Страна снов - Роберт Л Андерсон

– Извините, – Коннор старался говорить непринужденно, но Деа угадывала напряжение в его голосе. – Извините, – он тронул уборщицу за плечо. – Вы нас не выпустите?

Она вынула наушник из уха и покачала головой в знак того, что не слышала. Краем глаза Деа увидела, что Ева напряглась и следит за ними с подозрением.

– Нам бы выйти, – повторил Коннор.

Уборщица пошла к дверям.

– Постойте, – сказала вдруг Ева.

У Деа перехватило дыхание. Она заставила себя стоять и ждать, пока уборщица наберет код и они выйдут. На Еву не нужно обращать внимания. Но когда рука женщины зависла, как колибри, перед рядами кнопок, Деа все же обернулась.

– Деа, – судорожно прошептал Коннор, но было уже поздно: они с Евой встретились глазами на расстоянии нескольких шагов.

Лицо Евы было мучнисто-бледным и огромным, как воздушный шар, орбитами глаз она напоминала статуи из книжек по истории: будто выточенные в коже с помощью неведомых инструментов. Сейчас она поднимет тревогу, сбегутся медсестры, узнают, из-за чего шум, и Деа насильно уведут в палату и привяжут к кровати до конца жизни…

– Красивая курточка, – сказала Ева. Голос у нее был хриплый и низкий, как у парня. На долю секунды на ее лице появилась улыбка.

– Код, – поторопил Коннор, – пор фавор[2].

Уборщица, не взглянув на Деа, набрала код, быструю последовательность цифр и букв, и створки двери со щелчком открылись. От страха Деа забыла, как двигаться. Голоса за спиной зазвучали громче, эхом отражаясь от стен, – взрыв смеха, изменившиеся интонации. Медсестры вот-вот пойдут на обход.

Коннор схватил Деа за руку и потянул вперед. Деа коротко вздохнула, будто вынырнув из воды. Створки сомкнулись за ней с мягким «вуф», и она услышала, как щелкнул замок.

Коннор по-прежнему держал ее за руку, и Деа ни разу не оглянулась.

Они шли быстро, стараясь, однако, не привлекать внимания излишней торопливостью. Два попавшихся навстречу врача лишь на мгновенье оторвались от медкарт, которые держали в руках. Пока все шло хорошо. Деа поглядывала на одинаково одетых медсестер, казавшихся ей сейчас на одно лицо, – а вдруг ее узнают? Сейчас та же самая смена, в которую ее упекли в психиатрическое?

Они спустились по первой же попавшейся лестнице, двигаясь молча и быстро. Деа надеялась, что лестница ведет к аварийному выходу, но они оказались в новом коридоре. Это напоминало лабиринт, по которому они с матерью бродили во Флориде, – высокие белые стены, коридоры, заканчивавшиеся тупиками или резкими поворотами, и таблички со стрелками «Выход», которые все время лгали. Больничные коридоры были одинаковыми: синие двери, пятнистый линолеум и плохие пастели на стенах.

Наконец они попали в вестибюль и через крутящиеся двери вышли в темноту.

Холодно было невероятно – ветер шутя пробивал все футболки Деа и холодной рукой сжимал ее легкие. Небо было чистым – освещенные окна больничного комплекса не могли затмить россыпь звезд. Деа обхватила себя руками, вдыхая чистый, резкий воздух и глядя, как изо рта вырывается облачко пара, словно не была на улице уже целую вечность. Она ежеминутно ожидала, что тишина взорвется воплями и из темноты протянутся руки схватить ее, но до машины добрались без приключений.

Коннор оставил автомобиль на краю парковки, в темной полосе между фонарями. Внутри пахло жвачкой и старыми опилками, и когда они забрались в машину, а остальной мир остался снаружи, прижатый, приплюснутый к окнам, Деа осознала, что выбралась. Полагалось ликовать и гордиться, но она чуть не падала от изнеможения и никак не могла согреться. На ОБЖ им рассказывали про состояние шока, и Деа не сомневалась, что неподконтрольная дрожь и путающиеся мысли, натыкавшиеся друг на друга, как взбесившиеся резиновые мячи, являются признаками перенесенного шока.

Коннор включил кондиционер и без слов показал на плед на заднем сиденье.

– Ну что, – произнес он, – рассказывай.

– Не здесь. – Деа съежилась от воя приближавшейся сирены, но это подъехала «Скорая».

– Деа… – Руки Коннора стиснули руль. На секунду Деа испугалась, что он сейчас выгонит ее из машины.

– Я обещаю, что все расскажу, но здесь слишком опасно!

Он выдохнул – длинно и тяжело.

– Куда ты хочешь поехать?

Деа покачала головой. Она сбежала из больницы, вернула себе свободу, но идти ей было некуда. К Голлум нельзя – там ее станут искать в первую очередь, к тому же Голлум и так покрывает Коннора. У Деа нет ни денег, ни документов, ни родни. Деа пожалела, что не рискнула забрать из сумки мобильник и немного денег. С деньгами можно было бы снять комнату в мотеле или купить билет на самолет.

Она подумала о конверте, набитом двадцатками и полусотенными, под сиденьем «фольксвагена».

– К моей машине, – сказала Деа. – Мне надо к машине.

Коннор уставился на нее.

– Твоя машина в лепешку, Деа! – Она удивилась злости в его голосе. – Ты себя чуть не угробила, забыла?

– Я не пыталась… – Деа замолчала. Не было смысла пускаться в объяснения, сперва надо решить более насущные вопросы. – А что, я действительно сильно ее разбила?

– Ты же в дерево въехала! – сообщил Коннор таким тоном, будто разговаривал с тупицей. – Тебя еле вытащили. Дядя сказал, капот в гармошку. Ее, наверное, уже под пресс отправили. Утильнули. – В ответ на непонимающий взгляд Деа он пояснил: – Утилизировали.

Деа подумала о двух тысячах долларов, изжеванных металлическими зубами гигантского пресса. Ей нужны эти деньги.

– Надо проверить, – сказала она. – Обязательно надо проверить. Может, ее еще не… утильнули. – В приливе внезапного вдохновения она добавила: – Это же улика, так? Доказательство преступления.

– Что ты несешь?

– Это мамин автомобиль, а раз полиция считает, что мама сбежала, «жука» могли придержать. – Чем больше Деа говорила, тем сильнее в ней крепла уверенность. – Может, автомобиль – это улика, доказательство ее незаконной деятельности. Вдруг она его украла? – Деа точно знала, что это не так, но ей надо было добиться от Коннора согласия помочь.

– Я никуда не поеду, пока ты не объяснишь, что происходит. – Он выдернул ключ из зажигания. Мотор заглох.

Деа глубоко вздохнула:

– Ладно. В машине деньги, на которые я очень рассчитываю. Идти мне некуда. Если меня поймают, отправят обратно. – Она кивком показала на больницу, девятым валом нависавшую сзади. – Все считают меня сумасшедшей, но это не так. Говорят, моя мать скрылась, но это неправда. Помочь мне можешь только ты. Помоги, а?

Коннор долго молча смотрел на нее, затем завел машину и выехал с парковки.

«Жук» разбился к западу от Марборо, за городской чертой, где уже начинались плоские равнины. В округе эвакуацией транспортных средств занималась только компания «Сандерсон» из Пеллстона. Марк Сандерсон учился в классе Деа, и ходили слухи, что он одалживает автомобили приятелям-стритрейсерам. Если машина попадала в «Сандерсон», невозможно было предсказать, в каком виде она вернется.