Форсайт - Сергей Лукьяненко

— Она ночью не в себе, — ответил Миша. Умоляюще посмотрел на меня. — Никита!

Я думал. Молчал и думал.

Миша вдруг молча отстегнул от пулемёта здоровенный круглый магазин. Перегнулся через прилавок, достал оттуда какую-то явно тяжёлую коробку в грязном бежевом подсумке.

И стал закреплять её вместо магазина.

На тренировке такой штуки я не видел, но это явно была какая-то разновидность магазина... только вмещала раза в два или три больше патронов.

Я сглотнул вставший в горле комок, попытался сосредоточиться.

Летающие твари пришли за нами, тут никаких сомнений не было. Что именно вызвало их ярость — наша экспедиция к краю купола или то, что вместе сошлись четыре форсайтника, не так важно.

Зато мы узнали поразительные вещи.

Стражи умеют управлять облачным покровом, опускать его до самой земли.

Стражи спешат, значит, тьма пришла ненадолго, облака снова поднимутся, а твари не могут отдаляться от них.

Стражи понимают, что такое видеокамера, умеют стучать в двери, разбираются в человеческой психологии и давят на нашу жалость к безвинным людям.

— Михаил их расстреливал из пулемёта, — сказал я. — Они вроде как дохли.

— Их там десятки. — Лена нахмурилась. — Нельзя выходить!

— Послушайте. — Я посмотрел на неё, потом на Сашку. — Девчонки... если бы всё было так просто. Вы же понимаете, стражи — разумные существа! И они контролируют облака! Девчонки, мы наткнулись на тех, кто правит этим миром!

Сашка хмыкнула, но спорить не стала.

Тонкий голос прозвучал ближе. Нюра не кричала ничего членораздельного, только взвизгивала, будто перепуганная маленькая девочка.

— Я выйду, — сказал Миша. — Я ведь оживаю. Выскочу и постараюсь их расстрелять. А вы закройте дверь. Если отобьюсь, позову, чтобы открыли.

— Ну нафиг, — произнесла Сашка. Я вдруг заметил, что у неё во рту сигарета, в руках зажигалка, она щёлкает ей, глубоко затягивается. — Никита дело говорит, эти твари важны, надо замочить пару и посмотреть, что они такое. Рассказать твоему дядьке, что узнаем.

Глянув на Лену, она сделала ещё затяжку, выплюнула и растоптала сигарету. Решила:

— Пойду с Мишей. А вы держите оборону, следите, что будет.

— Без меня точно не справитесь, — сказала Лена и подкатилась к двери.

Миша ещё раз посмотрел на меня.

Я перехватил автомат поудобнее. «Вал» вдруг показался каким-то неуклюжим, дурацким, игрушечным.

Почему я хожу в Мире После без оружия?

— Открывай, — сказал я Мише.

Он повернул ключ, снял засов. Взял свою дурынду наизготовку, будто герой древнего кинобоевика. И ударом ноги распахнул дверь.

Нет, всё-таки там было не беспросветно темно. Глубочайший сумрак, но какой-то призрачный красный свет всё-таки струился с неба, наполняя туманный воздух.

Впрочем, большей частью свет заслоняли роящиеся над нам стражи.

Туман сам по себе вызывает жуть. В тумане таятся все наши страхи. Осевшее на землю облако превратилось в густой, но какой-то не водянистый туман, во что-то, напоминающее смог от пожарища, но без запаха дыма. Тёмная серо-красная муть с парящими над головой силуэтами, с окружившими магазинчик высокими фигурами... Стражи, со сложенными за спиной крыльями, напоминали голых худощавых людей.

Кстати, среди них явно были мужчины и женщины. Нагота стражей почему-то выглядела особенно смешно и противно.

У самой двери лежала женщина, грузная, с нелепо вывернутыми ногами и разбитой головой, в луже крови, кажущейся совсем чёрной.

Дёргающуюся, вырывающуюся Нюру держали, растянув за руки, два стража. Очень легко удерживали, играючи.

— Отпустите её! — крикнул Миша. Сделал шаг за порог, следом вышла Сашка. Выкатилась на кресле Лена, я попытался её опередить, но не смог и вышел последним.

Стражи молчали.

А потом вдруг выпустили Нюру. Та сделала пару шагов к нам, упала на колени, застыла, всхлипывая.

— Мы вам не враги! — звонко воскликнула Лена. — Если что-то нарушили, то извините, не повторится! Разойдёмся миром!

Секунду царила тишина. Потом по рядам стражей прошёл шорох, шепоток, его подхватили парящие над нами твари, кто-то кашляюще захохотал на крыше магазина. И по всем существам волнами покатился этот странный, искусственный, будто сымитированный смех:

— Кха-ха-ха... кха-ха-ха...

Я хотел сказать Мише, что они не отпустят ни девчонку, ни нас.

Но не успел, он всё понял сам.

Крутанулся — очень быстро, одновременно поднимая ствол пулемёта. И выпустил длинную очередь по крыше, над нашими головами. Там взвыли, заорали, нечеловечески, но с явной болью.

Они уязвимы.

Их можно ранить и убить...

Я начал стрелять вправо, рассчитывая больше отпугнуть, чем сразить. Ствол «Вала» сразу повело вверх, я дал слишком длинную очередь, но кого-то зацепило. Да и в небе, судя по воплям, кому-то досталось. Я повёл ствол назад, всадил несколько пуль в фигуру, которая будто переломилась пополам и рухнула.

Почему я так плохо подготовлен к этому миру? Да как же я тут выживал?

Сашка стреляла в тех, что были слева. Миша бил из пулемёта вверх — там всё кипело и бурлило, раздавались вопли ярости и боли. Мне показалось, что на голову что-то капнуло.

Почему не стреляет Лена?

Она сидела на кресле, чуть подавшись вперёд, но даже не пробуя взять лежащий на коленях автомат. Будто чего-то ждала... или готовилась...

С моего фланга всё, как ни странно, оставалось нормально. Я точно застрелил одного и нескольких ранил, по сравнению с тем огневым валом, что устроили Миша и Сашка — слабое звено в обороне... Но почему-то ко мне стражи не приближались.

Боялись?

Чего?

Сашка перестала стрелять, меняя магазин. Тени с её стороны рванулись на нас. Пошли вперёд и те, что были перед нами — Нюра быстро-быстро поползла в нашу сторону, стараясь уйти от них.

В этот миг Лена подняла руку.

Сквозь тёмный туман с гулом прошло какое-то светлое марево. Нюра мгновенно прижалась к грязному асфальту, распласталась. А идущие за ней стражи издали какой-то сдавленный вой — и повалились. Туман над ними стал гуще, в нос ударила волна горячего солёного пара.

Я вдруг понял, что Лена в Мире После может подогреть не только чашку кофе.

Сашка наконец-то вставила новый магазин, автомат выпустил короткую очередь — и тут