Пепелище славы - Ярослав Денисенко

Но в глазах Барги - Орог отчетливо это видел - затаился ужас. Примерно так же смотрел много лет назад суеверный братец Шенгар, когда, еще детьми, они отправились разведать грот, в котором, по слухам, водились привидения. Стоило им только войти, из темных глубин пещеры рванулась навстречу залетевшая туда птица. Кто из них троих перепугался больше, было трудно сказать. Себя Орог видеть не мог, но навсегда запомнил выражение, отпечатавшееся на лице брата.

Тот же отвратительный страх, затмевающий все остальные чувства, владел сейчас Барги. В конце концов, он тоже увидел привидение: перед ним во плоти стоял старый враг, отравленный по его приказу почти три недели назад.

Орог наградил паникующего вождя презрительным взглядом. За время общения с Уршнаком повелительные манеры и голос сделались настолько привычными, что ему уже не приходилось делать постоянные внутренние напоминания.

- Как раз это нам и предстоит выяснить, - спокойно произнес он. - Твой соплеменник утверждает, что ты совершил убийство пятьдесят лет назад. Что ты можешь сказать на это обвинение?

- Есть свидетели, - желчно возразил Барги. - Трое видели, вождь сам свалился в водопад.

- Один из свидетелей отказался от своих слов десять лет назад, - заметил Орог. - И был казнен по твоему приказу.

- Он лгал! Поддался на уговоры этого предателя!

- Буртак, второй свидетель, тоже мертв.

- Тут я совсем не при чем! - поспешил напомнить Барги.

Уршнак хищно сверкнул глазами.

- Братья! - воскликнул он, обращаясь к воинам Черного Солнца, толпящимся у стены зала. - Вспомните, что Буртак говорил по поводу того дня?

Лица орков сделались еще более угрюмыми.

- Ну же! Вспомните хоть одно слово! Ригги!

Младший воин вздрогнул от звука своего имени и чуть слышно пробормотал:

- Он всегда молчал, когда его спрашивали… Все думали, это означает согласие…

Тут Ригги сообразил, насколько подвела его трехсотлетняя привычка подчиняться всем приказам старших, и сжался в комок, затравленно глядя на Барги. Кажется, он ждал, что вождь сейчас прибьет его на месте. И он был почти прав в своих ожиданиях - только не перепуганный насмерть Барги жаждал свернуть ему шею за вылетевшие слова. Стоило посмотреть на перекосившегося от злобы Ришнара, чтобы понять, как страстно тот желает вырвать дураку язык. Впрочем, седой воин быстро взял себя в руки.

- Ришнар! - Барги умоляюще уставился на своего верного советчика. - Ты остался единственным свидетелем! Скажи, как все было!

- В том и состоит сложность, что единственным, - невозмутимо отозвался тот. - Мои слова, не подтвержденные словами других, не имеют прежней цены. К тому же, обвиняющие подозревают, что я преследую собственные выгоды, верно?

"Выкручивается как может, - отметил Орог. - Умудрился вообще ничего не ответить на прямой вопрос!" Его отношение к старому интригану переросло все возможные грани уважения и уже порядком напоминало восхищение.

- Скажи, Ришнар, - спросил он, - при прежнем вожде ты ведь занимал менее значительное положение?

Седой орк смиренно кивнул:

- Это так. Прежний вождь сильно недолюбливал меня, хотя я и действовал во благо клана всю мою жизнь… Это следует воспринимать как обвинение?

Воины у стен напряглись. Орог чувствовал, что ступил на скользкую дорожку. Неосторожный выпад против всеобщего любимца - и они порвут его на куски, и высокомерная маска урук-хая, посланного Владыкой, до сих пор защищавшая лучше самого прочного доспеха, уже не поможет.

- Ни в коем случае, - заверил он. - Но наш Повелитель может счесть небрежностью с моей стороны доверие к такому свидетелю.

Барги ткнул когтем в сторону Уршнака.

- Слова этого предателя тоже ничем не подтверждены, - напомнил вождь.

Орог нахмурился.

- Дарвик пытался подтвердить и заплатил за это жизнью десять лет назад, - возразил он. - Как знать, не боялись ли того же другие свидетели?

Ришнар стоял по левую сторону трона, скрестив руки на груди. Со стороны он казался воплощением спокойствия, но Орог был уверен: старый хитрец отлично заметил все брошенные в его сторону наживки, и теперь просчитывает возможные варианты.

- Владыка не потерпит запятнанного подозрением вождя, - сказал он, вложив во фразу всю надменность своей новой личины.

- Если невозможно восстановить истину, - сказал, наконец, Ришнар, - существует старый способ решения. Поединок.

- Да будет так, - согласился Орог. - Вождем будет оставшийся в живых.

Уршнак кровожадно улыбнулся.

- Барги, я вырву твое сердце и сожру у тебя на глазах!

Медленно, осторожно сходились два смертельных врага внутри очерченного круга. Больше трехсот лет стремились они к этой развязке, и вот момент настал.

До сих пор Орогу не приходилось видеть Барги в деле. Хищная мягкость движений подсказывала, что вождь, несмотря на возраст, остается бойцом не из последних. Исчезла, улетучилась уродливая скрюченность осанки. Длиннорукие фигуры чистокровных орков больше не казались непропорциональными, и даже обрели своеобразную гармонию.

Первая схватка произошла стремительно. Уршнак бросился на врага быстрее змеи, нападающей на жертву, но Барги отреагировал вовремя. Четыре раза зазвенели мечи, прежде чем противники разошлись.

Мгновение спустя Барги предпринял новую атаку. На этот раз они сражались ожесточеннее и дольше. В полумраке зала были хорошо видны искры, высекаемые клинками при столкновении.

Некоторое время бой продолжался без видимых перерывов.

Когда претенденты на звание вождя вновь разошлись к границам круга, у Барги оказалась распорота правая рука от кисти до локтя, а у Уршнака на боку наливалось кровавое пятно.

С каждой атакой движения поединщиков становились все медленнее, но сдаваться ни один из них не собирался.

- Что, предатель, - прохрипел Барги. - Видишь, я еще не настолько стар… И еще полюбуюсь сегодня на твои кишки…

- Извини… - выдохнул в ответ Уршнак. - Не до конца набрался сил… А то убил бы тебя раньше…

Перехватив удобнее меч в мокрой от пота ладони, он обрушил его на противника. Барги устало подставил под удар собственный клинок, который держал теперь двумя руками. Казалось, не будь напротив соперника, пытающегося оттеснить вражеский меч, поединщики просто свалились бы от усталости.

Лишь тяжелое дыхание бойцов нарушало тишину древней пещеры. Зрители замерли в напряжении, ожидая исхода боя.

И вдруг, в этой напряженной тишине раздался высокий дрожащий голос.

- Погодите! Я слышал, я могу подтвердить!

Десять пар светящихся в темноте глаз уставились в сторону голоса.