Масоны, розенкрейцеры, каббалисты. Реалистическая картина тайных союзов и их историческое влияние на общество - Ханнес Кольмайер

к Марии-Антуанетте; ее и без того ненавидели за непомерную расточительность. Впоследствии Наполеон называл скандал с ожерельем одним из многих поводов Французской революции.

Впрочем, эта история обессмертила Калиостро. Гете (масон и розенкрейцер) посвятил ему комедию «Великий Кофта», Шиллер – фрагмент романа «Духовидец», а сериал «Люпен» на Netflix развивает сюжет скандала с ожерельем и переносит нас из времен Марии-Антуанетты в современный Париж. После потрясения, вызванного графом Калиостро (легендарного основателя лож в конце концов разоблачили как злостного мошенника), многие масонские ложи дистанцировались от старых розенкрейцеров. Братья решили, что гольд– и розенкрейцеры сознательно проникали в ложи и использовали их исключительно как питательную среду, в которой прорастало семя «высокой науки». Выходит, розенкрейцеры видели в масонстве лишь источник для вербовки квалифицированных кадров? «Никакой собственной ценности розенкрейцеры им (масонам) не приписывали», – пишет Харальд Лампрехт в своей диссертации о высокомерном отношении розенкрейцеров к масонству.

Эта рана до сих пор глубока. В библии розенкрейцеров, «Химической свадьбе», легендарному Кристиану Розенкрейцу при посвящении в орден торжественно вручают «Золотое руно». Масоны, вручая новому ученику фартук, не могут удержаться от утверждения, что фартук «древнее, чем золотое руно». Между прочим, масонская ложа Мемфис-Мицраим, в которой восемь лет великим мастером был Рудольф Штайнер, до сих пор практикует, хоть и в измененном виде, ритуал, придуманный Калиостро. Этот ритуал отвергнут Объединенной великой ложей Германии как нерегулярный, то есть не соответствующий правилам.

6. Инкубация: блистательный взрыв идеи

1717 год, год основания первой Великой ложи в Англии, считается датой рождения современного масонства. В роли повивальной бабки, бесспорно, выступили розенкрейцеры. Алхимия, каббала и возникшее из их слияния розенкрейцерство уже в предшествующее столетие вошли в моду среди англичан. Многие из первых членов Лондонского королевского общества (Британской академии наук) живо интересовались розенкрейцерством. Роберт Бойль (1626–1691) и Элиас Эшмол (1617–1692) занимались алхимией, а в доме Исаака Ньютона (1643–1727) после его смерти нашли обширную розенкрейцерскую библиотеку. Поэтому я считаю весьма вероятным, что розенкрейцеры играли большую роль в становлении масонства и многие масоны одновременно состояли в розенкрейцерских орденах.

На ранней стадии развития масонства в ложах, скорее всего, существовало огромное напряжение между поборниками Просвещения и «обскурантами» (так уничижительно Книгге именовал розенкрейцеров). В большинстве групп тогда возобладало ratio, вера в науку, логику и разум. Соответственно, иконоборцы ревностно очищали масонские ритуалы.

Знаете это чувство, когда вы освободили подвал от хлама, а потом пожалели, что выбросили вещи, которые еще могли пригодиться? Что, если масоны, одержимые чистотой, выбросили из первых трех степеней то розенкрейцерское, что, собственно, составляло ядро масонства? Моя гипотеза такова: масонские ложи мыслились как кузница идей. Это поистине глубокая просветительская мысль. На это указывают некоторые признаки.

Розенкрейцерство сохранило до наших дней ту форму медитации, которую можно обнаружить еще в древности в виде так называемого храмового сна. То, что при этом происходит, называется инкубацией. Жрецы Древнего Египта, греческие философы и мудрецы Ветхого Завета посещали святыни, чтобы – как это назвали бы сегодня – там медитировать. В сновидениях и грезах они находили решение практических и психологических проблем. Этот феномен до сих пор восхищает ученых. Швейцарский психолог Карл Альфред Майер (1905–1995) приписывал «высочайшее значение» самостоятельной части психики, которая в состоянии создавать такое явление, как инкубация. Карл Густав Юнг (Майер был первым президентом его института в Цюрихе) описал энергию, которая высвобождается при полной изоляции во время инкубации, а в повседневной жизни была бы использована для «поддержания отношений», а не для поиска решений. Аристотель написал книгу о божественных снах (Parva Naturalia IV). Наивысшей степени развития техника инкубации достигла у неопифагорейцев и неоплатоников. Через итальянское Возрождение она проникла в европейскую эзотерику и к розенкрейцерам, которые сразу и с восторгом ее приняли из-за своей склонности к соединению науки и оккультизма. Я уже рассказывал о Кекуле и змеях, которые привиделись ему во сне. Есть и иные примеры изобретений, возникших в сновидениях или грезах. Нильсу Бору (1885–1962) пригрезилась идея модели атома. Другой нобелевский лауреат и коллега Бора Альберт Эйнштейн (1879–1955) был убежден, что инкубация (сам ученый называл ее «интуицией») полезна для науки: «Интуиция – это священный дар, а рациональный ум – верный слуга. Мы создали общество, которое воздает почести слуге и забыло о даре». Говорят, что у Эйнштейна (иностранного члена Лондонского королевского общества) было несколько друзей-оккультистов, а на его письменном столе всегда лежала книга розенкрейцерки Елены Петровны Блаватской («Тайная доктрина»). В интервью журналисту Джеку Брауну Эйнштейн рассказывал, что он даже советовал своему коллеге физику Гейзенбергу приобрести экземпляр этой книги и положить на стол, чтобы она все время находилась под рукой. Эйнштейн настоятельно рекомендовал ему заглядывать в «Тайную доктрину» всякий раз, когда возникают трудности в решении какой-либо физической проблемы. Так что для храмового сна Эйнштейну могла бы показаться полезной эзотерическая книга «Храм».

Нюрнбергский профессор богословия Йорг Ланкау исследовал античные формы храмового сна. В своем докладе, опубликованном на сайте библейского онлайн-словаря bibelwissenschaft.de, он так объясняет этот феномен: «При инкубации речь идет об особой практике прорицания, при которой сновидение переживается не спонтанно, а в желаемом направлении, куда активно ведет его сновидец». Намек на инкубацию Ланкау обнаружил, в частности, в древнеегипетском магическом ритуале «открывания рта», который служил для подготовки мумии к воскресению и – подобно Осирису – для укладывания ее в гробницу. Здесь мы снова возвращаемся к культу Исиды и Осириса, излюбленному культу розенкрейцеров. Не может быть случайностью, что у масонов (по крайней мере в ложе Великого востока) поза сидения братьев и сестер в храме называется «позой фараона». Стопы располагаются под прямым углом к голеням, голени под прямым углом к бедрам, а бедра под прямым углом к туловищу. Именно в такой позе представлены фараоны и боги в скульптурах и на росписях в царских гробницах.

Еще одно указание на Исиду – изображение звездного неба на потолке многих масонских лож. Ритуал повторяет ход Солнца, он длится 24 часа, причем момент, когда светило находится в наивысшей точке – в зените, – самый важный в ритуале и знаменует его окончание. Наивысшее положение Солнца обозначает в египетских мистериях окончательное воскресение. В масонстве это знак возрождения и обновления духа, освобожденного от оков незрелости и зависимости. Деление ритуала на 24 часа и особая важность различения дня и ночи известны начиная с Древнего Египта. В некоторых гробницах, например в гробнице Тутмоса I и Сета I, были обнаружены фрагменты Амдуат (книги о том, что происходит в Дуате, потустороннем мире). В этих книгах описывается путь Солнца через