Феи Гант-Дорвенского леса - Марина Александровна Беляева

Паучий Король говорил со своими детьми, потом спросил у Тилли имя… она сказала какую-то глупость… они засмеялись… Ох, кажется, это не к добру. Девочка хотела подумать об этом подробнее, но после сна её голова болела особенно нестерпимо.

— Кажется, я сделала что-то ужасное, — проговорила наконец она. — Но не могу понять, что. Вроде это всё очевидно, но…

— Тилли, не надо. — Взгляд Кейтилин был таким обеспокоенным и тревожным, что Тилли тут же захотелось ей врезать, лишь бы эта девчонка больше не глядела на неё так. — Просто не надо, ладно? Ты хочешь спать?

— Нет, наверное, больше не буду, — Тилли протёрла глаза тыльной стороной ладони: а ведь ей даже не удалось хоть немного выспаться… — Ты ложись, если устала. Я у костра посижу, буду тебя охранять.

— Точно? Ты уверена, что тебе не надо набраться сил?

— Не точно! А ну спать немедленно ложись!

Кейтилин немного помедлила перед тем, как исполнить резкий приказ подруги. Она продолжала смотреть на неё со смесью страха и жалости, но теперь Тилли совершенно не обращала на неё внимания. Даже ничего не ответила ей, когда Кейтилин тихо произнесла: «Но я же беспокоюсь за тебя…». Хотя это было вполне объяснимо, ведь Тилли в тот момент напряженно думала о другом.

Её беспокоило ощущение, что она совершило что-то ужасное, необратимо глупое, но никак не могла понять, что именно. Она перебрала каждый момент своего сна: вот она напугана, на полянке у Паучьего Короля; вот он говорит со старым спригганом (кажется, Огоньком); вот ей становится лучше, и она почти не обращает внимания на происходящее…

«Вот, — подумала Тилли. — Кажется, это был не сон. Это было такое колдовство, но только я его не поняла. Мне было так хорошо… это и вправду было похоже на сон».

Однако потяжелевшее тело всё ещё помнило фантастическую легкость, которой не бывает после общения с феями; может, это и правда был сон?.. А кричала она потому, что, наверное, очень многое пережила за эти дни?

— Ну не может такого быть, чтобы мне было радостно по-настоящему, — наконец сказала она костру. — Просто не может. Я не могла смеяться, стоя рядом с такими уродами, особенно когда они говорят обо мне. Нет, это, скорее всего, точно был сон.

Костёр весело трещал ей в ответ. Ему было всё равно и на сомнения Тилли, и на её общение с феями, и на самих фей, и даже на то, что эту смешную, сидящую прямо напротив него девочку мучают какие-то ужасающие предчувствия.

Тилли была почти уверена, что сделала что-то ужасное. Но вот только что?

Вспомнить бы самый конец своего сна: что там с ней происходило, когда Паучий Король попросил её назвать чье-нибудь имя?

Глава 11

Солнце уже почти взошло, и его лучи ласковыми оранжевыми полосами легли на землю. День обещал быть теплым, но Тилли это почему-то не слишком радовало.

«Хоть бы ветер не поднялся», — угрюмо подумала она, подкладывая хворост в костёр.

Тилли всё никак не могла перестать думать о своём сне — таком странном, таком страшном, таком… неожиданном. И к чему была радость эти фей в самом конце? Почему они начали плясать? Наверняка ведь что-то задумали, сволочи! А ещё это непонятное чувство, будто произошло что-то страшное… Тилли не могла себе этого объяснить, откуда оно возникло и с чем связано, но как же сильно оно мешало ей просто наслаждаться теплым пробуждающимся днем!

«А может, мне всё кажется? — продолжала размышлять она. — Ведь это могло быть простым сном. Мы же столько всего пережили за эти дни! Немудрено, что из-за этого мне могут сниться кошмары…».

Вдруг Тилли озарила странная мысль, и девочка вздрогнула: неожиданно для себя она мысленно сказала «мы», хотя до последнего момента считала это путешествие своим собственным! Значит ли это, что она привязалась к этой девчонке и начала считать её своей подругой?..

«Да ну, глупости какие, — попыталась она себя успокоить. — Конечно, ты думаешь «мы», ведь ты же не одна в этом походе. И это совсем не значит, что вы теперь подруги: мало ли, кто мог встретиться тебе по пути».

Тилли бросила взгляд на спящую Кейтилин: даже со спутанными во сне волосами и дурацким выражением лица она выглядела красивой. И такой… умиротворенной, что ли. Наверняка ей снилось, как она пришла во дворец, и все её встречают. Тилли на секунду кольнула обида: даже если они каким-то образом дойдут до столицы, то её-то уж во дворец никто не пустит. Кому нужна неотёсанная замарашка, работающая на фабрике? На мгновение в голове у Тилли возникла сумасшедшая, прямо таки безумная идея попросить Кейтилин, чтобы и её тоже пустили во дворец, но почти тут же девочку переполнило чувство брезгливости за эту мысль. Что она, собачка, что ли, попрошайничать? Не пустят — и не надо! Больно хотелось в этот дворец! Наверняка там ничего интересного, одно лишь крашеное в золото дерево. Вон она знает ребят, которые краски делают для стен, они тебе какой хочешь создадут, хоть золотой, хоть серебро с радужными переливами. Выглядит как настоящее, даже красивше!

«И всё-таки, зачем она идёт во дворец?..»

Тилли, задумавшись, поправила одеяло Кейтилин и вновь уселась у костра. Мысли о роскоши королевского дворца отвлекали её от чувства угнетенности и тоски; как бы Тилли ни старалась убедить себя в обратном, ей, хоть и немножечко, но всё-таки хотелось там побывать. Какие там, наверное, лестницы, ууу! Высокие-высокие! Крутые-крутые! И на них — непременно красный ковер, такой мягкий, что на нём совсем не остается следов! А окна? Они должны быть высокими, под потолок, чтобы из них можно было увидеть всю страну! И шторы — непременно шелковые (других дорогих тканей Тилли и не знала), легкие, оставляющие причудливые узоры на стенах и на полу, когда на них падает солнце. Эх, красота!

И всё покрыто золотом. Настоящим, а не дурацкой краской.

Интересно, а золото холодное? Сталь холодная, а золото на неё похоже. Но ведь нагреваться-то оно может и по-другому? Ох, как бы хотелось его потрогать!

Только никто её туда не пустит. Никто. Даже Кейтилин, если она захочет.

А с чего ей вообще хотеть пускать во дворец какую-то замарашку? Она же не полная дура, да и ругает её постоянно за грязные руки… Разве можно представить во дворце хоть кого-то с такими руками?

— Доброе утро!

Тилли чуть не подпрыгнула на месте от неожиданности. Но это была всего лишь Кейтилин: она лениво подтягивалась и сладко