Пятый Посланник - Валерий Пылаев

Зато сам болтал без умолку – даже когда мы забрались в вонючую жижу канализации чуть ли не по пояс. Если бы не необходимость все время смотреть под ноги, я бы мог узнать немало полезного о Великих и не очень великих Мастерах всех четырех кланов, Викретах, Кшатриях и даже самом Императоре. Впрочем, манера речи Мерукана мешала мне ничуть не меньше, чем дерьмо вокруг.

– Так, говоришь, сам Император – тоже родом из Кшатриев? – Я кое-как прервал бесконечный поток словоизлияний. – Из какого он клана?

– Император выше любого из Великих Мастеров, – охотно отозвался Мерукан. – Его покойный отец был наделен Джаду огня, а мать – старшая дочь Владыки Алуру.

Интересно. Если родители из разных кланов – какую силу унаследует ребенок? Обе? Или есть какая-нибудь «доминантная» Джаду, которая подавляет остальные?

– И какой стихией он владеет? – уточнил я.

– Почем мне знать? – Мерукан заливисто рассмеялся. – Но вот что я тебе скажу, Рик: толстяк Раджиндра стал бы позором для любого из кланов. Я не ошибусь, если скажу, что даже безногий Дава бегает быстрее его, а в бою Император не одолеет и хромую обезьяну.

Выходит, не все Кшатрии посвящают всю жизнь тренировкам и превращаются в наделенный магической силой машины для убийства… Наверняка есть среди них и те, кто на всю жизнь застревает на начальных ступенях Пути – или выбирает удел целителя… или ученого. Но правят этим миром, конечно же, воины. Только чего ради им подчиняться какому-то толстому неумехе?

– Ты не боишься говорить такое об Императоре? – поинтересовался я. – Его слуги вырвут твой язык, если услышат.

– Разве спустится сюда тот, кто носит серебро или золото? – Мерукан демонстративно стукнул что-то проплывающее мимо него – кажется, лошадиную или ослиную голову. – Раджиндре, этому единоутробному брату десяти тысяч змей и скорпионов, нет дело не до чего, кроме обжорства и юных прелестниц. Империей уже давно правят его советники – четверо Великих Мастеров.

Логично. Сильная фигура не троне рано или поздно перейдет дорогу хотя бы одному клану – а толстый женолюбивый лентяй устраивает всех… Но в таком случае мои дела еще хуже, чем я думал. Ведь я имел счастье надрать задницу наследнику одного из самых могущественных людей в Империи.

Но в одном Мерукан уж точно прав: ни горделивые обладатели серебряных пряжек, ни уж тем более Кшатрии в канализацию не полезут. Похоже, она уже давно стали обителью Безымянных и не зря носила имя Нижней Моту-Саэры. Мы спустились в сток неподалеку от храма Агни и какое-то время брели под открытым небом, но потом обе луны и звезды над головой погасли. Вокруг стало так темно, что я сразу потерял Мерукана из виду.

– Эй! – позвал я. – Ты здесь?

– Не шуми! Мы в безопасном месте, но не стоит кричать на весь город.

В десяти футах передо мной блеснули искры, и через мгновение огонь факела осветил улыбающееся лицо Мерукана и позеленевшие от времени и сырости каменные своды. При желании я бы, наверное, мог бы подпрыгнуть и дотянуться до низкого потолка кончиками пальцев.

И где мы теперь? В каком-то гребаном туннеле?

– Хотел бы я видеть в темноте, подобно кошке, – вздохнул Мерукан. – Но здесь без света не пройти. Даже старейшие из нас толком не знают, сколько здесь поворотов и ходов. Не отставай!

Я и не собирался. Это место и так казалось не слишком-то уютным, а после того, как я увидел на выступающей из воды куче мусора что-то подозрительно похожее на человеческий скелет, желание поскорее убраться отсюда увеличилось втрое.

– Не пугайся, Рик. – Мерукан поднял факел повыше, подсвечивая мне путь. – Здесь гадко и плохо пахнет, но в убежище немногим хуже, чем в домах Бронзового круга Моту-Саэры.

– Круга?

– Ты будто бы упал с неба, Рик, – хихикнул Мерукан. – Золотой круг – сердце Моту-Саэры. Там дозволено селиться только Кшатриям, этим сыновьям плешивых шакалов. Его окружает Серебряный…

Прямо как вагоны в поезде. Золотой круг – наверняка что-то вроде Калифорнийского холма в Сан-Фране… только поменьше. Вряд ли в Моту-Саэре наберется столько же высокородных, сколько в Сан-Фране – денежных мешков.

– А потом Бронзовый круг?

– Верно, – Мерукан закивал, уставился на меня и едва не пропустил поворот. – Там живут Дасы. Разве ты не знал?

– Догадывался, – буркнул я. – А кем был ты Мерукан? До того… До того, как…

– Я никогда не носил пряжки, Рик. – Парень, похоже, ничуть не стеснялся своего происхождения. – Я родился свободным!

– Безымянным?

– Можешь говорить так, если хочешь, – отозвался Мерукан. – Но лучше уж быть Безымянным, чем трястись над дурацким куском металла на поясе. Викреты свою жизнь только и делают, что кланяются Кшатриям, но все равно смотрят на таких, как ты, как на ослиное дерьмо.

Таких, как я? Ах, да, бронзовая пряжка…

– Прости. – Я чуть ускорился и поймал Мерукана за плечо. – Я не хотел тебя обидеть!

– Забудь, Рик, – рассмеялся тот. – Мы уже почти пришли. Погляди!

В неровном свете факелов я без труда разглядел намалеванную на темной стене тоннеля белой краской стрелку.

– Убежище уже близко, – пояснил Мерукан. – Тебе там понравится. Старуха Эша уже напекла…

– Кто ты! Назовись!

Громкий мужской голос прокатился по сводам и отозвался эхом где-то далеко за спиной – и тут же нам навстречу из темноты метнулись острия копий.

– Это я, Мерукан! – Мой провожатый поднес факел чуть ближе к собственному лицу. – Ты не узнал меня?

– Узнал, – буркнул голос из темноты. – Кто с тобой?

– Его имя Рик. – Мерукан повернулся ко мне. – Дава сказал, что он пойдет с нами.

– Агни милосердный… Проходите!

Похоже, мне не очень-то обрадовались – но имя Давы здесь открывало любые двери. Точнее, открывало бы, если бы они здесь имелись. Убежище Безымянных оказалось просто очередной клоакой, куда сходилось сразу несколько тоннелей – только относительно сухой, чистой и не такой вонючей как те, что мы проходили до этого. И не такой темной – я насчитал примерно десяток факелов, висящих на стенах. Тусклое из-за недостатка кислорода пламя больше коптило, чем освещало, но все же я кое-как разглядел какие-то ящики, сваленные в кучу мешки, расстеленные на камнях соломенные коврики, одеяла, подушки… И людей. Человек пятьдесят-семьдесят, и примерно половина из них – дети. Поблескивающие в полумраке глазки-бусинки неотрывно следили за мной – и неудивительно. Бронзовую пряжку Даса я уже давно снял и спрятал в карман, но натянутый на глаза капюшон и рост все еще выдавали во мне чужака.

– Мы отправимся в Ашрей, как только придут остальные. – Один из тех, кто встретил нас с копьем в руке, хлопнул меня по плечу и указал на какие-то мешки. – Мерукан сказал – ты можешь нести груз.