Шагнувший в небо - Дмитрий Даль

Дома никто не верил его рассказам. Все считали, что он большой выдумщик. Сверстники поднимали его на смех. Тогда он побился об заклад, что выйдет в космос при свидетелях. Но этому не суждено было случиться. За день до состязания страшное землетрясение потрясло его гнездовище, и Дареволд погиб под завалом. Только спустя сто с лишним лет его подвиг повторил Шаремуд Красный. Произошло это при большом скоплении кордов, и только тогда честное имя Дареволда Отчаянного было восстановлено.

Война с пустынниками продлилась несколько сотен лет. Корды научились скрываться в труднопроходимых лесах и горах. Могучий исполин, способный огненным дыханием уничтожить несколько гектаров леса, оказался беззащитен перед слабыми двуногими существами, обитающими под землей. И пустынникам удалось загнать кордов в резервации, откуда они боялись и нос показать. А что может сделать небесный исполин в каменных узких тесных подземных пещерах? Он там даже развернуться не сможет, не то что воевать.

Мудрейшие из мудрых ломали головы, как справиться с этой проблемой, но не видели выхода. Предлагались разные варианты, разрабатывались стратегические планы, но все они не стоили и ломаного гроша. Корды не покидали своих тайных убежищ, даже в воздух старались подниматься пореже, чтобы никто не мог выследить, где они обитают.

Так продолжалось, пока одно из дальних гнездовищ не возглавил Каркарум Неуклюжий. О нем почти не осталось воспоминаний, только известно, что был он большим и весьма неповоротливым кордом, который ненароком все вокруг себя крушил, за что его и прозвали Неуклюжим. Именно он изобрел «ментальную бурю» — особую форму мысленного воздействия, которая раньше не была известна кордам.

Первая атака на поселения пустынников тут же принесла результаты. «Ментальная буря» производилась двумя и более кордами, которые объединяли свой разум в единое целое и создавали паническую атаку огромной мощности, которая словно ураган проносилась по подземным сооружениям пустынников, заставляя их выскакивать на поверхность. Совершенно потеряв разум, пустынники лезли из своих нор и берлог и попадали под сокрушительный огонь кордов. Всего лишь за несколько месяцев кордам удалось справиться с проблемой, которая волновала их не одну сотню лет. Выжившие пустынники ушли глубоко под землю и на долгое время затаились.

Корды понимали, что рано или поздно пустынники вернутся. Они не смогут простить небесным повелителям гибель тысяч своих сородичей. И тогда корды стали готовиться: они углубились в изучение ментального воздействия. То, чем раньше они пользовались как удобным инструментом для общения с себе подобными, они пытались превратить в оружие. В каждом гнездовище были обустроены школы, в которых корды тренировались, появились специально обученные особи, которые сторожили гнездовища и наблюдали за недрами. В случае появления пустынников они должны были сообщить об этом старейшинам и начать разворачивание «ментальной бури».

Один из таких кордов обнаружил появление на планете первых монгов. Они пришли из другого мира. Кто они такие и откуда появились, история умалчивает — по крайней мере, в этой книге об этом не было написано. Они появились из межпространственных врат в районе Кендрикской долины. Первые поселенцы, которые построили дома возле врат и стали ждать прихода остальных.

Корды заметили их, но не спешили вмешиваться. Они не были похожи на пустынников, скорее даже наоборот. Низкорослые, крепкие, бородатые, вооруженные странным оружием. Они жгли костры и строили дома на поверхности. Они не спешили укрыться в подземельях. Любой пустынник на их месте уже давно бы выкопал нору и залег на дно.

Корды не стали нападать на новый народ. Они показались им издалека, пролетев над поселением монгов, и наблюдали изумление и благоговение на лицах коротышек.

Так начиналась дружба между двумя народами: кордов и монгов.

Позднее, когда пустынники все же попытались вернуться на поверхность и отомстить кордам, именно монги помогли победить их, приняв удар на себя.

От книги Даила оторвал настойчивый и теплый голос книжника.

— Уже стемнело. Тебе, наверное, надо вернуться домой? — сказал он.

Даил поднял глаза на говорившего, обернулся к витрине. И правда, стемнело. На улице горели фонари. Крис, наверное, уже волнуется. Но как же не хотелось расставаться с книгой, в которой еще так много интересного!

Книжник, казалось, прочитал его мысли. Разочарование было написано на его лице.

— Ты можешь приходить ко мне, когда сможешь, и я позволю тебе читать книгу. Мне нравится, когда книги читают и они не стоят на полке, собирая пыль. К тому же когда читают такие важные книги.

Слова книжника утешили Даила, но он все равно с сожалением закрыл том и отодвинул его от себя.

— Передавай мое почтение сару Кортатосу, — попросил книжник.

— Как вы догадались, что я его ученик? — удивился мальчик.

— Ближе всего ко мне живет именно он. Да и серые неприметные одежды мало кто любит, кроме него, разве что…

Попрощавшись, Даил вышел на улицу. Он не стал пользоваться поисковой статуэткой и сам довольно быстро нашел дорогу домой.

Крис сидел в кресле перед камином в гостиной и потягивал из высокого бокала красное густое вино. Взглянув внимательно на мальчика, он спросил:

— Хорошо погулял?

Даил кивнул.

— Ложись спать, завтра будет трудно, — сказал он и вернулся к созерцанию огня в камине.

Даил не боялся посвящения. Хотя не представлял себе, что стоит за этим словом. Страшно было на виселицу идти — вот это страшно. А посвящение казалось ему какой-то игрой, за которой начнется новая для него жизнь ученика охотника. Он вроде уже ученик, только пока на птичьих правах. Вдруг Крис передумает и выкинет его на улицу? Что он станет делать в таком случае? Разве ему, простому моккеру, есть место в Светлом городе? Он ведь даже ничего не умеет.

Утром Даил проснулся рано, лишь только солнце осветило крыши соседних домов. Выбравшись из постели, он прошлепал босиком к окну, распахнул его и выглянул наружу. Город спал. Редкие прохожие на улице торопились по делам; паромобиль показался из-за угла, фыркая серым дымом, проехал под окнами и остановился в конце дома. Вдохнув свежий морозный воздух, Даил закрыл окно и стал одеваться.

С Крисом он столкнулся в дверях. Тот как раз направлялся будить воспитанника. Осмотрев придирчиво ученика, он остался доволен его внешним видом и жестом пригласил следовать за собой.

Легкий завтрак состоял из кружки крепкого чая и сваренного вкрутую яйца с куском ржаного хлеба. Даил проглотил яйцо с хлебом в считанные секунды; с чаем провозился, нервно поглядывая на хранящего невозмутимость охотника. Чай был горячий, и выпить его залпом не получилось. Наконец и с ним было покончено. Отставив в сторону кружку, он поблагодарил охотника и поднялся из-за стола.

Не говоря ни слова, Крис направился на выход. В холле он набросил на плечи ставший уже привычным мальчику плащ и надел широкополую шляпу с пулями по тулье. Из оружия у охотника был только меч в ножнах на поясе — ружье в этот раз он с собой не взял.