Карательный отряд - Александр Тамоников

Рамазан подобострастно ответил:

– Конечно, Азиз! – Он впервые называл самого Карамулло по имени, на что теперь имел полное право и был горд: – Я все понял! Да так оно и было!

– Все, продолжаем движение! Я говорил с Фархади, он уже выслал встречающую группу. Думаю, часа через два мы будем в Пакистане.

– Да, Азиз!

– Веди свою группу в середине каравана. Особое внимание уделяй пленным. Как бы гяуры не попытались сбежать. Для них это смерть, но они могут совершить попытку как раз для того, чтобы умереть, понимая, что в плену их ждет далеко не райская жизнь.

Рамазан кивнул:

– Все понял и все сделаю, как вы сказали!

– Хорошо! Занимай место в караване. Через две минуты продолжим движение.

– Слушаюсь!

Отряд Карамулло направился в сторону границы с Пакистаном.

Абдужабар, вернувшись в кабинет Фархади, доложил о том, что встречающая группа убыла в Хайдарский проход. И добавил:

– Встретил Довлатова. Полковник спрашивал о ближайших планах применения спецкоманды. Говорил, засиделись его бойцы.

– Засиделись? Что ж, я хотел определить ему задачу на выход вечером, можно это сделать и сейчас.

Начальник лагеря поднял трубку телефона внутренней связи:

– Дежурный? Довлатова ко мне!

– Слушаюсь, хозяин!

Фархади положил трубку.

– Извините, вы уже наметили цель для «Призраков»? – спросил Абдужабар.

– А для чего, по-твоему, я вызвал полковника?

– Понял! Еще раз извините! Мне присутствовать при вашем с Довлатовым разговоре или удалиться?

– Можешь присутствовать. После инструктажа полковника обсудим, где разместить вторую спецкоманду. Ты пока подумай, чтобы сразу после беседы с Довлатовым я выслушал твои предложения!

– Слушаюсь!

Полковник Довлатов еще год назад командовал советским мотострелковым полком. В мае 1984 года войсковая часть Довлатова была передислоцирована на Пуштарское плоскогорье для усиления стоящей там дивизии и блокирующей Пуштарское ущелье. 20-го числа один из батальонов полка отправился в Пуштар на реализацию разведданных, полученных из штаба 40-й отдельной армии. Согласно этим данным, в ущелье должна была выйти крупная группировка моджахедов Ахмад-шаха. Батальон имел задачу уничтожить эту группировку. Руководить операцией штаб армии приказал командиру полка. Но разведка работала не только у советских войск, она была хорошо налажена и у душманов. В результате чего предупрежденные об опасности моджахеды устроили батальону засаду на самом входе в Пуштар, отрезав тем самым втянувшуюся в ущелье первую роту и заблокировав проход для остальных подразделений батальона подрывом скалистого склона.

Эркин Довлатов оказался вместе с первой ротой в западне. И полковник, бросив своих, ушел в глубь Пуштара, где был пленен моджахедами. В июле его доставили в особый лагерь Фархади. Полковник предал свою родину, изъявив желание, как истинный правоверный, встать в ряды моджахедов. Именно Довлатов предложил использовать пленных против своих соотечественников. Желающих встать под его знамена невольников оказалось мало. Но таковые нашлись, и Фархади сформировал спецкоманду из таких же предателей, как Довлатов, заключив с каждым из бойцов этой команды контракт. Смысл контракта сводился к следующему – предатель обязан был год воевать на стороне душманов, беспрекословно выполнять любые приказы, после чего получал возможность получить гражданство той страны, которую выберет сам. Но из числа государств, поддерживающих войну моджахедов против оккупирующих Афганистан войск Советского Союза. А также начальный капитал для обустройства в этой стране. Спецкоманда получила название «Блуждающие призраки», позже просто «Призраки». Название полностью оправдывало себя. Ибо задействованным в команде бывшим военнослужащим Советской армии меняли не только имена и фамилии, но и биографию. Официально они считались для своих пропавшими без вести или погибшими.

От связи с родными и близкими в Союзе подонки отказались. И получилось, в природе их уже как бы не существовало, на самом же деле они продолжали не только жить, но и воевать на стороне противника. Одним словом, призраки. Их было немного. В команде 10 человек во главе с бывшим офицером Советской армии, капитаном Ивановым, так же добровольно перешедшим на сторону душманов. Кроме спецкоманды, Довлатов обязан был создать еще и отряд предателей численностью как минимум в сорок мерзавцев. Тем самым сформировать основу для комплектации отдельной бригады, которой Фархади уже придумал громкое название, «Свобода». И если с формированием отряда Довлатов имел проблемы – пленные особо не рвались в бригаду, то «Призраки» уже не раз выходили на задания в Афганистан, с задачей под видом подразделения советских войск уничтожать мирные кишлаки, проявляя при этом особую жестокость. Команду наводил на цель проводник, он же снимал на видеокамеру «зверства русских». Пленки впоследствии передавались в Пакистане представителям реакционных западных СМИ, и записи распространялись по всему миру, показывая обывателям благополучных государств, «чем на самом деле» занимаются русские в Афганистане! СМИ понимали, что распространяют ложь, но эта ложь приносила хорошие деньги, и цена на дезинформацию постоянно росла, позволяя обогащаться не только руководителям всего движения исламского сопротивления, но и чинам менее значимым. Тому же Фархади. Доставалось кое-что и полковнику Довлатову, и людям, приближенным к Фархади. Неплохо имел с «Призраков» Карамулло. Но главным являлось не обогащение афганских моджахедов и их приспешников, а тот политический ущерб, который наносился авторитету советского правительства, заявлявшего, что ограниченный контингент не воюет против мирных жителей братской Демократической Республики Афганистан. И в Главном разведывательном управлении Генерального штаба ВС СССР готовились мероприятия по пресечению деятельности этой банды подонков.

Но пока нелюди творили свои кровавые злодеяния.

Командир будущей бригады вошел в кабинет начальника лагеря, как положено, соблюдая все правила воинской вежливости.

– Разрешите? Полковник Довлатов по вашему приказанию прибыл! – сказал он и замер на пороге.

Фархади пригласил предателя:

– Проходите, полковник, усаживайтесь за столик. Кофе? Чаю?

– Чаю, если можно!

– Простого или хорошего?

– Я не употребляю ни спиртного, ни наркотиков, даже ханку с чаем. Если можно, обычный зеленый чай без сахара и сластей!

Начальник лагеря похвалил своего приспешника:

– Вы истинный правоверный. Удивляюсь, как это вам так долго удавалось скрывать свои убеждения, служа в рядах Советской армии.

– У меня не было другого выхода, – ответил Довлатов. – Если бы я не поступил в военное училище, не стал бы самостоятельным и обеспеченным, для Союза, естественно, человеком. А остался прозябать в нищете забытого всеми горного селения горного Бадахшана. У меня было восемь братьев и три сестры. До восемнадцати лет дожили четверо братьев и одна сестра. Это была не жизнь, а кошмар! Извините, я, наверное, не к месту завел этот разговор, касающийся лишь меня!