Маятник чувств - Настасья Райс

под струи. Соня присоединяется ко мне и обнимает со спины. Ну вот как разговор начинать, если всё, чего я сейчас хочу, так это довести нас до оргазма ещё раз. Особенно сейчас, когда прижимается обнажённая ко мне и руки опускает вниз. Останавливаю Лаврову, когда член обхватывает ладонью. Поворачиваюсь и встречаюсь с её удивленным взглядом.

— Поговорим? — беру в руки мочалку, намыливаю и веду по её телу.

— О чём? Мы же уже поговорили, — прикрывает глаза от наслаждения, а я любуюсь такой картиной.

— Мы обсудили не всё. Я не хочу скрывать наши отношения, пусть все знают, что ты моя, — наклоняюсь к шее и оставляю поцелуй.

— Я же говорила, что думаю по этому поводу, — забирает мочалку и ведёт сначала по одному моему плечу, потом по другому, доходит до шеи и спускается вниз.

— Маленькая, мне всё равно, что подумают наши коллеги, мы же можем встретить кого-нибудь в ресторане, когда пойдём на свидание, или в магазине, когда будем покупать продукты, всё равно все всё узнают, — беру в руки её лицо и замечаю замешательство. Я сказал что-то лишнее? В голове мелькает мысль, что Соня может испугаться и разорвать нашу связь.

— Ты прав, — задумывается лишь на секунду, я затаил дыхание в ожидании продолжения, — но это не означает, что мы на каждом углу будем зажиматься: в офисе работа, а за пределами всё остальное, — говорит уверенно, а я уже согласен на всё.

— Иди сюда, — притягиваю Лаврову и накрываю её губы. Сейчас я самый счастливый человек на свете: помирился со своей маленькой, да еще она согласилась не прятаться.

Глава 19. Ярослав

Стало легче на душе после разговора с Соней о том, что я не хочу прятаться. В офис мы приехали вместе, и она не боялась быть застуканной, не обращала внимания на изучающие взгляды Марины и остальных коллег. Правда, не дала приобнять себя за талию со словами: «Мы же на работе». И сейчас сидит деловая и говорит умные речи о новом проекте. А я засматриваюсь на неё и половину пропускаю мимо ушей.

— Ярик, — звучит слишком громко и возвращает в реальность, — ты вообще слышишь, что я говорю? — недовольно фыркает, а мне так нравится, как морщит нос и руки скрещивает, показывая своё возмущение.

— Слышу, нужно посмотреть пункты в договоре, которые ты выделила, — замолкаю, ведь это всё, что я запомнил.

— Да, потому что клиент просит невыгодные для фирмы требования, если что случится, то мы можем уйти в минус, — Соня, как обычно, права, и я восхищаюсь ей.

— Хорошо, я тебя услышал, — поднимаюсь с кресла и иду к ней, — я обязательно всё прочитаю, но сейчас давай лучше подумаем о том, чем займемся на выходных? — подхожу со спины и касаюсь плеч.

Лаврова задерживает дыхание и поворачивает голову в сторону двери. А я начинаю массировать шею и плечи.

— Завтра к родителям надо съездить, а потом я вся в твоём распоряжении, — чувствую, как она расслабляется.

Но нашу идиллию прерывает открытая настежь дверь, и в проходе появляется Лена. Она смотрит то на меня, то на Соню. Романова проходит в кабинет. Такой наглости от неё я не припомню.

— И что это значит? — вскидываю брови, продолжаю всё так же стоять позади Сони и касаться её.

— ЧП случилось, — вскрикивает и нервно кидает документы на стол, — фирма Саши, — косится на Соню, на мои руки, которые на её плечах, и кривит губы, — сейчас в процессе банкротства, — замолкает и плюхается на стул.

— Не понял, как это? — поверить не могу, и друг мне ничего не сообщил. Неужели решил кинуть? Вот так подстава.

— Я вот тоже не понимаю, — кидает злобный взгляд на Соню, — как юрист не проверила все документы перед подписанием, — и тут я понимаю, как облажался: не дал Лавровой сделать свою работу.

— Лен, сбавь обороты, — огрызаюсь, потому что Соня ни в чем не виновата, но объяснять сейчас что-то не вижу смысла: нужно думать, как спасти свои деньги.

Поворачиваю голову к Соне, замечаю потерянный взгляд и как она переживает. Теперь понимаю, каким глупцом был, когда отказался пробивать фирму. Доверился. Идиот. Слышу, как Лаврова начинает расспрашивать Лену и та продолжает огрызаться, но на вопросы отвечает. А у меня происходящее словно в тумане, и всё, что я сейчас хочу сделать, — так это поехать к Саше и потребовать объяснений, а может, ещё зарядить пару раз по морде. Но я не привык решать так проблемы, поэтому нужно найти другой выход.

— Оставь нас с Соней Сергеевной, — Лена молча поднимается и смотрит на Лаврову с какой-то злобой, видимо, думает, что из-за неё случилась такая ситуация.

А мне стыдно становится, потому что Соня сейчас для многих будет выглядеть в таком свете. Но я-то знаю, кто виноват, и это точно не она. Остаёмся с Лавровой одни, я даю волю эмоциям и статуэтка, которая стоит на столе с первого рабочего дня, летит в стену.

— Сука! — бешусь, потому что таких ситуаций у меня никогда не было.

— Ярик, успокойся, мы всё решим, — ласковый голос немного успокаивает.

Соня подходит ко мне, поворачивает стул, садится на колени, обнимает и покрывает поцелуями лицо. И я в момент остываю. Вот что мне нужно для успокоения — всего лишь поддержка, нежность рук и губ дорогой девушки. Отпускаю сейчас ситуацию и теряюсь в ласке. До одури становится хорошо и спокойно, будто и нет никаких проблем.

Соня тоже молчит, чувствует моё напряжение, и я благодарен, что не устраивает расспросы и не тыкает в то, что оказалась права и нужно было её слушать. В голове хаос, нужно какое-то время переварить эту новость о банкротстве. Для начала необходимо связаться с Сашей и поговорить с ним.

Решаю не откладывать звонок, беру со стола телефон и набираю номер друга. А друг ли он вообще? Сейчас узнаем. Целую Соню в шею, пока жду соединения. Она начинает плавиться от моих прикосновений. А я, как озабоченный маньяк, хочу послать все проблемы на хрен и наслаждаться приятным времяпровождением с малышкой. В реальность возвращает женский голос из трубки и сообщает, что абонент недоступен.

— Вот же… — выругаться хочу, но Лаврова затыкает меня поцелуем. Не понимаю, что происходит? Очень трудно от неё на работе добиться нежности.

— Тебе нужно немного остыть, — отстраняется и смотрит в глаза.

— Поможешь мне отвлечься? — моя рука уже лезет под блузку. Попытаться стоит, так я точно успокоюсь.

— Эй, мы на работе, — улыбается хитро, встает с меня и поправляет одежду. — Я