Диктофон, фата и два кольца - Елена Ларина

Он радостно подскочил и куда-то побежал. Вернулся, держа в зубах поводок, дескать, играем по правилам. Я надела ему ошейник, пристегнула поводок, и мы вышли в сад. Уже на аллейке я отпустила собаку, решив, что ему будет полезно побегать на воле. Чарли радостно куда-то рванул, но через минуту вернулся, держа в зубах палку. И сразу же бросил ее мне под ноги. Я сделала вид, что не заметила его маневра. Однако этот номер не прошел. Чарли с таким отчаянием зашелся лаем, что я поняла, нам обоим будет лучше, если мы поиграем немного.

Я бросила палку и крикнула: «Апорт!» Чарли с восторженным визгом бросился за ней. А потом… Он еще, еще и еще приносил мне свою «добычу», а я ему бросала ее вновь и вновь.

Так незаметно мы добрались до старой заброшенной тропинки.

— Все, Чарли, хватит гулять, пошли домой.

Но Чарли и не думал меня слушаться. Он сорвался и помчался по тропинке. Я же со всей скоростью, на которую только была способна, побежала за ним, ругая себя, что не догадалась вовремя пристегнуть поводок. А если сейчас он забежит бог знает куда? Что я тогда буду делать? Где искать этого избалованного любимца семьи? Господи, хорошо еще, если он побежит не на болота.

— Чарли! Стой! — кричала я.

Но псу было начхать на мои окрики, он рвался туда, куда показывал нам еще во время нашей прогулки с Димой. Я старалась держать его в поле зрения, но Чарли недаром был сеттером, и догнать его не представлялось возможным. Отчаявшись, я изо всех сил крикнула: «Ко мне!» И, на свое счастье, заметила, что он остановился.

Пока пес не передумал, я припустила к нему, Но тут под туфлю, видимо, попал камень, я споткнулась и, не удержав равновесия, рухнула на скользкую землю. Да, и это было еще полбеды, поскольку в следующую секунду я сообразила, что качусь куда-то вниз. Я пыталась зацепиться за ветви кустарника и притормозить, но, увы, безуспешно.

«Господи, ведь там болота! Не хватает еще умереть из-за этой собаки!» — молниеносно пронеслось у меня в голове. Но тут мне попалась ветка дерева, за которую я уцепилась со всей силой отчаявшегося человека.

Слава богу! Я смогла удержаться. Я лежала на грязной, холодной земле в полном счастье, что смогла остановиться. Теперь нужно сделать волевое усилие и постараться встать хотя бы на четвереньки. Я уже приготовилась к этому подвигу Геракла, как в глубине обнажившихся корней дерева заметила странноватый блеск. Я, стараясь двигаться как можно тише, чтобы не сорваться снова, все-таки умудрилась встать на корточки. А после принялась рассматривать, что бы это могло быть. Попыталась достать, но, видимо, вещица лежала здесь давно и упорно не поддавалась моим скромным усилиям. Однако тут уже и у меня проснулся азарт охотника, мне почему-то показалось настолько важным достать этот предмет, что я забыла даже про Чарли. Оторвав от дерева довольно крепкую ветку, я принялась выкапывать свою «добычу». Не помню, сколько времени я вела свои раскопки, но все-таки они увенчались успехом.

И я смогла вытащить покрытую толстым слоем земли и грязи пудреницу. Было совершенно очевидно, что она пролежала здесь очень долго. «Да, вот тебе и добыча», — усмехнулась я, мне даже стало немного обидно: столько усилий из-за безделушки, которую наверняка выбросили когда-то за ненадобностью.

Но тут я услышала радостный лай Чарли и обернулась. Пес, несмотря на отвесный склон, бежал ко мне на своей предельной скорости, держа в зубах полудохлую утку. Радости его не было предела. Едва подбежав ко мне, он гордо опустил утку мне на колени. Я постаралась как можно аккуратней сбросить сей трофей на землю. А потом, держась за ветви все того же дерева, поднялась и машинально сунула пудреницу в карман. Не выдержав счастливого взгляда Чарли, я моментально позабыла, как была на него зла, и погладила этого разбойника.

— Ты молодец! Настоящая умница. Охотник. Ну а теперь, пошли домой.

Я надела на Чарли поводок и повела его по тропинке, боясь даже мысленно представить, как выгляжу после нашей с ним прогулки. Едва мы с Чарли переступили порог усадьбы, как столкнулись с Машей. Она пришла в ужас от нашего с ним вида. Перепачканные с головы до ног липкой грязью, мы оба являли, я думаю, ужасающее зрелище.

— Боже мой! — воскликнула Маша. — Что с вами случилось?

— Чарли убежал от меня. И как назло, его понесло к болотам. Пришлось догонять. Я упала…

— Надо же… Только вылечились, и такое случилось, — участливо сказала Маша. — Идем, Чарли я тебя вымою.

— Маша, я сейчас приведу себя в порядок и съезжу в Выборг.

— Хорошо, если вас будут спрашивать, я так и скажу.

* * *

Дорога в город не заняла много времени. Намного дольше я искала Интернет-кафе. В конце концов мои героические усилия увенчались успехом. И более того, к своей великой радости, я обнаружила там несколько свободных машин и, заплатив определенную сумму, смогла усесться за вожделенный компьютер.

Итак, начнем поиск. Страниц, посвященных Васину, нашлось немного. Как художник он не оставил особого следа в искусстве. Но кое-что мне удалось найти. Во-первых, он умер в 1886 году. Именно в тот год, когда были написаны портреты графа и графини. А во-вторых, я нашла статью выборгского краеведа, который писал, что имя художника упоминалось в связи с убийством графини Белопольской и, хотя обвиняемым на этом процессе был сам граф, Васин проходил как свидетель, работавший незадолго до убийства в усадьбе. Точнее, писавший портреты мужа и жены. Значит, мои предположения были верны. И портреты принадлежали именно тем действующим лицам, которые меня очень интересовали.

Мне стало интересно, как же выглядел Васин? И эту информацию услужливый Интернет мне предоставил. Среди перечня работ художника я увидела карандашный набросок к автопортрету. На меня смотрело мечтательное лицо юноши лет двадцати пяти в обрамлении темных локонов. Глаза молодого человека чем-то напоминали глаза лани. Большие, черные, с томной поволокой. Красивые глаза… Судя по всему, Васин был человеком приятным во всех отношениях: пригож собой, неплохо писал и явно обладал неконфликтным характером.

Далее среди работ художника я увидела набросок лица мужчины, столь похожего на Громова. И снова меня поразили глаза, в которых застыли боль и горечь. Да и весь его облик почему-то вызвал сострадание. Да… Довольно странное чувство, однако, вызывает у меня граф-убийца! Нужно будет встретиться с этим краеведом. Раз он написал статью о Белопольских, то вполне может обладать еще какой-нибудь информацией, которая не вошла в публикацию. А меня в данном случае волновал вопрос, что за человек был граф? Какой у него был характер, какие отношения с женой? И что такого могло между ними произойти, чтобы граф решился на убийство? Был ли это просто припадок бешенства, или преступление имело совершенно другие мотивы?

Я вышла из кафе и стала искать ломбард. Мне нужен оценщик либо специалист, хорошо разбирающийся в старинных вещах. Дело в том, что, когда я приводила себя в порядок после прогулки с Чарли, у меня из кармана выпала пудреница, найденная на болоте. Рассматривая ее при ярком электрическом свете, я поняла, что этой вещице много лет. А потом, когда я по мере своих сил попыталась ее отмыть, с удивлением увидела, что она золотая, с тонким изящным серебряным орнаментом. Наверняка старинная. Я решила взять ее с собой в Выборг и показать специалисту.