Тень минувшего полнолуния - Олла Дез

class="p1">Я слезла с сундука. Ничего нового мне не рассказали. Я все это знала. А вот мое местопребывание старая карга раскрыла. И теперь совершенно неизвестно, как она этим знанием распорядится. Я вопросительно приподняла брови. Гарда ухмыльнулась, показав черные зубы. И вот опять не уверена я, что это не самый обычный древесный уголь.

— Я не собираюсь соваться в твое королевство до весны. У тебя есть время, чтобы все уладить. Но потом ничего обещать не могу.

— Этого достаточно. Весной я отсюда уйду. Мне нужна зима.

Ирменгарда кивнула и поднялась. И вновь я заметила, что сделала она это легко и непринужденно. Вот так подняться с мягких подушек, это нужно иметь крепкую спину, сильные руки и здоровые ноги. У нее даже не хрустнуло ничего. И покряхтеть она забыла. Расслабилась, получив надо мной видимость власти. Только это все видимость, не более.

Меня приводили до выхода из шатра и похлопали покровительственно по плечу. И тут я окончательно поняла, что весть о моем нахождении достигнет моего королевства к весне. Нужно будет уходить, не мешкая, как только сойдет снег и дороги подсохнут. Папочка пришлет кого-то за мной, и если хочу остаться жива, медлить не стоит.

Это все не шло в разрез с моими планами. Я пожала плечами. Ладно. Справлюсь, мне не привыкать. И я, кивнув старой Гарде, пошла прочь из ярмарочного балагана.

Я пробиралась к телеге с припасами, когда увидела продавца петушков на палочке. Все бы ничего, только вот все его петушки подозрительно светились ведьминым огнем, предупреждая об опасности. Я подошла ближе и присмотрелась.

— Болван! Ты что использовал в качестве краски?

— Вы о чем госпожа? Не хотите — не покупайте!

— Стража! — я сняла с головы капюшон и громко позвала.

На мой зов рядом почти мгновенно появился солдат в форме а я, кивнув на продавца леденцов, сказала.

— Все его леденцы, такие красивые и разноцветные, окрашены ядовитыми металлами. Он использовал киноварь, белый свинец, ртуть и мышьяк. Последнее особенно умиляет, — и я покачала головой.

— Да что вы такое говорите, госпожа ведьма? — заголосил продавец.

Но стражник его не слушал а, схватив за локоть, потащил сквозь толпу. Я пошла за ними. Раз уж засветилась у Ирменгарды, то терять мне уже все равно нечего. А этот гад скармливал леденцы детям.

Вокруг нас расступалась толпа и новость о продавце и его сластях разлеталась по всей ярмарке быстро. Что, безусловно, радовало. Стражник завел продавца в отделение городской стражи, и я зашла следом.

Ярмарка проходила на одной из центральных площадей, так что далеко идти не пришлось. Толпа на улице продолжала гудеть, и почти сразу же в караульное помещение влетел важный человечек небольшого роста, но очень представительной наружности. Он был богато одет и на лацкане его был приколот знак в виде каменной башни. Должно быть символ города, а человечек его глава? Я пожала плечами и стала подробно описывать начальнику стражи и всем желающим ядовитые свойства красок. Меня слушали. Я дошла до мышьяка.

— Заприте его в камере и заставьте съесть всех зеленых петушков. Мышьяк дает именно такой насыщенный изумрудный цвет. К утру найдете его труп. От одного петушка, возможно, он и не умрет, но если скормите ему весь его товар, то умрет точно, — закончила я.

Продавец, услышав мои последние слова, затрясся. Мне стало скучно уже на середине его горькой судьбы, что толкнула его травить городских жителей. И что краски то он украл у местного художника, и что он совсем не ожидал, что их нельзя есть. Ага.

Я подперла рукой подбородок и заскучала. Видя это, начальник стражи подскочил ко мне и принялся клятвенно уверять меня в почтении и искренней благодарности и еще много чего. Я поняла, что денег не будет. Ну, я, в общем-то, и не рассчитывала. Ведьмы не работают бесплатно, и я бы может быть и прошла мимо, но вот не захотела. Трави он взрослых, может быть, и прошла, но тут речь шла о детях. Я кивнула и встала.

Меня проводили до дверей и, выйдя на улицу, я тут же оказалась окруженная толпой, которая так же выражала мне всяческую благодарность. Ну вот. Теперь меня знает в лицо весь город. Скрытность? Нет, не слышала.

Я добралась до своей телеги, где меня уже давно ждали парни и, плюхнувшись на нее, велела отправляться. Съездила, называется, за припасами. Молодец просто. Напоролось на знакомую ведьму, раскрыла свое местопребывание и зимовку. Засветилась перед всем городом, еще и местной властью. Красавица и умница, а не ведьма. Я вздохнула. Ладно. Слухи расходятся быстро. Я слишком приметна. Меня бы все равно рано или поздно раскрыли. Будем надеяться, что мои враги сюда не доберутся. Уже осень. Просто не успеют.

За подобными мыслями я и не заметила, как мы выехали из города. Дорога была каменистая и я все время подскакивала на ухабах. Да, приходилось признать, что телега это не карета с хорошими рессорами. Но с телеги можно спрыгнуть и пойти рядом пешком, а вот из кареты выпрыгнуть мне ни разу не удавалось.

Мы выехали очень рано, и я всю дорогу до города проспала, поэтому сейчас я смотрела по сторонам, наслаждалась видами и с удивлением отмечала, что по мере приближения к замку растет и мое чувство тревоги. А я привыкла доверять своим ощущениям.

— Что это, — и я указала рукой на скалы, виднеющиеся впереди.

— Как, госпожа ведьма, Вы не узнали знаменитых крылатых дев? Это же Ронсевальское ущелье. С двух сторон его окружают скалы. Они издалека напоминают девушек с крыльями, застывших в разных позах. Вот ту называют «Плачущей» или «Оплакивающей».

— Да? И почему же? — удивилась я.

— Так, похоже, что девушка склонила голову, сложила крылья и плачет?

— Ну и воображение же нужно иметь, чтобы это увидеть. Хорошо, а вот эта скала?

— Госпожа ведьма, ну смотрите. Эта девушка называется «Мстящей» или «Разящей». Вот у нее те два выступа — это расправленные крылья, а это меч в руке. Она, правда, его еще не подняла, но обязательно это сделает.

— Хм. Да неужели? Вот так возьмет и поднимет?

— Да! Так все говорят.

— Должна вас разочаровать. Девы с крыльями не воюют с помощью мечей. У них есть другое оружие, не такое романтичное. И летать и при этом размахивать тяжеленой металлической штукой гарпии не умеют.

— Гарпии? Какие еще гарпии? — и на меня уставились четыре вопрошающих взгляда.

— Ну, так девы? Что летают? Разве это не гарпии?

Братья переглянулись и недоуменно на меня