Ночи большого города - Натали Гарр

От нее веет таким холодом и неприязнью, что я моментально забываю обо всем, что намеревался сказать ей, поскольку сейчас она кажется мне абсолютно чужой и я ей противен.

– Прости меня. Я был так пьян и зол, что не отдавал себе отчета…

– Угу, я заметила, – презрительно фыркает она, разглядывая верхушки своих пушистых тапочек.

– Кэтрин, прекрати это, слышишь?

– Что прекратить? – раздраженно выпаливает она. – Хочешь, чтобы я упала к твоим ногам после того, как ты фактически меня изнасиловал?

Что? Нет.

– Все было не так, – говорю я, мысленно соглашаясь с ней.

Тупой урод!

– А как? – она готова расплакаться.

Я инстинктивно подаюсь вперед, но она выставляет перед собой ладонь, пресекая мою жалкую попытку.

– Стой, где стоишь!

– Хорошо, извини, – я вскидываю руки в жесте поражения и выискиваю правильные слова, но их нет. Их, черт подери, нет!

– Как ты вообще мог? Кто ты после всего этого?

– Человек, который любит тебя больше всего на свете, – вырывается у меня прежде, чем я понимаю всю нелепость своего признания.

– Это ты называешь любовью? – она яростно вытирает щеки и громко шмыгает носом. – Слежку, насилие?! Ты сделал мне больно!

Дерьмо, я влип.

– Я знаю, дорогая…

– Не называй меня так! – оскаливается она, источая ядерную враждебность. Разгневанная, обиженная и неприступная как скала, она беспощадно терзает мою дьявольскую душу и ранит меня в самое сердце, по-прежнему оставаясь для меня единственной и такой необходимой. Настолько, что я готов валяться у нее в ногах и вымаливать о прощении, лишь бы она согласилась вернуться.

Плевать на учителя, плевать на фотографии и даже на мою гребаную ревность. Я не смогу без нее…

Почувствовав себя слабаком, я стыдливо отвожу взгляд, прекрасно понимая, что на сей раз я полностью в ее власти.

– Просто вернись домой, Кэтрин. Я переселюсь в другую спальню, нам необязательно разговаривать, только вернись домой.

– Зачем? – в ее глазах мелькает злоба. – Чтобы ты мог опять контролировать свою игрушку? Боишься, что я пересплю с кем-нибудь и ты не успеешь меня отлупить?

Боже, что она несет? Я качаю головой.

– Не говори так, прошу тебя.

– А то что? Снова прижмешь меня к стенке и оттрахаешь как последнюю собаку?

ХВАТИТ!

– Кэтрин, замолчи…

– Уходи, Роберт.

– Я уйду с тобой.

– Нет, – отказывается она, – мне нужно побыть одной.

– Для чего? Зачем тебе это? – я все-таки выхожу из равновесия и, вспылив, повышаю тон. – Ты либо любишь меня, либо нет! В последнем случае ты уже никогда ко мне не вернешься! Но неделя или две ничего не спасут! Пожалуйста, не мучь меня, Кэтрин, – начхав на ее идиотские запреты, я быстро подскакиваю к ней и пытаюсь заключить в свои объятия.

– Не трогай меня! – она пихает меня в живот и непоколебимо скрещивает руки на груди.

Ну и фурия!

Ладно, твоя взяла. Я вздыхаю.

– Сколько тебе потребуется времени?

– Не знаю, – прикидывает она. – Неделя, две…

– Две?

– Может, три, – язвительно добавляет Кэтрин, играя на моих нервах. Маленькая стерва!

– Хорошо, будь по-твоему. Я подожду, – понуро соглашаюсь я, поскольку у меня нет выбора. – Но что бы ты в итоге ни решила, знай, что я очень тебя люблю. Да, вот такой странной, нездоровой, совершенно абсурдной любовью, которая порой выходит за рамки общепринятых моральных устоев. Но если ты все-таки выберешь уйти, я не стану тебя удерживать, Кэтрин. Ты должна сама для себя определить, хочешь ты продолжать быть со мной или нет. Нужен я тебе или нет. И что самое главное, любишь ты меня или нет.

Закончив свой душещипательный монолог, я сразу же покидаю квартиру и устало приваливаюсь к стене.

Меня словно вывернули наизнанку, выбросили как ненужный хлам. И я чертовски напуган. Напуган, потому что на один короткий миг мне вдруг почудилось, что она прогнала меня из своей жизни, вычеркнула без права на обратный билет. Сумею ли я вновь завоевать ее доверие? Простит ли она меня?

Надеюсь, что да.

Я уныло спускаюсь по лестнице.

Хочется наглотаться снотворного и проспать две недели подряд. А то и три. Срок, который она выставила мне в качестве наказания за содеянное.

Что ж, гуманно.

– Сэр, куда едем? – спрашивает водитель, взглянув в зеркало заднего вида.

– Домой, Пит. Домой.

– Кэт, ты в порядке? – спрашивает Селест, осторожно шагнув из кухни.

– Не знаю.

Я быстро захожу в спальню, которую она великодушно выделила для меня, и, забравшись в постель, отрешенно накрываюсь одеялом.

Черт, это оказалось больнее, чем я предполагала. Мысль о том, что я, возможно, никогда больше не обниму Роберта, сродни самоубийству.

– Я все слышала, Кэт. Похоже, он действительно раскаивается.

– Еще бы, – фыркаю я.

Она подходит к кровати, садится у изножья и смотрит на меня с состраданием.

– Ты серьезно собираешься расстаться с ним? Брось, ты ведь с ума по нему сходишь. Знаешь, я и сама чуть не померла, когда увидела его тут!

Я вымученно улыбаюсь. Эффект, который мистер Эддингтон производит на мою лучшую подругу, всегда чертовски забавлял меня.

– Можно я поживу у тебя недельку? – спрашиваю я.

– Конечно, без проблем.

– А как же Джо?

Она закатывает глаза.

– Этот подлец укатил на практику в Кливленд. Представляю, каково ему там среди катетеров и больничных уток, – смеется Селест, но у меня нет ни малейшего желания обсуждать ее парня и уж тем более шутить. Я полностью раздавлена и только что не вою от горя.

– Хочешь, я куплю тебе чего-нибудь вкусненького? – внезапно предлагает она. – Я как раз собиралась в магазин, в холодильнике мышь повесилась.

– Спасибо, но мне, наверное, лучше поспать. Я вымоталась…

– Бедная моя девочка, – произносит она с сожалением. – И твой принц оказался жабой.

Проводив ее невидящим взглядом, я наконец переворачиваюсь на спину и безжизненно гляжу в потолок.

Мой принц…

Справедливости ради должна сказать, что Роберт никогда не выдавал себя за положительного героя. Более того, он неоднократно предупреждал меня, что наши отношения не принесут мне счастья, однако я безрассудно шла напролом, не задумываясь о последствиях. Фактически я сама навязалась ему и в итоге сама же от него открестилась, предательница.