Клятва вечной любви - Ольга Володарская

– Ты начни, а я за огурцом сбегаю.

Вера кивнула, а когда Стас скрылся, уселась в хозяйскоекресло и выдвинула верхний ящик стола. В нем оказались все те же бумаги. Как иво втором, и в третьем. А вот в четвертом Вера нашла кое-что интересное.Правда, не для дела. Это были художественные фотографии Катюши Старковой встиле «ню». Разложив их на столе, Вера принялась рассматривать снимки. Ейнравились красивые люди обоих полов. А Катя, бесспорно, была очень хороша.Особенно на этих снимках. Фотограф был настоящим мастером, и обнаженное женскоетело с его подачи выглядело не как объект похоти, а как произведение искусства.

– Что там за фотки? – услышала Вера голос Стаса и,подняв голову, увидела его самого. Быстро приблизившись к столу, он сам нашелответ на вопрос. – А, пикантные снимки Катюни Старковой… Их я уже видел…

– Отец показывал?

– Нет, что ты! Сама Катюша.

– Тебе?

– Ну кому же? – хмыкнул он. Затем глотнул виски,куснул огурец и, прожевав, добавил: – По электронной почте мне прислала.

– У тебя с ней тоже… было?

– Было, но давно. Я тогда еще в институте учился. Катяже вступительные экзамены провалила – в Москву поехала в «кулек» поступать, ноне вышло пристроиться даже в техникум. Вернулась в наш городок. Устроилась наработу в пивную – больше никуда не смогла. Оттрубив там год, решила попытатьсчастья в областном театральном училище. Но и там провалилась. Еще год ждала,чтобы документы в техникум подать, на бухгалтера учиться. Туда ее приняли. Воткак раз летом, когда я окончил третий курс, а ее зачислили на первый, мыпересеклись в баре. Я тогда ни с кем не встречался, она тоже. Мне Катя, каклюбому нормальному мужчине, нравилась, поэтому я был не прочь с ней, какговорится, замутить. Да и она не возражала. В общем, мы стали встречаться. И непо-детски, как после школы, а со всеми вытекающими… – Стас покрутил одиниз снимков в руке, без интереса посмотрел на него и кинул на стол. – Когданачался учебный год, мы продолжили встречаться. Тогда я мечтал о крепкой семьеи в холостяках ходить не планировал. Меня Катя во всех отношениях устраивала,и, возможно, по окончании института я бы женился на ней, но… Старкова сама всеиспортила.

– Каким же образом?

– Еще до того, как я начал половую жизнь, отец имел сомной серьезный разговор о методах предохранения от заразы и нежелательнойбеременности моих партнерш.

– Да, я помню, что ты пользовался презервативами.

– Всегда! А Катя не один раз пыталась меня затащить впостель без них. Но я никогда не терял контроля над ситуацией. Думал, забочусьв первую очередь о ней, а оказалось, она только и мечтала забеременеть. Этовыяснилось, когда я застукал Катю за оригинальным занятием: вытащив из моегокармана презерватив, она тыкала в него иголкой.

– После этого ты с ней расстался?

– Тут же!

– И как складывалась ее дальнейшая жизнь?

– Она окончила техникум, но устроиться на хорошуюработу не смогла. И тут, как обычно, ей попался я. Катя вновь попыталась сомной закрутить, но я к тому времени был стреляный воробей, не поддался еечарам. А вот в помощи не отказал. Попросил отца устроить девушку, и он взял еесекретарем.

– Катя решила переключиться на старшего Радугина?

– Это было самое мудрое решение в ее жизни. Отец ейочень помог. И он молодец: сразу предупредил, что больше не может иметь детей,оградив Катюшу от ошибок.

– Их отношения начались еще при твоей маме?

– Нет, я устроил ее на работу через несколько месяцевпосле маминой кончины.

– То есть не Катя была той любовницей ВиктораСергеевича, которая стала косвенной виновницей сердечного приступа тети Оли?

– Нет. Ею была твоя мать!

– Что? Что ты сказал?

– Да, Вера, ты не ослышалась… – Стас тяжеловздохнул, после чего одним глотком опустошил стакан. – Мама откуда-тоузнала, что твоя мать и мой отец на протяжении многих лет были любовниками.Случайную пассию она бы легко пережила. Но тот факт, что папа долгие годы любилне только ее, но и другую женщину, мать подкосил…

Стас замолчал. У его губ образовались две скорбные складки,а лоб пересекли морщины. Сейчас ему можно было дать и пятьдесят. Вера тоже непроизносила ни слова. В ее голове крутилась одна мысль: «Виктор Сергеевичпогубил обеих любивших его женщин», – но она не решилась ее озвучить.

– Я вот что тебе хотел сказать… – прервал молчаниеСтас. – Не знаю, стоит ли, но… – Он шумно выдохнул. – Вернее,надо было давно, а не сейчас…

Но закончить сбивчивый монолог он не успел. На столезатрезвонил телефон, и Стас вынужден был переключить свое внимание на него.

– Слушаю, – бросил он в трубку.

– Станислав Викторович, с пульта охраны васбеспокоят, – раздался громкий мужской голос. Такой громкий, что Вераслышала каждое произнесенное слово. – Это правда?

– Ты о чем?

– Виктора Сергеевича убили?

– Я думал, об этом все уже знают.

– Я не знал. Мне только что сказали… – Парень,судя по всему, убрал трубку от лица и крикнул кому-то: – Подождите минуту, ясейчас выясню!

– Кто там? – спросил Стас. – Милиция?

– Нет, журналисты. Хотят с вами побеседовать, просят вдом пустить.

– Никаких бесед. Гони их в шею! – Стас бросилтрубку. – Никакого уважения к людскому горю!

– Это их работа, – пожала плечами Вера. – Воттолько мне что делать, если журналисты не уберутся? Встречаться с ними я нехочу, а в гостиницу возвращаться надо…

– Я же говорил тебе – оставайся, – немногораздраженно обронил Стас. – Тут полно гостевых спален. Там найдешь ихалат, и новую зубную щетку…

– Хорошо, я останусь.

– Вот и отлично. Пойду посмотрю, где тебя лучшеустроить.

И он ушел. А Вера, оставшись одна, собрала Катиныфотографии, сложила их стопкой и убрала в стол. Туда, где они раньше лежали.Хотела уже задвинуть ящик, но тут ее внимание привлекла голубая папочка. Средипрозрачных файлов, в которые были вложены бумаги, она оказалась единственнымярким пятном. Вера вынула ее, в ней лежал один-единственный лист – и вслухпрочла крупные буквы в самом верху: «Результаты генетической экспертизы».

– Что? – услышала она голос Стаса. Тот,оказывается, уже вернулся. – Что ты говоришь?

– Да я сама с собой…

– Стареешь, мать, – хмыкнул Радугин. – Нучто, пошли, провожу?

Вера незаметно сложила лист, сунула его в сумку и всталаиз-за стола.

– Хочешь на ночь что-нибудь попить? – спросилСтас, ведя ее по коридору. – Молока теплого? Кефира холодного? Чаюгорячего?