Дара. Рождённая кровавой луной - Лила Каттен

«Одно? Мне мало».

Выбираю в папке фотографий еще парочку и отправляю ему.

«Другое дело. Спасибо».

Но в ответ попросить не решилась. Он прислал в итоге сам.

«А то жду жду, когда сама попросишь, а ты молчишь».

«Спасибо».

Дорога в город впервые не была нудной.

Я уже за это время привыкла что Алан всегда рядом. Порой мне кажется, что он читает мои мысли. Потому что заранее умудряется распознать мое желание, или наоборот выполнить мысленную просьбу, о которой я не могу сказать.

Думаю, это хороший знак, если люди так друг друга чувствуют?

Мама встретила нас дома.

Она улыбалась увидев, что я приехала с Аланом. Хотя я думала, что мне придется отвечать на неудобные вопросы. Впрочем, отец был тоже… рад.

Что происходит?

Они общались как старые знакомые. И ни единого слова от матери, о возрасте или о чем-то взрослом.

— Мам? — все-таки не выдержала я, когда мы с ней накрывали на стол нечто среднее между обедом и простым перекусом, а папа и мой парень, странно звучит, были в отцовском кабинете.

— Что дорогая?

— Ты странная.

— Почему?

— Ну не знаю. Когда я поступала ты каждый день вела беседы о примерном поведении, а тут улыбаешься тому, что я с парнем приехала.

— Твой отец сказал, что он хороший молодой человек. Я его мнению доверяю, нет смысла сомневаться в его надежности.

— А, вот как. Ладно.

Накрыли быстро. Стол оказался завален едой. Позвали мужчин, которые вышли хмурые из кабинета. У меня аж у самой настроение испортилось. Только когда Алан приобнял меня своей рукой за столом я немного успокоилась. Однако атмосфера перестала быть легкой и мне это не понравилось.

Глава 26

Алан

Черт, меня можно отнести к великим мученикам.

На самом деле для меня важней рядом с Дарой быть, а остальное не важно. Она моя. И совсем скоро станет моей по всем законам двух миров.

Иногда засматриваюсь на ее плечо и выбираю удобное местечко, где придется моя метка.

Она открылась мне. То, как мы проводили последние вечера вообще отдельная тема. Сейчас главное за оставшееся время до ритуала приблизить ее к нашему нашей общей реальности максимально. Конечно, я надеюсь, что до этого момента мы будем все знать о врагах и их намерениях.

В общем то, поэтому я и поехал с Дарой. Точнее это будет в задачах. Ехать с ней я хотел при любом раскладе. Благо не пришлось выдумывать ничего. Сама же пара, кажется, смирилась с моим нахождением рядом с ней. Правда я не железный и порой срываюсь на объятия и поцелуи, но вовремя останавливаюсь.

Остался месяц. Это не много на самом деле.

Приехали к Дэвисам не очень быстро. Я не намеревался давить на газ. Мне было важно и приятно быть с ней подольше. Арону я уже звонил и просил о разговоре. К тому же им все равно обоим пришлось приехать в город. Дару везти в лес неправильно, да и опасно, я не позволил бы.

Постоянно слышу мысли моей девочки и понимаю, что наша истинная связь для нее ощущается тонкой нитью. Она впадает в такое состояние, которое легко контролируется волчицей, но для человека, как сейчас это гипноз.

Скорей бы разобраться со всем.

Родители Дары встретили как полагает. Пока женщины пошли на кухню, мы отправились в кабинет.

— Итак, Арон, мы тут одни. Пора поговорить открыто и выложить на стол передо мной последние тайны. Почему-то мне кажется, что твоя тайна имеет последнюю точку в разгадке.

— Алан, это тайна моей семьи. И тайна моей Сони.

Я сглотнул, почувствовав его неприкрытую боль. Даже волк прижал уши. От него веяло холодом, который оставляет после себя гниль.

— Годы назад, когда моя пара забеременела старшим ребенком была война. В тот момент обострились людские заговоры. Это был короткий период, но он запомнился нам очень хорошо. Соня сильно нервничала. Потому что я часто уходил и пропадал порой по неделям. Она не могла со мной связаться. Из-за этого маленькая волчица внутри нее оказалась слаба. Соня пошла в лес в очередной вечер встречать меня, как делала постоянно и у нее начались роды. Слишком ранние роды.

Я был почти дома. Я слышал ее боль и бежал как мог быстро. Соня слабой была в тот момент, как и наша дочь. И мы ее потеряли, Алан, — его голос был наполнен тем мгновением, которое я ощутил на себе слишком явно.

Я видел все картинками, окрашенными мглой и туманом печали.

— Соня была не в себе, я и сам почти сошел с ума, пока мы не услышали тонкий воющий голосок. Кричащий очень громко. Далеко от нас, но мы слышали его так, словно он был рядом с нами. Я вскочил сразу на четыре лапы и побежал. Гнал так быстро, потому что слышал младенца… новорожденного. Не сложно подумать, что мы посчитали это знаком предков.

Соня, кое-как справляясь с болью потери шла мне навстречу. Она держала на руках нашу не выжившую дочь, а я найденного ребенка, мать которой умерла. Это была чужачка, истратила все силы. Возможно, изгнанной оказалась. Ведь мы в поисках волчонка вышли за границу наших владений, именно там я нашел Сорину. Мы совершили страшное деяние, Алан. Но я ни разу об этом не пожалел, как и Соня. Никто не почувствовал чужака. Малышка насытилась молоком моей пары, даже укусила ее и переняла запах матери. Мы скорбим каждый год в день ее рождения, оплакивая нашу маленькую волчицу.

Я услышал эту историю и не мог поверить, что они такое пережили. Тут я кое-что понял. Соня не щедра на эмоции. Видимо это отпечаток боли. Есть такие волки, которые связывают себя самыми разными обетами перед предками. Арон, порой выглядит уставшим и обессиленным, но я знаю, что он один из сильнейших волков, что видел мир оборотней.

— Я… Арон, я сожалею.

— Я знаю. Полагаю, ты нашел много ответов в этой правде.

Киваю, потому что картинка становится все более ясной.

— А дальше?

— Потом родилась Дара. В ночь кровавой луны. Причем в те часы родов Сони, пока она лежала со слишком мучительными схватками родилось еще пять детей. Дара стала шестой. Она изначально была другой. Такое полнолуние нами изучено почти полностью. И дети, рожденные в такие ночи сильны и необычны зачастую. Умеют развивать в себе несколько сил, хотя обычный волк способен сосредоточиться на чем-то одном. Дара смогла вместить три. Она имела предчувствие, которое