Обретенная любовь - Бренда Джойс

Блэр посмотрел в бинокль.

— Боже мой, вы правы! — Он воззрился на нее с неприкрытым обожанием. — Вы необыкновенная женщина, миссис де Уоренн. Слышал, что ваши соперники называют вас холодной и расчетливой, но за этим идеальным фасадом, как мне кажется, пылает огонь.

— Меня обвиняют в холодности и расчетливости? — воскликнула Элис, ощутив укол боли.

Она так рьяно старалась быть вежливой и приветливой!

— Просто люди завидуют вашему успеху, красоте, власти. Я же, напротив, нахожу их чертовски привлекательными.

Блэру было не больше тридцати лет, он выглядел очень мужественно и привлекательно. Элис слышала, что он восхитительный любовник, и ничуть в этом не сомневалась, хотя и понимала, что шанса проверить это ей не представится, так как она замужем за одним из самых выдающихся лондонских торговцев с Китаем, пусть даже брак этот фиктивен. За последние четыре года у нее было полдюжины поклонников, но ни один из этих мужчин не согрел ее постели — или ее сердца.

Элис воззрилась на Блэра. Правды он узнать не мог. Ни один человек не может быть настолько проницательным.

— В действительности я самая заурядная женщина, — сказала она.

— Позволю себе с вами не согласиться, — медленно улыбаясь, произнес он.

Наблюдая за тем, как «Кокетка» плавно скользит по волнам Темзы, толпа взревела от восторга. В воздух были выпущены сотни шаров, всех вокруг осыпали дождем конфетти. Дети кричали и визжали что было сил. Элис прижалась к Блэру, но взгляд ее был прикован к мужу.

Он стоял на палубе своего судна неподалеку от рулевой рубки, положив одну руку на бедро, и отдавал приказы команде, которая спускала один парус за другим. Едва якоря были брошены, к клиперу устремились легкие шлюпки с торговцами. Элис забыла о стоящем рядом с ней мужчине, о толпе, их окружавшей, обо всем на свете, даже о собственных намерениях. В эту минуту она видела лишь Алексея де Уоренна.

Гнев ее, казалось, развеялся. Наблюдая за тем, как он отдает последние приказания экипажу, Элис изо всех сил старалась разбудить в сердце боль, живущую там долгие шесть лет. Едва смея дышать, полностью парализованная, девушка смотрела на мужа. Он так сильно ранил ее. Как он мог уйти от нее, не сказав ни слова?

Неужели он не любил ее хоть немного?

Боже всемогущий, неужели она сама все еще любит его, невзирая на годы боли и предательства?

Он просто неотразим!

— С вами все в порядке, Элис?

Она вздрогнула и резко выпустила руку Блэра, часто заморгав, чтобы помешать непрошеным слезам выкатиться из глаз. Она ощущала ужасную растерянность и представления не имела, как себя вести и что говорить.

— Меня переполняют чувства.

— Это заметно. — Он снова посмотрел в бинокль. — Второй корабль вовсе не китайский клипер. Я бы сказал, что он датский.

Элис едва слышала, что он говорит. Шлюпки достигли борта судна, и им опустили веревочную лестницу. Около дюжины торговых агентов просили разрешения подняться на борт. Алексей махнул рукой, приглашая их. По его жестам и движениям Элис могла судить о таящейся в нем энергии. Когда торговцы перевалились через борт, он стал приветствовать их, со смехом похлопывая по плечам. Мужчины обступили его плотным кольцом, приветствуя как настоящего героя. Кто-то вручил Алексею бутылку шампанского. Элис показалось даже, что она слышала звук вылетевшей пробки, разнесшийся над водой. Алексей запрокинул голову и рассмеялся низким вибрирующим смехом триумфатора.

Ее муж вернулся домой.

Элис осознала, что медленно идет по пристани по направлению к нему. Она подумала о том, что волосы его ужасно отросли и требуют немедленной стрижки. На Алексее была простая белая рубашка с низким вырезом, выставляющим на всеобщее обозрение его бронзовую от загара грудь. Ходил ли он обнаженным по пояс, находясь в море? Будучи мальчишкой, он всегда так поступал. Рубашка его была небрежно заправлена в бриджи, плотно охватывающие крепкие мускулистые бедра. На ногах были поношенные кожаные сапоги длиной до колен. Элис наблюдала за тем, как Алексей пьет шампанское прямо из горлышка. За ее спиной раздался рев толпы.

Из трюма были принесены несколько шкатулок, украшенных изысканной резьбой, и торговцы тут же опустились перед ними на колени, чтобы проинспектировать чай. Алексей спокойно наблюдал за происходящим, точно король, окруженный подданными. Элис подошла к самому краю дока. Какой же он загорелый, подумала она. В его темных волосах мелькали рыжеватые искры.

Внезапно глаза молодого человека недоверчиво расширились, и он замер на месте, заметив ее на причале.

Элис не знала, дышит ли она вообще. Она не могла шевельнуть даже пальцем, и лишь сердце ее бешено колотилось в груди.

В доке вдруг стало очень тихо, несмотря на возгласы торговцев, продолжавших осматривать образцы чая, да перекрикивавшихся моряков Алексея. Он перестал улыбаться, и взгляд его сделался пристальным и неприветливым. Элис внезапно осознала, что стоит на краю пристани совершенно одна, глядя на судно мужа — глядя на него самого. Их разделяли, возможно, две дюжины ярдов. К Элис наконец вернулось ее здравомыслие. Она поняла, что нужно что-то сказать! Краем глаза она заметила, что толпа выжидающе наблюдает за ней. Послышался шепот:

— Это его жена!

Что она такое делает? Ею овладело смятение. Алексей ведь снова унизит ее, и ничего больше. Ей стало совершенно очевидно, что он не ожидал увидеть ее здесь. Смятение переросло в настоящую панику. Тем не менее, она сумела улыбнуться и будничным жестом закрыть свой зонтик. Она просто обязана сделать вид, что ничего особенного не происходит! У нее есть право находиться здесь.

Элис приказывала себе взять себя в руки и поприветствовать мужа, как сделала бы любая любящая жена.

Глубоко вдохнув, она произнесла:

— Добро пожаловать домой… Алекси.

Голос ее был ужасно напряженным, и она сомневалась, что он вообще услышал ее, поэтому она вскинула вверх руку.

Алексей, передав бутылку матросу, спустился с верхней палубы. Длинными ленивыми шагами, словно сильная грациозная пантера, он подошел к борту. Взгляды их встретились.

В доке, неподалеку от того места, где она стояла, еще оставалась одна одномачтовая яхта, и Элис знала, что, стоит ей только попросить, непременно отыщутся двое мужчин, готовых отвезти ее на веслах к «Кокетке». Понимала она и то, что именно Алексей должен прийти к ней, а не она к нему.

Он медленно многозначительно улыбнулся ей и, изящно перевалившись через поручень, спустился по веревочной лестнице и сел в шлюпку. Алексей что-то сказал сидевшим на веслах людям. Элис слышала громкий стук своего сердца, наблюдая за тем, как сокращается разделяющее их расстояние.

Нос шлюпки ударился о причал. Взгляд Алексея переместился с глаз Элис на ее губы и низкий вырез бледно-голубого платья. Тут он заметил дорогой кулон с аквамарином у нее на шее.