Плохой для хорошей - Маша Брежнева

туфли. Как всегда, выглядит потрясающе. Не совру, если скажу, что на неё смотрят все. Вообще все, включая даже Полину.

Учебник по истории захлопывают с театральным грохотом, после чего Полик излишне приторно выдаёт:

- Надо же, вернулась! Я думала, будешь дальше в пряниках тусить.

Саша с невозмутимым видом устраивается за своей партой. Она по-прежнему всегда сидит одна.

- Ты следишь за моей личной жизнью, да? – после долгой паузы спрашивает Лекс.

- Бывает. А чего приехала-то? Тебя не ждали.

Я подсознательно чувствую, что ещё миг, и желваки у меня ходуном заходят.

- Тихо, Мар, девочки сами разберутся, – успевает шепнуть Теклер, и я молчу. А вот Полина – нет.

- Саш, зачем ты приперлась в нашу школу?

- Полина, тебя не касается моя жизнь.

- Меня касается все, что происходит в этом классе. А в последнее время в нем все вертится вокруг тебя. Ты этого не заслуживаешь.

Лекс напрягается, но все ещё справляется с напором. Я уже порываюсь встать, чтобы увести ее отсюда, но Кир меня удерживает.

- Не тебе решать, кто чего заслуживает, – отвечает Саша, демонстративно погружаясь в учебник.

- Думаешь, ты ему нужна? – не утихает рыжая овечка.

- Кому?

- А что, вариантов много? – переспрашивает Поля.

Да блин, серьезно, вот что Шевелева хотела сказать? Про кого она?

- Ты никому тут не нужна, – как ни в чем не бывало продолжает Полина. – Я бы на твоём месте призадумалась.

Лекс вскакивает с места, сжимая ладони в кулаки. Я вижу, как она аутотренингом успокаивает себя.

- Не надо, Мар, – опять тормозит Теклер.

- Нафиг иди, – сбрасываю его руки.

- Но ты не на моем месте! – в сердцах выкрикивает Лекс и пулей выбегает из кабинета, а я устремляюсь за ней.

- Беги, успокаивай эту дуру! – доносится реплика Полины, слышу на фоне ее ругню с Киром, но все это уже теряет значение.

«Ты никому тут не нужна»

Черт, Полина не имела права такое говорить! Только не Лексе, которая так переживает. Только не сейчас, когда у неё хоть немного все наладилось. Черт, да почему!

Я пробегаю ближнее крыло, но не нахожу Лекс. Сворачиваю за угол, к дальним кабинетам, и вижу девушку у крайнего окна.

Она стоит, упираясь руками в подоконник, и безучастно смотрит сквозь стекло на школьный двор. Не плачет, но слёзы явно стоят в глазах. Ее плечи дрожат, и в какой-то момент она убирает руки с подоконника, обнимая ими себя.

- Лекс, – едва успеваю позвать.

- Не надо ничего говорить.

- Но…

- За что, Марат? За что она так со мной?

Лекс разворачивается, впиваясь в меня глазами, где уже блестят первые капли. Не знаю, чего ей стоит держать в себе эту боль.

- Полина – не самое милое существо на планете. Многие дружат с ней, чтобы только не попасть в немилость и не получить ее хейт.

- Я ее не трогаю!

- Она переживает из-за меня. Я же до сих пор ей нравлюсь.

- Я знаю, – сдавленным голосом почти шепчет. – Но я при чем?

А ты нра… Так, стоп.

- Я не знаю, Лексус. Не думай об этом.

Она всеми силами напрягается, чтобы удержать слёзы, но тонкая дорожка выкатывается вниз по щеке, и Лекс тут же прячет лицо в ладонях.

Это прорывает мою оборону от себя самого. Знаете, как будто тот спальный мешок, где мозг отсыпался до этого момента, вместо молнии вскрывают скальпелем.

- Чизкейка, ну не надо, – произношу тихо. – Не плачь, топпинг потечет.

Такое же чувство, как тогда, в раздевалке. Только раз в десять сильнее. Хочется закрыть ее щитом ото всех, успокоить и убедить, что все будет хорошо. Что никто не посмеет обидеть ее. Никто.

Я не сильно задумываюсь, как поступить, я действую на инстинктах. Просто подхожу и обнимаю так, что ее лицо оказывается спрятанным у меня на груди. И она сжимает в кулаке ткань моего джемпера в ответ.

Офигеть. Ведь она же не разрешает никому. Даже мне не разрешает. Но сейчас я обнимаю, а она не прогоняет, не уворачивается, не просит уйти. Я чувствую сбившееся из-за слез дыхание, слышу тихие всхлипывания, но творится что-то уникальное.

Она позволяет быть с ней в момент ее слабости, и, мне кажется, именно это делает ее сильнее. То, что она не прячется и не пытается зажевать в себе обиду, то, что дает просто побыть рядом.

Она не представляет, что это значит для неё и для меня, но я и сам не представляю.

- Пысы, – шёпотом обращаюсь к ней. – Ты пряников привезла?

Кто здесь главный пряник, умолчим.

- Да, – прикладывая ладони к покрасневшим щекам, говорит Лекс.

- Когда я их попробую?

- Я передам.

- Лекс, эти глупости не стоят твоих слез. Даже не вздумай больше.

Она отстраняется, а я одной рукой упираюсь в подоконник, так что она все равно остаётся близко.

- Люди могут говорить что угодно, а ты слушай только себя. И меня иногда.

- И тебя? – выдавливает из себя улыбку.

- Другого такого не найдёшь.

А вот теперь уже ее смех. Значит, не зря старался.

- Марат, – она мнётся с продолжением фразы, и я делаю это за неё.

- Я Марат, и я тебе очень рад.

- Правда?

- Чистая.

- Мне нужно умыться, – приходит в себя Лекс.

- Хорошо, я пойду в класс обратно.

Думал, что так сделаю лучше. Но зайди мы вдвоём, вопросов было бы меньше, чем когда я возвращаюсь один.

Полина за несколько минут организовала холодную войну.

Глава 33

Кай

После того, что рассказала Лекс, многое стало понятно. Теперь не удивляет ее панический страх даже перед простыми, безобидными прикосновениями. Конечно, доверишься тут кому-то, когда однажды с тобой хотели сделать такое.

К счастью, отец Лекс тогда успел вернуться вовремя и не позволил случиться самому страшному, иначе это совсем сломало бы ее. Честно, я ей не папа и не брат, но блэт, меня просто выворачивает от мыслей, что какой-то козел пытался с ней так. Нет, я могу понять, парням нравится быть первыми у своих девушек. Бутон срывать, короче. Но не варварским же методом?

После ее откровений все изменилось. Страхи Лекс по-прежнему стоят между нами, но теперь они