Истинная одержимость дракона - Алиса Князева

Всё равно не понимаю, почему ректор подсунул эту книгу. А увидев фразу: «Драконы могут иметь наследников ТОЛЬКО с истинной парой», вообще захлопываю книжку и зачем-то засовываю под матрас. На кой, простите пожалуйста, драконий хвост мне эта информация? Опять сочувствовать? Или понимать что-то придётся?

Наутро про неё я совсем забываю и погружаюсь, наконец-то, в учёбу. Как будто меня отпускает моя невезучесть.

Утром я завтракаю с цветником, потом иду на занятия, а после ужина встречаюсь с ректором. Ну… в смысле занимаюсь. Да, он учит меня подчинять магию, а в дополнение заставляет штудировать правила девушек из цветника.

Чем больше я провожу времени в кабинете ректора, тем легче мне сохранять спокойствие на занятиях, отрабатывать заклинания и не влипать в какие-то проблемы.

Но всё сложнее не думать о Тенгере. Порой ловлю себя на том, как рассматриваю его сильные руки, покрытые извилистыми линиями вен. Или на том, как разбегаются мурашки от прикосновений и едва касающегося шеи дыхания ректора, когда он поправляет мои движения.

А ещё эти его глаза. Я точно знаю, что они непроглядно чёрные, как безлунная ночь в кукурузном поле. Но время от времени, когда я замечаю его взгляд на себе, они сверкают чистым золотом. Однако стоит мне в этот момент моргнуть, как они становятся обычными. На вопросы об этом он лишь недоумённо поднимает бровь, а я начинаю думать, что и права схожу с ума.

Алистар заставляет меня досконально зубрить правила и наказания. От самых лёгких — к очень жёстким. От пары часов отработки в Храме при академии до… До превращения в игрушку императорских гвардейцев.

Иногда ректор описывает мне ситуации, заставляя меня придумывать, как нужно поступить, чтобы отделаться минимальным наказанием. Это зачастую выводит меня из себя, потому что в этих случаях приходится юлить, выискивать возможности. Но все мои всплески Тенгер нейтрализует лишь лёгким прикосновением, а иногда и просто взглядом.

Всё это так выматывает меня, что когда вечером возвращаюсь в комнату, отрубаюсь. Благо ко мне и правда никого больше не заселяют, можно делать что угодно, не оглядываясь на соседку.

Время до официального объявления о приезде императора летит, с бешеной скоростью, но я так и не могу придумать, чем бы мне так «удивить» императора, чтоб он исключил меня из фавориток и постарался даже не думать, что ему меня хочется.

Почти все цветы уже придумали, какие песни исполнить, что станцевать, а кто-то вообще вышил целую картину. Бисером. Бисером, чтоб его! Это сколько же времени и терпения. И ради кого? Этого хрыча?

— Сама с собой разговариваешь, кроха? — раздаётся за спиной голос Саймона.

Я оборачиваюсь и чуть двигаюсь, чтобы освободить ему место на краю крыши.

— Да тут хоть с птицами разговаривать начнёшь, когда два дня до прибытия императора, а я без «подарочка», — фыркаю я и закидываю в рот очередной сухарик.

— Может, ты его лучший подарочек? — подкалывает меня Саймон.

— Жизни лишние? — хмуро смотрю на него. — Я ж теперь хоть чуть, но дружу с магией, свалишься, я скажу, что так и было. И Тенгер меня прикроет.

Саймон смеётся и протягивает мне яблоко.

— А вообще, спой ему что-то, и делов-то, — говорит он.

— Не получится, — вздыхаю я. — Чтобы не выделяться среди всех остальных цветочков, дуреющих при виде императора, надо что-то придумать. Потому что пою я чуть хуже скрипящей двери.

— А ты, значит, не дуреешь? — спрашивает кот.

Поджимаю губы и качаю головой.

— Тошнит от вида, от запаха, от голоса, да даже от мысли! — говорю я. — Как вообще можно подумать, что я могу стать идеальной парой для него. Или как по-научному? Истинной.

Внезапно Саймон напрягается и прищуривается. Зрачки опасно бликуют.

— А вот с этим, Инга, осторожнее, — сурово говорит он. — Истинность — не шуточки. И не бывает у людей, даже у очень сильных магов, истинных.

Ух ты. Значит, не у всех?

— А у кого бывает? — спрашиваю я.

— Только у оборотней, — Саймон проводит рукой по волосам, будто заставляя себя успокоиться. — Прости. Просто это очень… Важная штука. И редкая. Дар. Сложно объяснить.

Только у оборотней? Хм… Но в той книге же ясно написано, что у драконов тоже есть. Враки? Или Саймон действительно не знает?

— Почему редкая?

Все эти странности подхлёстывают мой интерес и желание разобраться.

— Потому что не так просто найти свою истинную. Можно в толпе пройти мимо и не понять. Но если хоть раз удаётся пересечься потоками, то это навсегда. Сама понимаешь, шанс такую встретить один на миллион, но если свезло, надо вцепиться и не отпускать. Это чувство невозможно забыть, от него не отделаться. Истинная становится твоей частью, смыслом жизни. Тем, за что готов отдать все. Чувствуешь её постоянно, тянешься.

Чем больше Саймон говорит, тем ярче загораются его глаза. Как ни странно, я понимаю, о чём он, но… я совершенно точно не оборотень, а значит моё помешательство на Тенгере просто дурость.

— Ты нашёл свою? — интересуюсь я.

Он пожимает плечами:

— Нет, конечно, — немного грустно морщится. — И вряд ли найду.

— А как же без этого?

В книге написано, что драконы без истинной не размножаются. Но оборотней в Анионе много.

— Найду симпатичную девчонку, женюсь, — он так прозаично рассуждает, как будто это уже завтра будет. — Котятами обзаведусь.

Стоп. Значит… Оборотням можно без истинности, а драконам? Решаю спросить, Саймону можно верить.

— А у драконов?

Кот переводит на меня удивлённый взгляд.

— Что?

— У них есть истинность? — аккуратно уточняю, чувствуя, что несу ерунду.

— Кто их знает, этих тварей, — ведёт плечом Саймон. — Что у них там и как. Их не осталось, к счастью для всех нас. Почему спрашиваешь?

— Да так… В книжке встретилось, интересно стало…

— Это что за книжка такая? — ухмыляется он. — Где нашла?

— В библиотеке рылась. там ничего конкретного, вскользь упоминалось, а ты говоришь сейчас, я и вспомнила. Интересно же.

Я замолкаю, не решаясь больше ничего спрашивать. Похоже, кот не в курсе про драконов и тем более про то, что один такой у него над головой практически сидит. Теперь мне захотелось подробнее прочитать книжку. Ну, раз это такая ценная и неизвестная информация.

Мы ещё некоторое время сидим на крыше, ставшей местом нашего общения, а потом он провожает меня в столовую к цветнику.

— Говорят, что лучшую пригласят пообщаться поближе, в столицу свозит, — слышу голос одной из старших. — Я уже думаю, может, это и не так страшно? А то только и видим, что эти стены. За пять лет наверняка столько всего