Джено и черная печать мадам Крикен - Муни Витчер

Четыре люстры снова зажглись. Джено, упавший от этого потрясения со стула, так и остался лежать на полу с открытыми глазами, устремленными в потолок. Три псиофа подбежали к нему, чтобы привести его в чувство. Однако тут вмешалась рассерженная и сконфуженная мисс О’Коннор. Усадив Джено на место, она отдала псиофам распоряжение:

— Прошу вас покинуть аудиторию и позвать доктора Стаса Бендатова. Этому антею плохо.

Мужчины и женщины вышли из аудитории тонкой мысли, и несколько минут спустя через ее порог переступил врач Аркса Ментиса.

Джено показалось, что это Флебо Молекула, и он попросил:

— Дядя, отведи меня домой.

Русский доктор улыбнулся и обратился к сапиенсу:

— Мальчик в тяжелом состоянии, но через несколько часов он придет в себя. Я доставлю его в Клинику неопределенности.

Бендатов поправил шапку-ушанку, взял Астора Венти на руки и спокойно направился в изолятор. Честно говоря, попасть туда было не слишком приятно. Повсюду были развешаны полки, набитые стеклянными колбами с подозрительными кусками мяса, червями, ушами, носами и глазами. В углу стоял человеческий скелет, рядом валялись несколько забальзамированных голов животных. На длинном столе у стены возвышались горы разноцветных пилюль, баночек с мазями и бутылочек, наполненных жидкостями всех цветов радуги. Кроватей было всего пять, и только одну из них занимал юный пациент — Боб Липман, который обжег руки во время опытов на метафизической кухне.

Джено бредил и ни на что не реагировал. Стас Бендатов сделал ему инъекцию мегакоралины и уложил в постель.

Мисс Баттерфляй О’Коннор вовсю бушевала, и даже Пило Магическому Ростку не удалось ее сдержать.

— Я должна немедленно видеть суммуса сапиенса, позволь мне войти, — в сердцах требовала ирландка. На четвертый этаж она буквально взлетела, и лицо ее было красным от возбуждения.

— Это невозможно. Фон Цантар медитирует. Кроме того, ты должна находиться в аудитории тонкой мысли, — сказал церемониймейстер, хватая ее за руку.

— Пусти меня! Я должна поговорить с ним! Это срочно! — орала мисс О’Коннор.

— Передай ему телемпическое сообщение или воспользуйся телепатией, в конце концов пошли парасферу. Ты же знаешь, что его духовные упражнения нельзя прерывать, — внушительно произнес Магический Росток.

Сапиенса отвесила ему затрещину.

— Если хочешь сохранить должность церемониймейстера, не смей встревать между мной и Ятто. Делай, что тебе говорят, или у тебя будут серьезные неприятности.

Пило поднялся с пола и, ощупав медальон на своей груди, склонил голову. Он понимал, что ему не следует противиться, иначе он лишится своего поста.

Ирландка с волосами, торчавшими в разные стороны, пересекла подъемный мостик и, приблизившись к черной бархатной портьере в Комнате видений, отодвинула ее в сторону. Перед ней открылась гигантская мозаика с изображением группы сапиенсов. Картина не была закончена, на ней отсутствовали отдельные фрагменты. Мисс О’Коннор превосходно знала, как ею пользоваться: она положила руку на собственное изображение, и стена открылась.

Посреди комнаты, насквозь пропахшей ароматическими маслами и освещаемой десятком свечей, сидел на красном ковре в позе лотоса суммус сапиенс.

— Баттерфляй! Что ты здесь делаешь? — спросил он свою приближенную.

— Дорогой Ятто, прости, я не хотела тебя беспокоить, но произошло нечто ужасное, — сказала женщина, задыхаясь от волнения.

— Должно быть, действительно ужасное, если меня отвлекают таким бесцеремонным образом! — ответил фон Цантар.

— Этот антей, итальянец, опасен. Ты уверен, что мадам Крикен выполнила все твои указания, когда отправилась за ним? — спросила мисс О’Коннор.

— Nein! Нет! Мадам Крикен слишком много рассказала ему. Думаю, она что-то затевает. — Суммус нахмурил лоб.

— Затевает?! — воскликнула женщина.

— Да, а Рене их соучастник.

— Рене? Но разве ты не контролируешь его? — В ее взгляде был испуг.

— Он стал чересчур дерзким. Вчера вечером осмелился выступить против меня, демонстрируя, что он на стороне Джено, а потом даже попытался заткнуть скантопии, чтобы я не услышал, что произойдет в комнате Астора Венти. Мадам Крикен тоже была там.

— Почему это случилось? — Ирландка была ошеломлена услышанным.

— Пока не знаю. Я попытался войти в разум Рене, но он сумел поставить барьер, и мне ничего не удалось выяснить. И конечно, я не мог войти в разум мадам. Она бы меня раскрыла! Даже видения не помогли мне, — сказал фон Цантар, потирая перстень с эмблемой Аркса.

— У меня есть свидетельство, что в крови Астора Венти течет Клонафорт, — произнесла она и подробно рассказала о том, что произошло с Юди Одой на испытаниях по телемпии. Даже призналась, что использовала телепатию, чтобы прочесть мысли Астора Венти. — Его разум в состоянии отразить любые попытки вторжения. Даже мои! Значит, у мальчишки необыкновенные психологические и умственные способности. Об этом Марго нас не предупредила. — Ирландка расхаживала по комнате взад-вперед.

— А не было ли тут внешнего вмешательства, предположим со стороны Рене? — подозрительно спросил немец.

— Я не почувствовала в этом сеансе посторонней силы, — ответила женщина, зажигая Сигакрому, длинную и тонкую сигару из Бумаги релакса.

— Понимаю. Но мы должны быть уверены, что именно благодаря Клонафорту у Джено проявились выдающиеся таланты. Если все так, как я думаю, Астор Венти и есть тот ребенок, которого мы ожидали. Ну держитесь, мадам Крикен! — С этими словами он тоже потянулся за Сигакромой.

— Ты же предвидел, что француженка ненадежна. Она слишком почитала Риккардо Железного Песта и никогда не будет тебе верна. Никогда не перейдет на твою сторону. Если бы она знала то, что известно мне… — Сапиенса сделала паузу, а потом продолжила: — Я знаю всю историю Асторов Венти и очень многое о Рене.

— О Рене не беспокойся, очень скоро он перестанет представлять опасность. Я о нем позабочусь. Потом мы займемся Джено. Будет интересно с ним поэкспериментировать. В любом случае, необходимо, чтобы он продолжал посещать аудитории, не вызывая никаких подозрений. Нельзя тревожить мудрецов. Пусть Джено Астор Венти проходит все испытания, не подвергаясь наказаниям.

Суммус хотел сделать Джено своей марионеткой. Перевоспитать его. Убедить. Изменить. С Рене ему это удалось, но лишь отчасти. И теперь мальчика с золотыми волосами следовало изолировать.

— Но, Ятто, мудрецы не смогут не заметить, что Джено наделен колоссальной силой! А вдруг они что-либо заподозрят?

— Замечательно! Если обнаружат, будет очень забавно понаблюдать, как они отреагируют. Пожалуй, мы можем спустить с цепи наших призраков, чтобы посмотреть на реакцию мальчишки. Как он встретится с ледяным взглядом Фродера, который в состоянии заморозить любую мысль. Или устроим ему встречу с олленями, фиолетовыми призраками с гигантскими ртами, способными высасывать физическую силу! Или еще лучше с ифидами, замечательными созданиями, женщинами с прекраснейшими фигурами, которые крадут чувства… — Суммус дьявольски усмехнулся.