Вятское вече. Чужеземец - Владимир Георгиевич Босин

- Как прикажете доложить, - ответствовал тот.

- Доложи, что Алексей нурман пожаловал.

От ворот до дома метров сто и к нему ведёт мощёная дорожка.

Через пару минут на крыльцо выскочил знакомый парень, Гриша был в лёгком кафтане с наброшенной душегрейкой. Неожиданно парень тепло меня обнял и принял весьма душевно. Мне даже неловко стало, мы виделись то мельком пару раз и его приглашение я расценил в тот раз за формальность.

Но Григорий Ясович тут единственный знакомый дворянского происхождения и мне показалось удачной мысль его навестить.

Я не знал толком его происхождения, убеждений и образа мысли. Но в последний раз он показался мне весьма умным и образованным для этого времени.

Нас завели в дом, моих спутников увели в помещение для дворни, а меня пригласили в парадные покои. Монстроидальный тяжёлый стол со скамьями, вдоль стен лари и рубленные окна с трёх сторон. Потолок сводчатый, высокий, вдоль стен намертво приколочены скамьи. По стенам развешены образа различных святых. Я перекрестился на красный угол и прошёл к столу.

- Ну, друже, как я рад тебя видеть. В этой глуши даже поговорить не с кем.

Не почувствовав фальши в словах Григория, я расслабился. Парень в самом деле рад моему появлению. Я, наверняка для него, как свежий глоток воздуха. Жизнь в это время нетороплива и появление нового человека несёт определённый интерес.

Пока мы обменивались поклонами, девки начали накрывает на стол. Вроде мы неплохо перекусили утром, но от запаха свежего печева у меня заурчало в животе.

- А что, не отметить ли нам встречу, - и хозяин плеснул в бокалы тёмной жидкости.

В первый раз здесь я пробую вино, красное, с терпким вкусом, но приятно освежает.

Выпив, я полез в сумку, где у меня спрятан сюрприз.

- А вот попробуй, что пьют у нас, - и я налил грамм по сто каждому.

Григорий принюхался, - настой на ягоде?

Вместо ответа я произнёс заздравицу, - ну, за хозяев этого дома, счастья и божьего благословления его чадам.

При этом я махнул самогонки и закусил солёным грибочком.

Гриша последовал моему примеру, понравилось, налил сам. Выпили еще, через полчаса разговор изменился. Парень захмелел и подсел ко мне, сидим и толкуем за жизнь. Я придумываю про жизнь при отцовском дворе, а он рассказывает про себя.

Гриша - второй сын в семье великокняжьего постельничего Якова Ясовича. Это была весьма серьёзная должность, постельничий сопровождал правителя при его выходах, ведал «постелью», то есть имуществом царской семьи, отвечал за безопасность патрона и даже спал в его комнате. Если старший наследник находился при отце в Москве, то Григорий прозябал в Хлынове. Для него это был тяжкий крест.

- Алёша, ты не представляешь, тут бояр по пальцам можно пересчитать. Купцы правят балом, чисто купеческий город.

Подвыпивший сотрапезник поведал, что Хлынов только формально находился под рукой Ивана III Васильевича. На само деле городом управляют житьи люди, то есть купцы и ремесленники. Народ путём голосования на вече проводил те или иные решения. Бояре присутствовали, но не имели из-за своего незначительного присутствия влияния на происходящее. Были представлены мелкие землевладельцы и православное духовенство, но они не могли в полной мере влиять на социальное устройство города.

Григория папаня сослал в вотчинное имение, надзирать за хозяйством и подальше от столицы, где второй по старшинству сынуля капитально набедокурил. Я так понял, что он приударил за жинкой важного сановника и был пойман на горячем. Папаня и так с трудом балансировал на своей должности, завистники достали, а тут ещё сынок подгадил. Вот Григорий уже второй год в Хлынове, в ссылке.

Меня тоже самую малость развезло, но Гриша уже пьян в зюзю.

Полез целоваться, потом предложил пойти во двор и пострелять из лука в прохожих, еле отговорил. Тогда он потащил меня на приключения. Принялся одеваться, при этом ржал как конь.

Слава богу, что мой собутыльник, одевшись завалился в сенях, прямо в шубе и заснул. Управляющий пригнал троих дюжих мужичков, - несите барина в опочивальню, устал сердешный.

Меня тоже не отпустили пьяненького, только пришлось выйти на улицу, обойти основное здание и в пристройке мне выделили комнату.

Молодой парнишка притащил мне бадейку умыться и я, раздевшись до исподнего, отрубился.

Чёрт, как не удобно. Вчера назюзюкался с непривычки, всё-таки литрушку мы приговорили с Гришей. И я совсем забыл про Шуду и Пахомку. А ещё Митяй на постоялом дворе скучает, поди потерял нас.

Оказалось, что о моих побеспокоились, только они переночевали с дворней.

- Вкусной кашей с пирогами накормили, сбитень очень вкусный, - поведал мне Пахом, когда я после завтрака выполз на улицу.

Оказалось, что Григорий уже умотал по делам и наказал его дождаться. По мне, так пора и честь знать, но придётся обождать, не то обидится.

Пройдясь по двору, с интересом присмотрелся к быту старорусского имения.

Двор очень просторный, от ворот до хозяйских хором метров семьдесят. Незаметно ко мне подошёл управляющий, мужику лет сорок пять, круглолицый с примесью азиатской крови. Почтителен, представился как Вали, это татарское имя. Мужчина провел экскурсию по имению.

На территории с десяток домов они расположены на приличном расстоянии друг от друга, - а это по распоряжению посадника, чтобы в случае пожара огонь не перекинулся быстро на соседние строения. Отдельно в углу поварня и хлебня, учитывая, что там открытый огонь, их вынесли в сторонку. Интересное строение с подслеповатыми окошками оказалось большой мыльней.

Хозяйские палаты соединялись крытыми переходами через сени с тремя строениями поменьше. Этот комплекс выделялся отделкой стен с искусной резьбой и яркими красками. Ступени парадного крыльца вели на террасу, называемую рундуком. Оттуда можно подняться в сени второго яруса или в подсеннье первого этажа. Были ещё задние сени для слуг. Солидная ограда – частокол надёжно защищал от чужого внимания. На ночь выпускали собак, судя по следам их деятельности. Было как минимум трое ворот, главные украшены башенкой и образом святого.

По хозяйским хоромам меня по понятным причинам особо не водили, а вот по людским избам провели. Большая комната, несколько длинных лавок, на которых спали слуги. Под скамьями лари с одеждой и всяким имуществом. Всё скомпоновано вокруг печей, здесь жили холостые. Для семейных отдельная изба. И хаотично разбросаны хозяйственные пристройки, туда меня не повели. На прикидку здесь обитает с полсотни душ, если не больше.

Когда Григорий вернулся, я уже начал закипать. Дела есть неотложные, но парень потащил меня внутрь,