Восход. Солнцев. Книга IV - Артемий Скабер

в девушках — не очень. Перед глазами то, как они своими прелестями отвлекали военных, пока я приходил в себя от мутации.

— Разрешите войти? — спросил робкий голосок Ольги.

Повернулся и кивнул. Сел на кровать и жестом приказал подойти. Обручева отворачивала часть лица со шрамом и двигалась ко мне. Расположившись рядом, опустила голову и спрятала глаза. Судя по поднимающимся плечами, глубоко дышала, пыталась сдержать эмоции.

— Вопросы? — сказал я тихо. — Может, тебя что-то беспокоит? О чем-то хочешь спросить?

— Да… — еле слышно ответила девушка. — Я хочу уйти в другой отряд.

— Что? — удивился я. — Голову поверни и в глаза мне скажи! — усилил свой голос.

Ольга внимательно посмотрела. Только сейчас заметил, что ей идет новая стрижка, она стала взрослее выглядеть и вроде бы более уверенно.

— Я бесполезна! — выдохнула девушка все эмоции. — Теперь понимаю, почему от меня избавились. Я только мешаю… Со мной одни проблемы! Я… не хочу тебе мешать. Отпусти! Прошу… Боря.

— Нет! — встал резко и оказался рядом с ней. Девушка не ожидала такого и отклонилась назад, пришлось ее ловить. Уже держа Ольгу в своих руках, я добавил. — Мне нужен лекарь в отряде, и в моих планах тебе найдется место. Отпустить не могу.

— Я ничего не расскажу, клянусь! Родом, своим именем, честью! — произнесла с глазами на мокром месте.

Ее тело дрожало на моих руках. Грудь колыхалась, а Обручева не сводила с меня взгляда.

— Ты так и не ответил…. — еще тише сказала она. — Я призналась тебе, а ты…

— Нравишься мне! — улыбнулся я. — Но, если так хочешь уйти… Хорошо! Иди и скажи всем, что ты бросаешь их, потому что испугалась, потому что трусиха, потому что не веришь в себя и в других.

Как же я не люблю все эти бабские сопли, но приходится работать с чем есть. Я не лгал Обручевой, она красива и правда нравится как девушка. Но сейчас ни мне, ни ей не до этого. Жаль, что она не понимает.

— Я не трусиха! — выскочила из моих рук Ольга.

Ударила мне кулаком в грудь, потом еще и снова.

— Я не испугалась! — повторяла она. Потом Обручева остановилась. Ее глаза расширились, до девушки дошло, что я попытался сказать. Она выпрямилась, уперевшись в меня своей грудью. — Я поняла, Борис. Клянусь, что не предам тебя и наших. Клянусь, что никому не расскажу о том, что узнала.

Просто так, конечно же, я ее не отпустил. Повторил ритуал, который со мной сделал Долгоруков, приняв, в отличие от него, клятву верности на крови. Уже уверенная в себе девушка вышла из палаты.

Выдохнул и снова сел на кровать. С одной разобрался, решил начать с более простого варианта и потом перейти к Царевой. Дверь открылась, появилась Елизавета. Снисходительный взгляд, ухмылка, полная презрения. Виляя задницей, она подошла ко мне.

Наклонилась и заглянула в глаза.

— Ну и где этот монстр? Где тварь, которая живет в тебе? Или ты и есть он? И всегда был? — надменно спросила она.

Дернула рукой и воткнула мне свою спицу в горло, уперевшись в яремную вену. Я лишь улыбнулся.

— Почему? — растерялась Лиза. — Почему ты не боишься?

— Ты ничего не сможешь мне сделать… — опустил я разочарованно глаза.

Магией звука зафиксировал ее оружие у себя в горле. Царева стала разогревать спицу, но и тут я окутал всю рану своей магией и укрепил вену, которую она пыталась проткнуть. После чего поднялся и сломал ее оружие.

Царева упала на задницу и посмотрела на меня, взгляд полыхал злобой и яростью. Спица выскочила из моего горла, и маленький порез моментально затянулся.

— Ненавижу! Только я подумала, что ты не такой идеальный, что у тебя есть секрет… И, обладая им, я получу власть. Меня достало, что ты лучше: быстрее, умнее, сильнее. Как бы я ни старалась к тебе приблизиться, ты все равно впереди.

— Лизонька, успокойся! — улыбнулся я.

— Не называй меня так! — стукнула она кулачком по моей ноге. — Ты… Зачем ты сказал, что женишься на мне? Хотел унизить? Показать, какое я ничтожество? Спасибо, и так знаю! Я опозорила род и потеряла последнюю возможность в него вернуться. И все из-за тебя…

— Знаешь, о чем меня попросила Ольга, пока не передумала? — спросил я, смотря на растерянную злюку сверху вниз.

— Чтобы ты овладел ей? Чтобы взял в жены? — засмеялась Царева. — Наивная дура! Какой она будет по счету? Пятой, десятой?

— Ольга попросила ее отпустить, — ответил я тихо. — И я отказал ей. Но, смотря на тебя… Прощайте, Царева Елизавета Сергеевна, вы мне не нужны. От своих слов, что я женюсь на вас, не отказываюсь, но в отряде, в моей жизни вы мне теперь без надобности.

Развернулся и пошел к двери. Прозвучал рык, аристократка вскочила и начала все кидать. Орать так, будто ее едят монстры. Я наблюдал за этим и считал в голове, сколько придется заплатить за ущерб.

Через пять минут она выдохлась, упала и заплакала. Голова опущена, и только плечи дергались то вниз, то вверх.

— Прошу… — прошептала Царева.

— Что? — улыбнулся я девушке.

— Я хочу остаться. Я… все поняла. Пожалуйста, Борис Иванович…

Выдохнул. Знал, что с ней будет несколько сложнее. Подошел, поднял Елизавету и обнял.

— Запомни свои слова, — прошептал ей на ухо.

Еще один обряд клятвы крови в верности. И вот теперь у меня есть два обормота и три дамы в моем роду, хотя они об этом еще не знают. Снял звуковой барьер, которым забаррикадировал дверь. После истерики Лизы сюда ломились.

Когда вышел, на меня наставили оружие. Пять стволов «глядели» в лицо, ожидая моих действий. Два лекаря и три медсестры уже были готовы оказать помощь. Ольга плакала, Дима с Володей в напряжении.

— Лиза… — прошептала Обручева, прикрыв лицо руками.

Нужно было видеть их лица, когда за дверью появилась абсолютно живая и невредимая Царева. Рты пооткрывали и хлопали глазами.

— Приношу свои извинения, — сказал я. — Просто у девушки эти дни. Ну, вы понимаете.

Елизавета чуть меня взглядом не сожгла, но все выдохнули. Еще сто рублей солдатам за молчание и четыреста — за погром, который устроила Царева. Как же девушке было неудобно, когда я рассчитывался за ее бардак.

Мы спускались дружной командой, в которой теперь я уверен. Не будь здесь ботаников, способных изменить память, зелий с таким же эффектом, мага, желающего сделать монстром каждого, может быть, я бы поступил по-другому. Моему роду нужны верные люди, а эти обормоты именно такие.

Вышли из больницы молча. Все друг на друга смотрели и пытались разговаривать глазами. Залезли в две