Валлийская колдунья - Патриция Грассо

– Деверо! – воскликнул герцог, толкнув дверь спальни графа.

– Нет! – закричала Кили, когда ее отец и кузены ворвались в комнату.

Ричард вскочил с кровати и загородил Кили так, чтобы вторгшиеся в дом соседи не увидели ее обнаженную грудь. И хотя граф был не робкого десятка, он все же попятился перед лицом грозной силы, которую представляли собой три гиганта. Ричард не предполагал, что, кроме графа, к нему в спальню ворвутся и оба кузена Кили. Графиня Чеширская, похоже, решила подшутить над ним.

Разъяренные герцог, Одо и Хью надвигались на графа. Три огромных кулака нацелились ему в челюсть. Первым ударил герцог, и Ричард отшатнулся влево, но тут его настиг кулак Одо, и он отлетел вправо. А от удара Хью граф свалился на пол.

– Ричард! – вскричала Кили и упала на колени рядом с ним.

Осторожно приподняв его голову, она прижала ее к своей груди и сердито взглянула на своих непрошеных спасителей.

– Я никогда не прощу вам того, что вы здесь устроили, – заявила она.

Ричард, у которого круги плыли перед глазами, тупо улыбнулся и пробормотал:

– Браво, моя красавица…

– Готовься к свадьбе, Деверо! – прорычал герцог.

– Завтра утром я попрошу разрешения у королевы, – сказал граф.

– Но я не могу выйти за него замуж! – воскликнула Кили.

– Если ты этого не сделаешь, – пригрозил ей отец, – я буду вынужден убить его.

В этот момент в комнату вплыла графиня Чеширская. Подойдя к Кили, она закутала ее в плащ и помогла встать.

Герцог поднял на ноги своего будущего зятя и предупредил его:

– Не забудь поговорить о предстоящей женитьбе завтра утром с королевой, иначе я свяжу тебя и притащу к алтарю на аркане.

И с этими словами герцог вышел из спальни. Графиня и валлийцы последовали за ним.

– Я не хочу выходить замуж, прошу вас, откажитесь от этой затеи, – умоляла Кили, направляясь вместе с леди Дон к лестнице.

Оглянувшись назад, она увидела шедшего за ними по коридору Ричарда. Даже при тусклом освещении на его лице были заметны синяки, но Кили сразу же бросилось в глаза, что он совершенно не хромает.

Значит, с его лодыжкой все в порядке. Граф намеренно унизил ее достоинство, чтобы заставить пойти с ним под венец. Если бы отец и кузены не увидели ее в постели Ричарда, она могла бы отрицать, что потеряла невинность. О, почему богиня мать оставила ее? Найдет ли когда-нибудь Кили свое счастье, свое место под солнцем? Или она обречена всегда и всюду чувствовать себя чужой?

– Если Деверо не сделает тебя счастливой, – на ходу сказал герцог, тщетно пытаясь успокоить дочь, – я вырежу у него сердце тупым лезвием.

Услышав эти слова, Кили расплакалась. Ей, конечно, не хотелось, чтобы муж сделал ее несчастной, но, с другой стороны, она почему-то не желала, чтобы Ричард пострадал из-за нее.

– Деверо баснословно богат, – заметила графиня, стараясь по-своему успокоить Кили. – У вас будут лучшие драгоценности и наряды.

– Мне не нужны драгоценности и наряды, – рыдала Кили.

– В таком случае чего же вы хотите? – спросила графиня.

– Я ищу только любви.

До слуха Ричарда, стоявшего на верхней площадке лестницы, доносились душераздирающие рыдания Кили. Несмотря на боль, которую ему причиняли синяки и ссадины на лице, он улыбнулся. Граф упрямо шел к своей цели – он хотел заполучить экзотическую красавицу и назначение на службу в Ирландию. Герцог Ладлоу, похоже, был готов выполнить оба его желания.

– Ты нужен мне, Дженнингз! – крикнул Ричард, сложив руки у рта рупором.

– Сейчас буду, милорд, – отозвался дворецкий. – Вот только поднимусь с пола.

Утро выдалось ясным. Безоблачное синее небо целовало землю, соприкасаясь с ней на горизонте. Дул ласковый ветерок, обещая чудный день.

Но Кили не замечала красот природы. Она сидела, закусив от волнения нижнюю губку, между герцогом и леди Дон под навесом в барке, плывшей вниз по Темзе и направлявшейся в Хэмптон-Корт,[5]находившийся в двенадцати милях к юго-западу от Лондона.

В других обстоятельствах Кили с интересом отнеслась бы к своей первой поездке по реке. Но волнение, охватившее ее накануне важной встречи, мешало любоваться идиллическими пейзажами, мимо которых они проплывали. Кили с трудом верила, что совсем скоро она предстанет перед королевой Англии, чтобы испросить у нее разрешение на брак с коварным графом.

Будь ее воля, Кили никогда в жизни не вышла бы замуж за Ричарда Деверо. Его обаятельная внешность и изысканные Манеры нравились ей, но граф казался Кили слишком высокомерным, слишком лощеным и слишком англичанином, чтобы жить вместе с ним в мире и согласии.

Кили не признавала брак без любви. Как ей жить с человеком, который ее не любит?

– Думаю, мне не следовало сопровождать вас ко двору, – тихо произнесла Кили, искоса взглянув на отца. – Точно так же, как мне не следует выходить замуж за графа.

– Я уже говорил, что королева желает видеть тебя, прежде чем дать разрешение на этот брак, – раздраженно ответил герцог. – Твоя свадьба с графом – дело решенное и не подлежит дальнейшему обсуждению.

«Но почему он не хочет понять меня?» – с горечью подумала Кили. Ей всегда страстно хотелось иметь отца, но она не предполагала, что он может оказаться властным и непреклонным.

– Вас не было рядом со мной в течение восемнадцати лет, – с упреком сказала Кили. – Так как вы смеете вторгаться теперь в мою жизнь и отдавать мне приказы?

– Это вы, моя дорогая, вторглись в его жизнь, – вступилась леди Дон за герцога. – Дети в Англии повинуются своим родителям.

– Но я родом из Уэльса, – строптиво заявила Кили.

– Довольно! – раздраженно прикрикнул на нее герцог, а затем добавил более миролюбиво: – Твои кузены согласны с моим решением.

– Простите меня, – тихо сказала Кили, опустив голову. Ей было очень стыдно. – Страх заставляет меня вести себя столь неуважительно по отношению к вам.

– Вам нечего бояться, – заверила Кили графиня, погладив ее по руке.

Герцог обнял дочь за плечи.

– Чесси объяснит тебе все, что должна знать невеста. Не волнуйся.

– Я чувствую себя здесь совсем чужой, – промолвила Кили, и из ее глаз брызнули слезы. – Мне кажется, что при дворе все будут смеяться надо мной, и граф возненавидит меня. Ведь я – никто.

– Брак с графом Базилдоном мгновенно принесет вам признание при дворе и откроет перед вами все двери, – заметила леди Дон. – Наиболее влиятельные придворные будут искать вашего общества.