Черные ястребы - Кирилл Казанцев

– Я уже так ездил – налево, направо, направо, налево, а в результате тут оказался. Вы вроде все равно в ту сторону идете. Заодно и вас подброшу, покажете.

Пономарь дернул дверку за водителем, но та оказалась заблокированной. За стеклом виднелись какие-то тряпки, баулы, сваленные между сиденьями. Короче, обычный дачный груз. Дугин потянулся и открыл дверцу рядом с собой.

– Сюда садитесь.

Пономарь в выцветших шортах и шлепанцах голой спиной прислонился к нагретому солнцем кожаному сиденью.

– Поехали, батя. Почему бы и не показать.

Машина неторопливо покатилась дачным проездом.

– Я же говорил – ничего сложного. Вот и колонка виднее… – Договорить Пономарь не успел.

Под ним предательски резко опустилась спинка сиденья. И тут же кто-то сильный набросил ему на лицо тряпку, придавил так, что и не дернешься. «Волга» покатила быстрей, вскоре она уже мчалась по шоссе.

Пономарь пару раз пытался узнать «за что?», «кто?», «чего надо?», но вскоре прекратил попытки. На каждый свой вопрос вместо ответа он получал толковые удары по почкам – так, как умеют бить только менты, не оставляя при этом синяков.

Солнце, светившее в стекла машины, его теплые лучи проникали и под материю, накрывавшую лицо Пономаря. Но потом машина куда-то свернула, проехала метров сто, и солнце исчезло. Сашу Пономарева отпустили, сдернули тряпку с головы, но опомниться не дали – кто-то сильный заломил ему руки так, что согнуться пришлось в три погибели, и его повели вниз по лестнице в прохладный темный подвал.

Всякое успел передумать Пономарь по дороге, считая ногами ступеньки. Вспомнил все свои прегрешения, а их у него было немало. Ведь он «обносил» квартиры и особняки, принадлежавшие чиновникам, милицейским чинам и даже воровским авторитетам. Так что хорошего ожидать не приходилось. Скорее всего, начнут пытать, дознаются, где прячет награбленное, а потом, как обычно делают в подобных случаях, убьют и закопают труп на загородной свалке.

Пономаря подтолкнули к деревянному табурету, защелкнули на запястьях за спиной наручники и заставили сесть. Яркая настольная лампа била ему в лицо. Свет выхватывал и край письменного стола, а за его слепящим ореолом лишь слегка угадывалось мясистое лицо того самого мужчины, который сидел за рулем «Волги» в момент похищения.

Пономарь молча ждал, что будет дальше.

– Удивлен? – спросил Павел Игнатьевич.

– А я ничего говорить и не буду.

– Ты уже сказал, – с легкой насмешкой сказал Дугин. – Мне о тебе многое известно. – И руководитель тайной организации по борьбе с коррупцией бегло, как судья, зачитывающий материалы дела, перечислил некоторые из наиболее ярких ограблений Пономаря. – Если хоть по одному из этих дел ты предстанешь перед судом, то до зоны, может быть, и дотянешь, но уже там или менты, или авторитеты тебя кончат.

Пономарь хотел сказать, что доказательств не найдут, но тут же понял, что это прозвучит глупо. Ведь если доказательств не находят, их фабрикуют.

– У тебя, Пономарь, есть выбор. Или мы тебя передаем в руки правоохранителям со всеми доказательствами, или ты один раз поработаешь на нас.

– На вас – это на кого? Ведь вы не менты? – прищурился Пономарь – он никак не мог въехать в обстановку.

– В какой-то мере мы и не менты, в какой-то мере – и они.

– ФСБ? ГРУ? – Пономарь подался вперед.

– А какая разница? Думаю, для тебя будет полезным посмотреть некоторые «веселые картинки». А то, вижу, ты сомневаться начинаешь, иллюзии всякие строишь… – Дугин немного опустил колпак лампы и развернул к Пономарю экран ноутбука. – Материалы оперативной записи, – пояснил Павел Игнатьевич.

Сперва Пономарь напряженно смотрел на экран: видел самого себя под видом промышленного альпиниста, спускавшегося вдоль стены элитного дома. Для вида грабитель молоточком простукивал плитки облицовки – вроде проверял, не отслоились ли. Рядом с ним виднелось ведро вроде бы с раствором. Ну а потом Пономарев на экране компьютера ловко нырнул на лоджию и занялся стеклопакетами.

Просмотрев еще пару сюжетов, вор сказал:

– Все, хватит. Понял и согласен, если это только не «мокруха». Мне по хрену, кто вы такие, только мне нужны гарантии, что потом оставите меня в покое.

– Гарантию можно получить только в мастерской по ремонту обуви да в страховой компании, – усмехнулся Дугин, закрывая крышку ноутбука, и сказал кому-то за спиной Пономаря. – Снимите с него наручники.

Пономарев растер затекшие запястья.

– Я даже не стану тебе обещать, что работать тебе на нас придется один-единственный раз. Для начала несколько уточнений. Как ты с альпинистским снаряжением проник в квартиру депутата Госдумы, мне понятно. Но вот как ты обчистил особняк замначальника ГУИНа – это даже для меня вопрос. Ведь там на ночь собак спускают.

Пономарь ухмыльнулся, окончательно убедившись, что перед ним не мент и не воровской авторитет.

– Я и сам объяснить не могу. Все это у меня вот здесь. – И он похлопал себя ладонью по лбу. – Посмотрю собаке в глаза, она и вырубается, засыпает. Человеку гляну – и он потом ни хрена вспомнить не может. Вроде какие-то тоненькие ниточки между нами натягиваются, вот я за них и дергаю. А что там происходит, – он вновь похлопал себя ладонью по лбу, – понять не могу. Паранормальщина полная.

– По типу Вольфа Мессинга? – прищурился Дугин.

– Ну, вроде так. Только я цирк не люблю, вот потому и занялся другим.

– Тебя бы ученым из Академии наук показать… Ну, да ладно, не стоит за других их работу делать. А почему нас не усыпил, когда мы тебя в машине скрутили?

Пономарь недовольно крякнул.

– Особенность такая есть. Если человек заранее знает, что должно произойти, на него мои ниточки не действуют. Значит, вы заранее знали? – догадался он.

– Выходит, знали, – согласился Дугин и тут же отдал команду тому, кто стоял за спиною Пономаря. – Центуриона приведи.

Пономарь забеспокоился. Человеком он был достаточно образованным, а потому у него в мозгу сразу выстроилась логическая цепочка: Центурион – Древний Рим – пытки – казнь на кресте.

– Да не трясись ты так, – подбодрил Пономаря Павел Игнатьевич. – Центуриона мы не предупреждали – это так, «контрольная закупка».

Через открытую за спиной у Пономарева дверь забежал громадный ротвейлер. Вел он себя почти как человек – вопросительно посмотрел на Дугина. Тот жестом указал на Пономарева. Пес развернулся всем телом и безо всякого страха посмотрел в глаза Пономарю. Длилось это чуть больше секунды. Лапы могучего пса подогнулись, он опустился на бок и мирно задремал.

– Часа два спать будет, – пообещал Пономарев. – Теперь у него из пушек над ухом пали – не проснется.

– Впечатляет, – искренне восхитился Дугин – он всегда любил, когда оперативная информация подтверждалась в результате опыта.