дженни. К Дженни!

— Беги, Дженни! Быстрее!

Он уже вскочил на ноги и сам бежал по коридору, а Дженни словно приросла к полу, не в силах сдвинуться с места от ужаса.

Крыса мчалась с невероятной скоростью, подстегнутая криками Пендера, и уже не скрывалась в тени. Дженни только и смогла, что отступить на шаг, когда она пронеслась мимо, задев ее ноги покрытым шерстью боком. Она как сумасшедшая металась по приемной в поисках выхода, и в глазах у нее горел огонь безумия. Дженни прижалась спиной к дальней стене и не отрывала испуганных глаз от зверя. Пендер подбежал к ней и закрыл ее своим телом, когда увидел неистовые прыжки раненой крысы.

Возле стеклянной двери было окно во всю стену, создававшее впечатление стеклянной стены. Крыса подбежала к нему и ударилась в него. Оно не поддалось. Тогда она вложила в свой удар все оставшиеся у нее силы. Пендер уже слышал сирену, этот ни с чем не сравнимый звук, который становился все громче с каждой секундой. Крыса отвернулась от окна и бросилась к ним. Пендер готов был сразиться с ней, но она остановилась на полдороге и вновь рванулась к окну. На этот раз окно разлетелось, и она исчезла в ночи, оставив на стекле клочья шерсти и пятна крови.

— Господи, Лук. Она такая страшная! Такая страшная! Дженни привалилась к его спине, а он боялся оторвать взгляд от дыры в окне: как бы в нее не полезли другие крысы.

— Лук, сюда, быстрее!

Это Уилл звал его из тьмы коридора.

Пендер взял Дженни за руку и повел ее за собой.

— Что? — спросил он, подойдя вплотную к скорчившейся у двери фигуре.

— Послушайте!

Пендер ничего не услышал. И не сразу до него дошло, что хотел ему сказать молодой учитель.

— Крысы, — сказал он. — Они ушли.

Собаки нарушили покой в тренировочном лагере для полицейских в Липпитс-хилл, и те, кто сумел выжить, никогда не забудут ту ночь, не изгонят ее из памяти и ночных кошмаров еще много лет. Еще не совсем проснувшись и не одевшись, курсанты и офицеры вышли, шатаясь, во двор, во весь голос проклиная собак и их нерадивых воспитателей, хотя они уже поняли, что собаки чем-то напуганы, потому что они не столько брехали и лаяли, сколько выли в непроглядной тьме, и от этого вся кровь стыла в жилах.

— Какая сволочь не дает нам покоя? — спросил один юный кадет, когда в лагере, по-видимому, уже не осталось ни одного спящего.

— Куда подевались чертовы тренеры? — крикнул другой. Все не очень охотно двинулись в сторону псарни, но сержант, торопливо натягивающий на себя шинель, приказал стоять на месте.

— Слушай! — скомандовал он, и все как один затаили дыхание. Дрожа от непонятного страха, они стояли во дворе и вслушивались в ночные звуки.

— Что это? — наконец спросил один, не в силах понять, что же происходит.

— Кричат, — отозвался другой. — Где-то кричат. Если бы проклятые собаки не выли, а то не поймешь где.

— Нет. Это не кричат, — сказал кто-то. — Это утки. Это на утиной ферме. Издалека всегда кажется, будто люди кричат.

Они опять прислушались, а к собакам уже бежали люди, ответственные за перепуганных животных. Недалеко от тренировочного центра, в миле, не больше, на безлесном участке за проволочным ограждением располагалась большая утиная ферма с прудом. Там выращивали уток, некоторых на мясо, но в основном для продажи яиц, и содержали одновременно несколько сотен птиц. Постепенно и полицейские и курсанты освоились в ночи, начали распознавать звуки и в конце концов признали, что кричат не люди, а утки на птичьем дворе. Во двор вышел начальник лагеря, легко пряча в темноте искаженное от страха лицо. Ему уже звонили вечером, так что он был в курсе происходящего в районе.

Подозвав к себе офицеров и инструкторов, он объяснил им сложившуюся ситуацию, и через десять минут все офицеры и наиболее подготовленные курсанты получили оружие. Они решили идти на ферму прямо через поле, потому что по дороге было намного дольше. Мощные фонари пробивали ночную тьму, собаки, жаждавшие помериться силой с заклятым врагом, натягивали поводки, лаяли и визжали в предчувствии схватки. В лагере осталось немного людей и с ними начальник, пытавшийся связаться с другим начальником, чтобы он поставил в известность третьего начальника, а тот оповестил четвертого. Приказ всем оставаться в лагере пришел слишком поздно. Полицейские уже подходили к ферме.

— Стойте! Стойте!

Никто ничего не понял, но все остановились и принялись беспокойно оглядываться по сторонам.

— Да заткните вы собак! — крикнул тот же голос, и тут в свете фонарей все увидели отделившуюся от основной группы высокую и плотную фигуру сержанта. — Слушайте!

Инструкторы попытались угомонить своих питомцев, руками зажимали им пасти, но те не желали стоять тихо. Они тянули людей вперед, из их глоток вырывалось глухое рычание. Утки словно спятили, так они кричали и били крыльями. Но сквозь этот шум они услышали другой и не сразу сообразили, что это люди. Где-то кричали люди.

— Это там, где времянки! — крикнул сержант. — На другой стороне!

Он бросился бежать, остальные за ним вдоль проволочного ограждения, вниз по холму к расположенному в стороне временному городку. В большом частном доме напротив свет горел во всех окнах, и во всех окнах были люди, они махали им руками, кричали. Однако окно раскрылось, из него высунулся мужчина и тоже что-то крикнул, но что разберешь в таком шуме!