Виолончелист - Юлия Монакова

— Ты путаешь с анекдотом про голодных студентов, — фыркнул Андрей. — Но, откровенно говоря, мне тоже кажется, что обед с членами королевской семьи — это больше напряг, чем удовольствие. Постоянно себя контролировать… У них самих куча ограничений по поведению. Я слышал, женщинам даже нельзя сидеть, положив ногу на ногу.

— Какое упущение, — покачал головой Макс, — а я так хотел полюбоваться благородными ножками.

— На кого там любоваться? — Андрей пренебрежительно поморщился. — В королевской семье все тётки страшные, как на подбор.

— А мне принцесса Диана нравилась, — запротестовал Макс.

— Ну, Диана да, допустим, но кого ей предпочёл Чарльз? Эту Камиллу-страшилу… Надеюсь, Уильям и Гарри выберут себе в жёны девчонок посимпатичнее. Только боюсь, что баба Лиза сосватает им каких-нибудь очередных страхолюдин аристократического происхождения.

— Надеюсь, в связи с предстоящим выступлением в нашей квартире ещё не понатыкали жучков, иначе за “бабу Лизу” тебя точно не погладят по голове, — Макс с наигранным испугом приложил палец к губам.

— А как насчёт скрытых камер в обеих душевых? — принялся с воодушевлением фантазировать Андрей. — Представь, что старушка Елизавета самолично проверяет физическое состояние каждого постороннего человека, который удостаивается чести попасть во дворец!

— Да ну тебя, — отмахнулся Макс с досадой, — я же теперь там даже раздеваться не смогу…

— А я наоборот — отныне буду изображать дикие папуасские танцы всякий раз, когда принимаю душ. Старость нужно уважать и радовать!

___________________________

*Макс цитирует строки из рассказа Василия Шукшина “Версия” (1973)

Само выступление перед высочайшими особами запомнилось им обоим смутно, всё прошло слишком сумбурно, на возбуждении и нервяке. Больше всех переживал и психовал профессор Тёрнер, который должен был лично аккомпанировать парням на фортепиано. Он же помогал составлять подходящую этому случаю программу: члены королевской семьи были большими поклонниками музыки эпохи барокко, поэтому планировалось играть, в основном, Антонио Вивальди и Георга Генделя, разбавив репертуар несколькими произведениями Никола Маттейса.

Макс абсолютно не запомнил роскошных интерьеров дворца и залов, через которые их торжественно провели на выступление. Гораздо больше его интересовали сугубо практические, даже технические вопросы: хороша ли акустика в том зале, где они будут выступать? Сколько зрителей планируется? Что представляет из себя сцена?

Концерт оказался скромным, камерным: помимо самого Чарльза с супругой и принцев Уильяма и Гарри, на нём присутствовало не более двух десятков человек — вероятно, круг ближайших друзей. Слава богу, обошлись без её величества королевы — Макс не представлял, как бы он смог спокойно смотреть в глаза “бабе Лизе” и не ржать при этом.

Первые минут двадцать Макс вообще не видел ничего и никого перед собой — он просто играл. Затем туман перед глазами потихоньку рассеялся, и он стал различать среди зрителей знакомые физиономии. Правда, оптимизма ему это не прибавило: по лицам монарших особ совершенно невозможно было понять, как они относятся к дуэту молодых виолончелистов. Чарльз с Камиллой сидели с пристойными и постными минами, что, вероятно, означало крайнюю степень внимания. А вот Уильям и Гарри, кажется, немного заскучали…

— Ваше высочество, — едва отдышавшись после сонаты Вивальди и слегка поклонившись, произнёс Макс, понимая, что нарушает сейчас, должно быть, все мыслимые и немыслимые правила этикета, — если позволите, мы можем сыграть вам и кое-что посовременнее… У нас обширный репертуар.

И хотя профессора Тёрнера едва не хватил удар при самоуправстве своего студента, Андрюха явно оживился — его, похоже, и самого несколько утомил непрерывный академический пафос.

Его высочество благосклонно позволили.

Развернувшись к Андрею, Макс встряхнул взлохмаченной шелевелюрой и многозначительно подмигнул другу. Это была их секретная пантомима, означающая примерно следующее: “Ну что, жжём, братан?”

И уже через минуту со сцены грянул бодренький рок!..

Об этом концерте СМИ трубили затем, как минимум, ещё целый месяц.

И хотя на представлении не было ни одного журналиста, да и Макс с Андреем не давали интервью на тему своего выступления в Букингемском дворце, кроме общих фраз из серии “о, это была огромная честь для нас” — всё равно сам факт ушлые репортёры обглодали буквально до косточки, причём не только в Великобритании. Об успехе молодых виолончелистов написали практически все ведущие российские СМИ.

Уже на следующее после концерта утро парням принялись названивать музыкальные продюсеры с ворохом разнообразных и интересных предложений. Макс с Андреем даже думали поначалу, что это кто-то из однокурсников их разыгрывает — уж слишком известны в музыкальной тусовке были эти имена, раскрутившие в своё время целую плеяду мировых звёзд. Однако шутками здесь и не пахло — серьёзные и важные продюсеры были реально заинтересованы в сотрудничестве. Чаще всех прочих звучало предложение записать альбом кавер-версий известных эстрадных хитов: виолончельное исполнение должно было привлечь поклонников классики, а популярные мелодии — молодёжь.

Посовещавшись, парни согласились, выбрав из имён всех звонивших продюсеров самое известное на тот момент — к чему ложная скромность, нужно отдавать предпочтение лучшим из лучших!

Запись их совместного альбома проходила на легендарной студии Эбби-Роуд в Вестминстере — уже один этот факт наполнял Макса с Андреем невероятной гордостью и счастьем. Они пишутся там же, где создавали свои шедевры “битлы”, “Пинк Флойд”, “Дюран Дюран”, “Оазис” и “U2”!

Это действительно было началом большой популярности. Поклонницы круглые сутки толпились у забора студии, пока молодые виолончелисты находились внутри, и встречали каждое их появление восторженным визгом. Парней буквально замучили просьбами сфотографироваться на том самом знаменитом пешеходном переходе, где несколько десятков лет назад были запечатлены участники группы “Битлз”.

Поскольку занятия в колледже никто не отменял, записываться приходилось по выходным и вечерами, после занятий. Иной раз парни оставались в студии до самого утра, доводя каждую сыгранную ими в дуэте мелодию до совершенства, проигрывая её, кажется, по миллиону раз подряд. Сотрудники студии, исправно получая от продюсера денежки за аренду, только разводили руками, поражаясь этому трудолюбию и перфекционизму.

Но даже усталость не могла одержать верх над молодостью и естественными потребностями молодых мужских организмов: оба умудрялись ещё и устраивать себе свидания с девушками. Андрей, расставшись со своей Джессикой в начале третьего курса, теперь пустился во все тяжкие и менял девчонок, как перчатки, а вот Макс, как ни странно, продолжал встречаться с Дией, к которой неожиданно привязался за это время. Нет, конечно, о любви там по-прежнему не шло и речи, но… с Дией было хорошо и, чего уж лукавить, удобно.