Вероника - Алина Знаменская

Хотя Елена Игоревна бдительности не теряла, ее так просто не проведешь. Ей сколько угодно пыль можно в глаза пускать, она — не Игорь, на показную старательность не купится. Дураку ясно: невестка из кожи вон лезет, чтобы показать Игорю, какая его мать, оказывается, неряха и до прихода в их дом этой Золушки и убираться-то не убиралась.

Елена Игоревна тихо негодовала. А время шло.

Мать Игоря пересиливала неприязнь и по мере возможности иногда включалась в деятельность невестки, делая вид, что всем довольна. Она даже пыталась вести с той задушевные беседы на различные темы.

Но невестка больше отмалчивалась, понятное дело.

Елена Игоревна другого от нее и не ожидала. Глаза ей раскрыл сосед по площадке, Илья Евсеич. Соседи Елены Игоревны Мироновой — разговор особый. В Москве, в шестнадцатиэтажке редко можно встретить такое тесное общение с соседями, как у них. А их дом переселили сюда почти целиком из коммуналок, где прожили они бок о бок, считай, полжизни. Из их восьми комнат теперь на одной лестничной площадке оказались четверо. Еще трое жили этажом ниже. Да и остальной подъезд почти полностью занимали бывшие соседи по коммуналке, по двору.

Елена Игоревна спустилась за газетой и встретила Илью Евсеича.

— Женился сынок-то? — поинтересовался сосед.

Елена Игоревна чуть не ответила грубостью, настолько задел вопрос. Но Илья Евсеич выглядел искренним, поэтому она сдержалась, а затем заколебалась: поделиться «горем» или уж не выносить мусор из избы?

— Красавица! — причмокнул Илья Евсеич, прищурив левый глаз. — А говорил «женюсь без любви».

И все такое. Целую теорию подвел. Мы с ним еще спорили на эту тему. Я ему говорю: природа свое возьмет, влюбишься, Игорь. А он: мне это ни к чему.

Елена Игоревна сжала в пальцах газету и вытаращилась на соседа.

— Это.., мой сын так рассуждает?

— Рассуждал. Пока не влюбился. Теперь, думаю, у него другие рассуждения. Такую девку отхватил!

Елена Игоревна ничего не ответила и вызвала лифт.

Брак без любви. Конечно! Как она раньше не додумалась? Это же яснее ясного — не мог он полюбить эту девицу! Просто увидел: хозяйственная. Одного не разглядел, что у той свой интерес имеется. Дурачок.

Впрочем, последнее обстоятельство значительно упрощает дело. Одно дело бороться со страстью, другое — с рассудком. Страсть всегда сильнее рассудка.

Елена Игоревна воспрянула духом.

Пару месяцев спустя в квартире Елены Игоревны появилась еще одна жилица — Аллочка.

— Придется потесниться, — оживленно щебетала хозяйка. — Аллочке в университет с двумя пересадками из дома добираться, а от нас — рукой подать.

Елене Игоревне никто не возражал, но она посчитала своим долгом вылить обильную пену разъяснений на молчаливую реакцию молодых.

— Вы подружитесь, — обещала она Нике. — Аллочка тебя на год моложе. А с Игорем они знают друг друга с детства. Аллочкина мать — моя ближайшая подруга. Замечательные люди. Им нельзя не помочь.

Аллочку поселили в гостиной. Каждое утро Ника, выходя из их с Игорем комнаты, созерцала голую ногу Аллочки, как нарочно выставленную из-под одеяла.

Завтракали обычно втроем на тесной кухне — Ника, Игорь и Аллочка. И вместе отправлялись на учебу. А Елена Игоревна оставалась дома прорабатывать стратегию и тактику своего плана.

План в общем-то оказался незатейлив, как все гениальное, и рассчитывался скорее на невестку, чем на сына. Елена Игоревна не была глупа или наивна и поэтому почти не надеялась, что ее сын вдруг воспылает к знакомой с детства Аллочке. Он, вероятно, в своей инфантильности вообще не дозрел до настоящей страсти. И слава Богу. А вот провинциальную сноху Елена Игоревна очень рассчитывала с помощью Аллочки выдворить. Та, несмотря на все провинциальные комплексы, гордячка. И это даже на руку. Но это тактика.

А стратегически Елена Игоревна заглядывала дальше.

Уж если ее сынок взрастил в себе идею брака без любви, то почему тогда ему не жениться на Аллочке? Не самый плохой вариант. Не кот в мешке, выросла практически на глазах. Елена Игоревна породнится со своей лучшей подругой. На мужнину жилплощадь Аллочка не позарится — у ее родителей четырехкомнатная в городке Моссовета.

Таким образом, продумывая в деталях свой план, Елена Игоревна рождала идеи — одна заковыристее другой. Одна из таких идей сама постучалась к ней в стену одним прекрасным утром.

Елена Игоревна мыла посуду на кухне и услышала отчетливый стук в стену. Она поморщилась. Только не это! Если соседи затеяли ремонт, будут стучать с утра до ночи. Головная боль обеспечена.

Но стук оказался коротким и глухим и повторился спустя короткое время. Елена Игоревна сообразила — стучит соседка, Эрна Францевна. Стук мог означать только одно — той плохо и нужна помощь.

Елена Игоревна вытерла руки и как была в халате и тапочках отправилась к соседке. С Эрной Францевной Елена Игоревна была знакома всегда. Именно сколько Елена Игоревна помнит себя, столько она помнит Эрну Францевну. Причем сама Елена Игоревна помнит себя разной: маленькой девочкой с забранными назад, в строгую косичку, волосами, стройной студенткой с аккуратной челочкой и «бабеттой». И беременной себя помнила. И первые морщины появились все там же, в коммуналке. А вот Эрна Францевна в ее памяти будто бы и не менялась — вечно тихая, сухонькая, с гребенкой в седом «каре». В их огромной коммуналке, где было восемь комнат, Эрна Францевна казалась самой незаметной и самой безответной. У нее со всеми соседями сохранялись хорошие отношения, что само по себе в коммунальной квартире непросто. Теперь, когда всю их коммуналку переселили в один дом и один подъезд, они снова оказались ближайшими соседями — их квартиры имели общую стену, и этот факт, естественно, сблизил соседок. Мироновы приносили той иногда батон или кефир. А если Игорь с матерью уезжали на дачу, соседка поливала у них цветы.

Елена Игоревна позвонила и приложила ухо к двери. Молчание. Она потопталась и позвонила еще раз.

Молчок. Так, вероятно, старухе настолько плохо, что она не в состоянии доковылять до двери. Как быть?

Вызвать милицию? Пока приедут, пока то да се, Францевна успеет окочуриться. Елена Игоревна отправилась на три этажа ниже, к Илье Евсеичу.

Пока она шагала по лестнице, приподняв подол атласного халата, в голову к ней попросились вполне уместные в данной ситуации вопросы. А если Эрна Францевна внезапно отправится в мир иной, что в ее возрасте вполне естественно, то кому достанется квартира? Родственников у той никогда не наблюдалось.

Замужем Эрна никогда не была, поскольку лучшие свои годы провела в сталинских лагерях. Францевна в свое время была репрессирована за свое неудобное немецкое происхождение. После лагеря и ссылки Эрна вела себя так тихо, что у нее не только родственников, но и просто знакомых не водилось. Пока Елена Игоревна объяснялась с Ильей Евсеичем, пока они подбирали ключи к квартире старухи, в мозгу женщины не прекращалась кропотливая работа. Судьба сама подкидывает ей шанс. Удача идет в руки. Если все случится так, как она задумала! Старуху нашли посреди комнаты на полу. Рядом валялась клюка — именно ею она и стучала в стену. Илья Евсеич нащупал пульс — жива.