Острые ощущения - Рената Тревор

— Нет, совсем нет.

— Тогда ты — дура!

Келли нервно рассмеялась.

— Эй, подружка! Рассказала бы мне, что ты об этом думаешь на самом деле!

— Послушай, Келли. Он много разъезжает, а ты не знаешь, как изменить жизнь. Но одно ты знаешь точно: ты его хочешь. А что, если он хотел проверить это на опыте?

Келли не нашла аргументов для возражения.

— Я — дура, — печально протянула она.

— Точно. Ты хоть можешь позвонить ему?

— Я знаю план его поездок, по крайней мере, еще на пару недель.

— А когда следующая?

— Сейчас. Он сейчас в Канзас-Сити. — Келли вздохнула.

— И ты звонишь мне, когда должна звонить ему?! — возмутилась Джоди.

Келли рассмеялась сквозь слезы.

— Я не все тебе рассказала, Джоди. Я… я встречалась с ним неделю назад, но сбежала, даже не попрощавшись. Не думаю, что после этого он будет рад слышать мой голос.

— Ты вспомни вашу последнюю беседу, вспомни его взгляд, его голос. А потом уж спрашивай себя, захочет ли он с тобой разговаривать.

Слова Джоди вызвали в памяти Келли картины их последней встречи: они вместе на теплоходе, вместе в постели, гроза, любовь в блеске молний. Тело отозвалось мучительным желанием, сердце заныло.

— Если честно, не знаю.

— Что ж, перезвони мне потом, если сочтешь необходимым. Я еще долго буду в офисе.

— Позвоню… Джоди?! Спасибо.

— Да-да! — мягко отозвалась Джоди. — Поблагодаришь потом, когда поговоришь с ним.

Келли положила трубку и минут двадцать просидела неподвижно. Затем, набравшись смелости, подняла трубку снова и набрала номер отеля, в котором должен был остановиться Майкл.

— Как вы сказали, мисс? Мистер Брентон, Майкл Брентон? Нет, такой господин не регистрировался, — ответили ей.

Келли в полной растерянности бросила трубку. Что случилось? У Майкла изменился график поездок? Что ж, вполне возможно. Она снова набрала номер Джоди, не желая держать ее в неведении. Джоди, похоже, ждала ее звонка и ответила сразу же.

— Его там нет, — еле сдерживая слезы, прошептала Келли.

— Где его следующая разборка? — делая вид, что не замечает ее слез, деловито спросила Джоди.

Услышав уверенный голос подруги, Келли почувствовала себя лучше. Паника исчезла.

— В Омахе, в среду.

— Так. Позвонишь туда. А ты можешь его найти в офисе? — продолжала допрашивать Джоди.

— Нет, мы договорились, что никогда не будем этого делать. Впрочем, он звонил мне однажды на работу, но уже не застал меня. А потом, что я ему скажу? Одно дело, если бы он был в номере отеля, один, мы смогли бы поговорить свободно, но совсем другое звонить в офис…

— Что скажешь?! — не дослушав ее рассуждения, закричала в трубку Джоди. — Что скажешь?! Да то, что ты изменила свое решение, что жить без него не можешь, что хочешь немедленно заняться с ним любовью! Что она скажет, видите ли! Поверь, он после таких слов возьмет инициативу в свои руки. Вот увидишь!

— Надеюсь, что так, — пробормотала Келли и, не прощаясь, положила трубку.

Да, сегодня ночью она вряд ли уснет! И до среды еще целых четыре дня! И вообще, лучше не загадывать вперед и не слишком надеяться на удачу!

Когда и в Омахе Майкл не появился, Келли приуныла. Майкл никогда не менял своего графика. Одна замена — еще куда ни шло, но две, к тому же подряд?! И сразу же после Атланты, где она предала его! Нет, здесь что-то не так.

В конце концов она послушалась совета Джоди и позвонила Майклу в офис.

— Мистера Брентона нет, — ответила секретарша. — Оставите сообщение?

— Передайте, пожалуйста, что звонила мисс Флемминг, мисс Келли Флемминг.

— Это все? — В голосе секретарши прозвучало неприкрытое любопытство.

— Да, все. Спасибо.

Ответного звонка Келли не дождалась. Все правильно! Она обидела Майкла и теперь получила сдачи. Он поступил так же, как она поступила с ним в Атланте. И ей придется с этим смириться.

Келли поморщилась, услышав заискивающий смех Шарлотты, Ее сестра так и лебезила перед каким-то стариканом лет под сто. Он довольно ухмыльнулся, и по реакции Шарлотты можно было догадаться, что ее старания не пропали даром. Наверняка старик пририсовал не один ноль к своему благотворительному чеку.

Прошло почти три недели с ее последней попытки связаться с Майклом, но при каждом воспоминании о нем сердце болезненно сжималось. Она до сих пор не решила, что делать дальше. Но одно она точно не сделает никогда: она ни за что не будет проводить вот такие благотворительные вечера, флиртовать со стариками и смеяться как заведенная. Надо же, она и не знала, что Лотта способна так противно смеяться!

Келли допила чай. Ей хотелось очутиться сейчас где-нибудь подальше от этой толпы. Перед глазами всплыло лицо Майкла. Это становилось навязчивой идеей. Вот и еще одна причина отвратительного настроения.

Господи! Когда же все кончится?! Когда он исчезнет из памяти и она снова сможет спокойно жить, заниматься… Черт возьми! Чем? Чем она заполнит образовавшийся вакуум?

И что опять придумает семья, чтобы поддержать ее? Упоминание в пятичасовых новостях или хвалебный отзыв в колонке светской хроники? Брр!

Келли лениво поковырялась в тарелке, где вместе с дольками вяленого ананаса лежали колечки цуккини. У того, кто объединил бы эти продукты в одном блюде, явно не все дома! Келли в сердцах отложила вилку.

Она весь вечер искусно избегала встреч с братом и сестрами, которые на семейном совете решили сегодня объявить о возвращении Келли домой и выраженном ею желании работать в фирме отца.

— Если вы это сделаете, я просто убью вас, — пригрозила Келли. — Этот прием делается для отца, а о моих планах объявим как-нибудь в другой раз. Тем более что ничего конкретного я сказать не могу.

Все как будто согласились, но незачем испытывать судьбу. Лучше просто не попадаться им на глаза.

И опять мысли Келли вернулись к Майклу. Джоди искренне огорчилась, когда Келли наотрез отказалась звонить ему в офис еще раз. А зачем? Он не отреагировал на ее первый звонок. Все предельно ясно. Если бы Майкл хотел ее услышать, позвонил бы сам.

Господи! Да зачем я здесь, на этом приеме, в толпе людей, которых не знаю, да и знать не хочу?! — с отчаянием спросила себя Келли. Но, может быть, в этом и есть выход? Если я не в состоянии определить, что сделает меня счастливой, то, возможно, я сама должна кого-нибудь осчастливить? Например, мою семью сообщением о согласии работать вместе с ними? Или полюбить эту ананасово-цуккиниевую мешанину? Вот если бы Майкл кормил меня этим, то, возможно, мне и понравилось бы. Как овсянка…