Голоса мертвых - Роман Сергеевич Афанасьев

Хирш бросил взгляд на часы. Сколько прошло времени? Три минуты, пять? Что там делает Вайс — отбивает атаки противника, или уже превратился в ком раскаленной плазмы? Ох, не к добру это все, не к добру.

Хмурясь, Хирш шагнул в черный проем и активировал полетный режим брони. Реактивные двигатели запустились успешно, автоматика выровняла курс, и адмирал снова устремился в темноту, подобно ракете, пущенной в цель.

Несясь на бешеной скорости по широченной трубе центрального лифта, Хирш с некоторым запозданием подумал, что, наконец, сделал это. Осуществил свою мечту. Взял на абордаж целый фрегат, как самый настоящий пират. Правда, свой собственный фрегат, и без всякого сопротивления.

Времени ему хватило ровно на одну усмешку. Потом вперед появилось пятно света, броня взвыла предупреждающим зуммером, Арон сбросил скорость и скомандовал поворот. Туннель впереди был разбит, в стене виднелся огромный пролом. В него Арон и нырнул, пытаясь погасить скорость.

Это ему почти удалось. Идеальной посадки не вышло, пришлось кубарем прокатиться по коридору и с лязгом впечататься в стену, разнеся к чертям собачьим какой-то из блоков технического обслуживания.

Поднимаясь из его обломков, Хирш бросил взгляд по сторонам. Плохие новости. В коридоре разбиты стены, потолочные плиты изуродованы, обнажая пустоты и балки несущих конструкций, жженые следы на стенах и полу. Тут был бой. Вайс, или как там его, скорее всего, прав — это вражеский десант. Хорошие новости — до входа в командную рубку подать рукой.

Скрипя и лязгая поврежденной броней, Хирш двинулся вперед, к раздвинутым дверям, ведущим к центральным отсекам. Он двигался быстро, но не забывал посматривать по сторонам. В коридорах пусто, но на стенах виднеются выжженные пятна и проплавленные канавы. Свернув к центральной площадке, Арон чуть не наступил на тело. Это оказался молоденький энсин в комбезе технической службы. У него была полностью сожжена голова, от нее остались одни угли.

Сердито засопев, Хирш аккуратно переступил через труп и двинулся дальше, к самой площадке, где находился вход в командную рубку. Здесь, на небольшом перекрестке, он остановился. Двери в рубку управления фрегатом открыты, стальные толстые пластины заслонок раздвинуты. Около них, на полу, лежали пятеро морских пехотинцев в черной легкой броне — они обороняли дверь до последнего. Рядом, вповалку, лежали несколько матросов фрегата и кто-то из техников. Они еще сжимали оружие, и почему-то казалось, что они палили друг в дружку. Арон вскинул левую руку и устремился к дверям, тяжело печатая шаг.

Темный коридор, ведущий в центральный зал, был пуст, но на стенах виднелись длинные полосы ожогов. Свет впереди мерцал — будто все экраны в общем зале управления сошли с ума. Подходя к светлому проему, адмирал лишь на миг замедлил шаг, с сожалением подумав, что нужно было брать костюм с полным зарядом оружия.

Огромная комната, похожая на шар, где вместо стен были экраны управления, была залита светом. Несколько экранов были разбиты и мигали как взбесившиеся стробоскопы. Здесь было людно, очень людно. За пультами, раскиданными по залу, горбились дежурные, вдоль стен бродили техники, в центре, у блока управления толпился сразу десяток человек. Сделав шаг, Арон застыл. В тот же миг, все кто был в зале, все они, обернулись к нему. Одновременно.

Даже не успев подумать, Хирш чисто инстинктивно отметил несоответствие — слева, далеко в углу, из-за пульта, поднялась черная фигура. Скафандр неизвестного типа, ему не место в рубке управления фрегатом Союза. Не размышляя, Арон вскинул руку и выстрелил прежде, чем успел подумать об этом. Полный заряд, максимальная мощность. Уничтожить чужое, злое, неизвестное, неправильное…

Черная фигура вспыхнула, как факел, когда лучи от выстрела Хирша пронзили ее насквозь. Две дыры в черной груди расползлись в сторону алыми звездами, слились в одну большую пробоину, перерезавшую пополам чужой скафандр. Миг спустя, верхняя часть отделилась от туловища, и тяжело упала за пульт.

Арон обернулся к центральному блоку — и вовремя. Толпа людей в мундирах фрегата зашаталась, расступилась, и открыла еще одного чужака в черной броне. На этот раз Хирш успел ее рассмотреть. Черные, чуть надутые латы, похожие на глубоководный костюм. Гладкие большие плечи. Вместо шлема — шар прозрачного пластика. И сквозь него на адмирала смотрит человек.

Все же человек. Широкое бесцветное лицо, бледные сжатые губы, острые скулы, черные глаза, лысый, как бильярдный шар череп. Изможденный, вымотанный до предела, высохший как мумия. Но — человек.

Глубоко запавшие глаза, похожие на черные угольки, встретились взглядом с адмиралом. Блеснули. В тот же миг внутренний шлем взорвался алыми предупреждающими надписями. Неизвестное излучение. Энергетическое воздействие. Экстремальная опасность!

Хирш вскинул обе руки, целя в черного человека, но наручные излучатели лишь полыхнули световым сигналом, означавшим, что заряд полностью израсходован.

Опасность!

Хирш почувствовал, как закружилась голова. Алые буквы предупреждений поплыли перед глазами, сливаясь в один пульсирующий шар. Плохо. Дурно. Опасно.

Шатаясь, Арон сделал шаг вперед, вытянул руку, пытаясь ухватить черную фигуру, на глазах превращавшуюся в расплывчатое пятно. Далеко. До нее слишком далеко, не дотянутся, нужно отдохнуть, нужно просто прилечь, перестать думать.

Арон прокусил губу и закричал от боли, раззявив пересохший рот. Брызгая кровью на внутренний экран шлема, он вскинул руки и активировал броню.

Реактивный двигатель включился, как ему и было положено. Адмирал, в своем сером стальном костюме, обожженном, запачканном гарью, взмыл над полом и устремился к врагу. Реактивная струя за ним выжигала пол и пульты, сбивала с ног людей и расшвыривала стулья. Но он летел.

В мгновение ока Хирш оказался у центрального блока, ударился о черного человека, сбил его с ног, как кеглю, и навалился сверху всем весом десантной брони. Завывал зуммер повреждений, броня надрывалась, предупреждая о поломках, перед глазами все плыло, но Арон, роняя с губ окровавленную пену, вскинул руку и опустил бронированный кулак на прозрачный шлем.

Он захрустел, пошел трещинами, как разбитый хрустальный шар. Сквозь них на адмирала глянули глаза чужого. Они наливались невиданным светом — ярким сиянием, шедшим изнутри, из самой души этого существа. Лицо врага потемнело, словно от ожога, глаза засверкали…

Арон ударил еще раз, и еще. Прозрачный шлем лопнул, осыпался звенящими осколками, как разбитое окно. Огромной железной пятерней Хирш вцепился в почерневшее лицо врага, сжал стальные пальцы, комкая податливую плоть. Череп чужака лопнул, как переспевшая дыня. Адмирал взревел, рывком поднялся на ноги, выдернул ошметки головы врага из разбитого шлема и отшвырнул их в сторону.

Покачиваясь, Хирш обернулся. Перед глазами прояснилось, голова больше не