Цикл Дегона. Бог-амфибия - Вольфганг Хольбайн

Не успел я завершить движение, как надо мной выросла чья-то тень. Увидев блеснувший в луче света металл, я инстинктивно откатился в сторону и закрыл руками лицо. Нож, нацеленный в горло, скользнул по моей ладони. Судорожно дернув головой, я ударил внезапно появившегося противника по ноге и почувствовал, как нож задел мою щеку, прежде чем напавший на меня человек потерял равновесие. Перевернувшись, я встал на четвереньки, но успел увидеть лишь колено, ударившее меня в лицо. В следующую секунду я упал на бок — и почувствовал, что подо мной нет ничего, кроме сотни футов ледяного воздуха! В отчаянии вытянув руки, я схватился за край скалы. От резкого рывка я чуть не вывихнул суставы. Мои ноги гигантским маятником качнулись в воздухе, и я вскрикнул от боли, ударившись коленями о скалу.

Над моей головой раздался громкий вопль. Я запрокинул голову и увидел нож, нацеленный на мою правую руку. Я вслепую ударил левой рукой, и мои пальцы впились в плотный материал. Мой противник упал во второй раз. Нож вошел в землю в миллиметре от моей ладони. Я изо всех сил сжал лодыжку незнакомца и постепенно забрался назад.

Но я забыл о том, что у противника было две ноги. За одну ногу я держался, забираясь наверх, а второй ногой меня ударили по лицу, как только мой нос показался над козырьком скалы. Выругавшись, я стал подниматься дальше.

Вторым ударом мне разбили губу. С яростным рычанием бросившись вперед, я подмял под себя противника и изо всех сил прижал его к земле. Снова блеснул нож, но на этот раз мне удалось ударить нападавшего по руке, так что его оружие отлетело в сторону и исчезло в темноте. Прижав его руки коленями к земле, я тыльной стороной ладони ударил его по лицу. Зашипев, незнакомец стал извиваться. Я еще раз ударил его по голове, так что в черепе у него, должно быть, зазвонил Биг-Бен, но единственной его реакцией стала попытка выцарапать мне глаза. Продолжая ожесточенную борьбу, я попытался схватить его за лацканы пиджака. Однако в спешке моя рука соскользнула, и я схватился не за ворот, а ниже. Каково же было мое изумление, когда под грубой тканью рубашки оказалась вовсе не волосатая мужская грудь, ассоциировавшаяся у меня с образом подлого наемного убийцы!

Пораженный своим открытием, я поднял своего пленника на ноги и заставил повернуть голову так, чтобы можно было разглядеть его лицо в лунном свете. Следующие девять секунд я потратил на то, чтобы, вытаращив глаза, рассмотреть худого человека, дергавшегося в моих руках.

— О господи, — пробормотал я, — да вы ведь… вы ведь женщина!

Я инстинктивно ослабил хватку.

Моя пленница уставилась на меня, плотно стиснула зубы — и ударила меня коленом в особо чувствительное место.

Скрип, с которым закрылась дверь, напомнил Спирсу звук опускающейся каменной крышки саркофага. Несмотря ни на что, обращались с ним дружелюбно. Он был не столько пленником, сколько гостем, причем желанным гостем.

Именно так с ним и разговаривал Немо.

Мысленно представив себе вытянутое за счет невероятно длинной бороды лицо Немо, Спирс пришел в ярость. За последнее время — кавторанг не знал точно, сколько времени прошло, так как у него отобрали часы, — он почти забыл о капитане «Наутилуса», переключив свое внимание на те поразительные вещи, с которыми ему пришлось здесь столкнуться. Спирс не знал, где находится, однако чувствовал толщу воды над собой. Он чувствовал море, бесконечные тонны соленой воды, давящие на черный корабль. Большую часть своей жизни Спирс провел на море или, по крайней мере, вблизи моря, ставшего частью его сущности.

Он с любопытством осмотрелся. Комната, в которую его привели, была немного больше каюты, где прошли первые сутки плена. Но тут было уютнее. Стены здесь были сделаны из черной каменистой породы, и роскошная мебель на их фоне выглядела довольно странно. Здесь был стол, на котором стоял бокал и уже открытая бутылка вина. Рядом с бокалом — серебряное блюдо с виноградом. Изящный шезлонг с шелковыми подушками, казалось, приглашал отдохнуть. С потолка свисала большая электрическая люстра, а у двери напротив дивана висело огромное зеркало в золоченой раме.

— И что я должен здесь делать? — спросил Спирс, осмотревшись.

— Будете ждать, — коротко ответил человек, который привел его сюда.

Это был очень высокий мужчина ростом более семи футов, лицо которого свидетельствовало о его участии в бесчисленных драках. Впрочем, сам он был настроен весьма миролюбиво. Оружия у сопровождающего не имелось, но его кулаки были не меньше кокосовых орехов, поэтому Спирс быстро отбросил мысль о попытке сопротивления.

— Ждать кого? — осведомился он.

Громила улыбнулся.

— С вами будет говорить капитан Немо, — сказал он. — Садитесь. Если вам что-нибудь понадобится, позовите меня. Я буду за дверью. — С этими словами он повернулся, открыл бронированную железную дверь и вышел в коридор.

Спирс мрачно посмотрел ему вслед. В первые часы плена он был вне себя и все время требовал встречи с Немо. Сейчас его ярость улеглась, но он ощущал нечто другое — какую-то мрачную решимость, которая могла бы подвигнуть его на самый отчаянный поступок. Немо… Человек, ответственный за смерть его брата и множества невинных людей.

— Почему бы вам не присесть, капитан Спирс?

Голос донесся из ниоткуда. Испуганно вздрогнув, Спирс машинально поднял кулаки, но обнаружил, что по-прежнему находится в комнате один. К тому же спрятаться здесь было негде.

— Прошу вас, mon capitan, — услышал кавторанг и узнал голос Немо. — Будьте добры, присядьте в шезлонг. Так удобнее беседовать.

— Где вы? — выдохнул Спирс. — Что это, черт побери, за розыгрыш?

Немо тихо рассмеялся. Звук был слегка искаженным, но он исходил не из какой-то определенной точки, а наполнял всю комнату. У Спирса мурашки побежали по коже. Если Немо намеревался сбить его с толку, то ему это удалось. Кавторанг еще раз обернулся, недоуменно пожал плечами и с такой силой плюхнулся в шезлонг, что деревянные ножки затрещали.

— О, прошу вас, друг мой, будьте немного осторожнее, — снова раздался голос Немо. — Этот небольшой предмет роскоши служил еще великому Наполеону Бонапарту.

Спирс рассерженно поднял голову и замер. Огромное зеркало у двери изменилось. В нем уже не отражалась комната — на его поверхности появилось отражение самого капитана Немо.

И это отражение двигалось!

Глаза Спирса расширились от изумления. Он видел, как по лицу Немо скользнула мягкая улыбка.

— Ну что ж, mon ami, надеюсь, вы довольны своим пребыванием здесь. К сожалению, из-за спешки нам не удалось предоставить вам и вашим людям должный комфорт. Прошу вас принять мои глубочайшие извинения по этому поводу.

— Что это? — прохрипел Спирс. — Это… это невозможно! Это… волшебство.

Немо поморщился, словно случайно надкусил кислое яблоко.

— Прошу вас, друг мой, — продолжил он, — то, что вы видите, нисколько не связано с волшебством, как и «Наутилус».