Мир в подарок - Оксана Демченко

Ну и дурак, в данном случае. Я направилась к столу, на ходу весело начиная скандал.

– Ты, жених хренов, чтоб тебе здоровым вовек быть и брату тоже, что в городе делаешь? Там все село бессонно бражку варит, лес корчует для домика, а он чужих девок виноградом дорогущим неспешно балует!

– Тебя, поганку, ищу с рассвета по всему городу! – гаркнул этот медведь, ничуть не смутившись. Ну папина кровь, прямо от сердца отлегло. – Свалила ночью, кобылу рыжую смирную свела со двора как воровка последняя, следы даже замела, не поленилась. Спасибо брату меньшему, он и хитрого зверя не упустит!

Митэ весело блестела глазами, наблюдая наш скандал, и торопливо доедала невесть как попавший в Дарс крупный южный виноград вместе с косточками, давясь и глотая ягоды целиком. Очевидно, в первый раз попробовала и оценила. Наконец сыто вздохнула над пустым блюдом, вытерла рот перепачканным рукавом. Мирах умильно взирал на обжору, исподтишка двигая на освободившееся место здоровенную миску с яблоками, сухофруктами и орехами. От другого края стола ползло блюдо с пирожками. Копченую форель, я полагаю, умяла эта же милая девочка, больно ловко скелетик обглодан. Куда там помещается? А еще удивительнее то, что хватило одного утра в компании лоботрясов, – и она уже не дергается и не встает при виде хозяйки.

– Я платье не купила, дядя Мирах сказал, что тогда мне совсем голову открутит, и тебе тоже, он сразу сам такое вот смешное выбрал, – радостно сообщила малявка, напрочь забывшая про «вы» и «хозяйка». – Я думаю, он открутит, он может. Ну не драться же им с Наири! И потом дядя Тамил велел выметаться из комнаты и собирать вещи, я сюда перетащила твой короб. А Глиша мне бусы подарила, вот!

– Да что тут, в клоповнике душном, делать? – пожал плечами грозный дядя, изучая сунутые ему под нос цветные стеклянные бусы. – Про скот, про ярмарку и цену загонов мы все выяснили, телега на дворе. Загружай всех, и домой… Хорошие бусы, носи.

– Кстати, Годей велел, если больше троих с собой притащишь, тебя пешком до реки наладить, – довольно прогудел младший медведь. – Уложилась в обрез, повезло. Эй, клещ, а ну собирай еду в мешок!

Митэ споро упаковала деликатесы со стола. Тамил подхватил мой короб, стоящий за лавкой, Мирах закинул на плечо визжащую малявку вместе с мешком еды. Оба, прогибая половые доски, дружно зашагали в глубь зала, на ходу перебрасываясь басовито гудящими голосами о месте ночевки. Я пожала плечами и побрела следом, оглянувшись с интересом на арага, до сих пор успешно изображающего на пару с Карис монолитный соляной столп. То ли еще будет!

Город мы покинули через по-прежнему пустые восточные ворота. Кони, похоже, были те же самые, невысокие и спокойные, но выносливые. Правда, добавилась вторая пара, делавшая выезд просто роскошным. А пятой была запасная кобылка под седлом, привязанная позади телеги. Памятливые селяне поймали у переправы и взяли с собой знакомую смирную рыжуху, что я так успешно своровала недавно. Сказали, специально: раз нравится, они рады стараться. И смотрели так пристально, будто надеялись, что я покраснею. Ага, сейчас!

Простодушные дети старосты телегой звали замечательный подрессоренный экипаж на мягком ходу – колеса обиты многослойной кожей, никаких признаков скрипа, борта искусно собраны из лаковых досок и толстых, узорно сплетенных прутьев. Гнедая четверка тянула немалый вес бойкой рысью, с интересом. Чуяли, что оглобли повернуты к дому. На тракте рыжие селяне замотали вожжи на ладно скроенную переднюю резную скамью, предоставив лошадкам полную свободу выбора дороги и скорости, и улеглись, удобно вытянувшись на коврах, покрывающих свежее сено. Через пару минут оба сладко спали. Митэ привалилась под бок очаровавшего ее Мираха, от которого не отлипала ни на минуту, и дрыхла за компанию.

Я развязала мешок с припасами и выставила его посередине, приглашая перекусить бодрствующих. Карис тут же принялась за еду, то и дело нервно поглядывая на Митэ. Я тоже набросилась на булочки и фрукты. Араг рассеянно подкидывал на пролеченной вчера ладони несколько орешков, неизменно ловя их все. Он выглядел совершенно потерянным и как-то обреченно озирался по сторонам.

Вечерело, повлажневшая от обильной росы дорога почти не пылила, одуряюще пахло сеном, сырой пылью, поздними вечерними цветами. Кузнечики сходили с ума, празднуя начало последнего летнего месяца. Солнце склонилось к закату, окончательно смазав на горизонте далекий город. Мы плыли в тумане, глушащем звуки и поднимающемся все выше из лощин. Время остановилось, только пофыркивали гнедые, дружно подталкивая дорогу под колеса. Хорошо-то как!

Бывшая танцовщица ела уже не так жадно, рассматривая неспешно плывущий за бортами незнакомый, стершийся из памяти, мир с проснувшимся интересом. У нее даже глаза потеплели, заблестели синевой, сразу делая лицо моложе и красивее.

Я встала в рост, глянула вперед. Ходкие кони, верст десять уже от города, вон и развилка с дорогой на Тэйкарн. Упряжка уверенно пересекла пустой тракт, ведущий в столицу, и прибавила на мягком травянистом склоне, полого уходящем вниз, плавно прижимаясь к густеющему в вечернем сумраке на востоке Гнилому лесу. Я пошепталась с туманом, это умение пришло недавно. Он охотно отозвался, вокруг никого на многие версты. Хоть с повозки не слезай. Ладно, останемся осторожны. Я с наслаждением стащила сандалии. Успели-таки натереть обе ноги. Достойная покинутого города обувь.

– Бежать когда будешь? – с издевкой уточнила я, нарушая застоявшуюся тишину, и подтолкнула под спину клубок из овечьих кудрявых шкур. Бедняга Карис резко вздрогнула. – Город уже далеко.

– Завтра, наверное, – пожал бледноглазый плечами, не усомнившись, что вопрос адресован именно ему, и добавил задумчиво: – Странные эти твои знакомцы. Митэ с ними останется?

– Ну точно не со мной. Дел много и без вас всех. Время теряю, а теперь от свадьбы не отвертеться. Они без меня, похоже, и не поженятся. Вот семейка! Пристали, как репьи, а главное: один прицепится, считай, все тут. Упрямые, – я хихикнула. – Ты еще невесту не видел. Она ими без кнута так помыкает, твои хозяева всем скопом сдохли бы от зависти. И вообще, знаешь, завтра бежать – это правильно. А то свалишь сегодня, да от любопытства поутру сам назад вернешься. Пешком телегу догонять неудобно.

– Так лошадь запасную возьму.

– Не-а. Я раньше ее заберу. У нас с Карис дела, будем к утру, пусть медведи не шумят.

– Куда? – разом вскинулся он.

– К лекарю, – буркнула я, распутывая фирменный узел илла, фиксирующий повод рыжей кобылки. Спасибо, Дари показал секрет. – Притормози наших неутомимых коней, да и Карис подсади в седло.

Он растерянно послушался. Потом долго стоял у телеги, глядя нам вслед. Наконец колеса тихонько скрипнули, и копыта застучали в ускоряющемся темпе. Я не обернулась, продолжая рысить к лесу рядом с теплым конским боком, придерживая стремя и кончик повода.

Мы двигались в наползающую от древесных стволов ночь, главное время лошадиных страхов. Да и людских тоже. Танцовщица тихонько завозилась, поправляясь в седле. Когда лес сомкнулся за спиной, погружая мир в непроглядный для нее мрак, лошадка перешла на бодрый шаг, я переместилась к голове и коротко взяла ее под уздцы. Рабыня наконец решилась спросить тихим дрожащим голосом: