Вера воды - Владислав Новиков

удивление быстро меня принял как своего нового хозяина. Он очень ко мне лоялен. В пути мы находимся уже трое суток, а одной из особенностей кумиков является то, что они могут плыть даже во время своего сна. Правда ориентироваться в местности во время сна они не могут, и, если на нашем пути внезапно появится препятствие, Осло просто в него врежется. Поэтому я стараюсь спать только тогда, когда кумик бодрствует. В свою очередь я нахожусь в сознании только тогда, когда кумик спит. А сплю я прямо на нем — благо кумики достаточно большие рыбы. Вдвое больше любой экваториальной марры.

Ориентируюсь в своем передвижении я по местным географическим объектам. Храмам, что возвела Нэро, скульптурам созерцателей, что она воздвигнула из прочных камней… Не упускаю возможности сорвать молитвенник, и взять его вместе с собой в путь. Перетираю его в порошок — на всякий случай, и начинаю молиться Нэро за успех собственного пути, когда мы с кумиком останавливаемся на десять минут в безопасном месте. Я молюсь и за неё, и за души всех тех, кто погиб на моем жизненном пути. Это не занимает много времени… Но я бы всё же предпочел молиться ей напрямую. В её святилище. Так роднее, и… правильнее, что-ли. Но других альтернатив нет, и, кажется, больше никогда и не будет. Это меня печалит.

Запись 3. Песни рыб

Я наткнулся на удивительное явление! В два из двадцати сезонов начинают выклевываться икринки певчих рыб, то есть лагуцинтов! Лагуцинты — воистину волшебные рыбы, ведь они умеют издавать звуки, что очень похожи на пение марр. Фееричный набор звуков самцов сочетается с размашистым воркованием самок, и вся композиция сливается в одно целое, создавая воистину уникальное музыкальное произведение!

В период их размножения эти звуки слышны практически отовсюду! С помощью них самки находят самцов, а самцы — самок, для того, чтобы через десяток сезонов эта песня повторилась вновь, но уже их потомками. Самое интересное в том, что песни этих рыб оказывают какое-то успокаивающее воздействие на некоторые виды других рыб, делая их менее агрессивными. Хищники становятся вялыми и более спокойными. Некоторые рыбы предпочитают избегать мест, где начинается новая рыбная песня. Но марры… нет, марры никогда не упустят возможность послушать то, как лагуцинты превозносят силу любви в виде своей вечной песни.

Да и чего уж скрывать, даже я сам ненароком то ли от скуки, то ли от заразительной тяги к любви начинаю подпевать за рыбами. Тихо, чтобы они не услышали, и не покинули место, в котором существует только любовь. Ах, была бы тут Фифиан… Она бы подпевала эту песню вместе со мной, и мы бы слились воедино, стали одним целым — эфемерным существом, которому для жизни не нужна ни еда, ни сон, а только любовь. Совсем как и этим не долгоживущим рыбкам… Но лучше уж прожить короткую жизнь в любви, нежели чем долгую жизнь совсем без неё. Вы согласны со мной, мои дорогие, незримые читатели?

Всё, не могу больше ничего писать! Я буду слушать их пение и наслаждаться короткими моментами спокойствия, пока вокруг меня царит только добро. Только наша Нэро могла создать нечто удивительное! Слава Нэро! Слава живительным водам нашего океана!

Запись 4. Медуза

Наш океан действительно изобилует самыми разными видами морских существ, а его экосистема воистину уникальна. Такого разнообразия водных обитателей, наверное, нет совсем нигде.

Одними из уникальнейших обитателей нашего океана можно назвать гигантских медуз, которые селятся ближе к океанскому дну. Весь их жизненный цикл представляет из себя спокойный дрейф по окрестностям их зоны обитания. Их размер можно сопоставить с размером трехэтажного дома в Паксе!

Их мясо для большинства хищников ядовито, поэтому марры к ним даже не прикасаются, и предпочитают избегать их стороной (мы даже не дали им никакого названия). Но я наткнулся на целую дюжину этих медуз по пути в Биимун. Они так же, как и всегда, оставались в спокойном дрейфе, и не обращали на нас с Осло никакого внимания.

В нашем фольклоре упоминается, что этот вид медуз может каким-то образом влиять на сновидения марр. Я в это верю, но с очень большой натяжкой. Навряд ли в океане есть хоть кто-то ещё, кто может манипулировать чужим сознанием кроме нимф и круввов.

Воды стали заметно теплее. Теперь я был уверен, что мы добрались до южного океана. А значит до Биимуна осталось совсем ничего.

Запись 5. Девушка во сне

Не знаю, связано ли мое сегодняшнее сновидение с событиями прошлой записи. Во сне я видел стаю тех самых огромных медуз. Они были совершенно повсюду, и закрывали собой весь мой обзор, а их ядовитые щупальца тут и там всплывали у меня перед глазами. Я плыл между ними совершенно один, без своих припасов и без Осло. Почему-то я сразу понял, что нахожусь во сне, и мне особо ничего и не грозит.

Так продолжалось какое-то время. Медузы оставались беспристрастны ко мне и моему близкому нахождению к ним, пока их не начало становиться всё меньше и меньше. Оказалось, что все мы находимся в темной пещере, хотя до этого казалось, что действие сна происходит где-то в поверхностных водах.

Вдалеке я увидел слабый свет, исходящий из светящегося моллюска, и там же находился отчетливый силуэт какой-то марры. Я быстро поплыл к этой марре, почему-то думая, что там находится Фифиан. Я был уверен в этом как в чем-то очевидном, непререкаемом. Но на деле Фифиан там не было. Там была Василиск, что держала едва обескровленного моллюска в своей мёртвой руке.

— Странно. Из раза в раз наши пути расходятся и сходятся вновь. Ты не считаешь все наши встречи предопределенными? — сказала она своим безучастным голосом.

— Мне кажешься странной только ты. Зачем ты явилась ко мне во сне на этой раз?

— Это не я явилась тебе во сне. Это ты явился ко мне в мой сон. Проник в моё сознание только потому, что наши пути снова переплелись. Ты не видишь этих путей, они не существуют в реальном мире. Но они существуют в мире снов. В моем мире.

— Я не хочу иметь с тобой никакого дела. Ты мне не интересна, какой бы ты информацией не располагала. Мне всё равно до твоих чар и магии.

— Тебе придется иметь со мной дело. Это указ. Это судьба. Я бы тоже не хотела поручать такое важное задание такой бессмысленной марре, как ты. Но кроме тебя в Биимуне