Омен. Знамение - Дэвид Зельцер

– Если ты боишься за меня, – сказала она, – то не стоит. Я разговаривала с психиатром и начала кое-что понимать. Это не из-за Дэмьена, это все из-за меня самой.

– Катерина…

– Послушай меня. Я сейчас принимаю литиум. Это против депрессии. И мне помогает. Я хочу домой. Я хочу, чтобы ты вернулся. – Она замолчала, голос ее вдруг охрип. – И я хочу, чтобы все было хорошо.

– Кто дал тебе это лекарство? – спросил Торн.

– Доктор Гриер.

– Оставайся в больнице, Катерина. Не уходи, пока я не вернусь.

– Я хочу домой, Джерри.

– Ради Бога…

– Я чувствую себя хорошо!

– Нет, не хорошо!

– Не беспокойся.

– Катерина!

– Я пойду домой, Джерри.

– Нет! Я вернусь.

– Когда?

– Утром.

– А вдруг дома что-то случилось? Я туда звонила…

– Да, дома ЧТО-ТО случилось, Катерина.

Она снова замолчала, от этих слов ее затрясло.

– Джерри? – спросила она тихо. – Что случилось?

– Не по телефону, – умоляюще произнес Торн.

– Что случилось? Что произошло у нас дома?

– Жди меня на месте. Не уходи из больницы. Я буду дома утром и все тебе объясню.

– Пожалуйста, не надо…

– Это не из-за ТЕБЯ, Катерина. С тобой все в порядке.

– Что ты говоришь?

Дженнингс взглянул на Торна и мрачно покачал головой.

– Джерри?

– Это не наш ребенок, Катерина. Дэмьен принадлежит не нам.

– Что?

– Не ходи домой, – предупредил Торн. – Жди меня.

Он повесил трубку. Потрясенная Катерина сидела, не шевелясь. Вдруг она почувствовала, что панический ужас отпускает ее. Лекарство действовало, и голова у нее была ясная. Катерина сняла трубку и набрала домашний номер. Ответа не было. Тогда она повернулась к селектору над кроватью и с усилием нажала кнопку.

– Да, мэм? – раздался голос.

– Мне нужно уйти из больницы. Я должна с кем-нибудь переговорить по этому поводу?

– Вы должны получить разрешение от врача.

– Найдите мне его, пожалуйста.

– Попробую.

Голос замолчал, и Катерина снова очутилась в полной тишине. Няня принесла обед, но у нее не было аппетита. На поднос стояло маленькое блюдечко с желе. Катерина случайно дотронулась до него, оно показалось ей прохладным и подействовало успокаивающе, она медленно растерла его между пальцев.

За сотни миль от больницы, на кладбище Черветери все было спокойно, небо хмурилось, безмолвие прерывалось лишь тихим звуком, будто кто-то копал землю. У разрытых могил две собаки скребли землю, механически работая лапами и заваливая открытые склепы. Земля мягко падала на останки шакала и ребенка. Позади на железном заборе безжизненно висело изуродованное тело. Один из псов запрокинул морду и издал низкий скорбный вой. Этот собачий стон зазвучал по всему кладбищу, постепенно набирая силу, и другие звери присоединялись к нему, пока все вокруг не наполнилось их нестройным завывающим хором.

В палате Катерина снова протянула руку к селектору, в ее голосе звучало нетерпение.

– Кто-нибудь есть? – спросила она.

– Вас слушают, – ответил голос.

– Я просила найти мне врача.

– Боюсь, что это невозможно. Он в операционной.

На лице Катерины отразилось раздражение.

– Вы не могли бы прийти сюда и помочь мне?

– Я пошлю кого-нибудь.

– Побыстрее, пожалуйста.

– Постараюсь.

Катерина с трудом встала с постели и подошла к шкафу, где сразу же отыскала свою одежду. Платье было с запахом и легко надевалось, но ночная рубашка была застегнута у шеи, и, взглянув на себя в зеркало, Катерина подумала, что с загипсованной рукой ей вряд ли удастся снять рубашку, сшитую из пурпурной газовой материи. Она потянула за пуговицы, они расстегнулись сами собой, и Катерина, пытаясь снять рубашку через голову, совершенно запуталась в этой пурпурной ловушке. – Она сражалась с газовой материей, все туже закручивая ее вокруг шеи, и чувствовала, как паника охватывает ее. Внезапно открылась дверь, и женщина вздохнула с облегчением – наконец-то подоспела помощь.

– Эй, – произнесла Катерина, пытаясь разглядеть через тонкий пурпур вошедшего.

Но ответа не последовало.

– Здесь есть кто-нибудь?

И тут она застыла.

Перед ней стояла миссис Бэйлок. Ее лицо было сильно напудрено, на губах алой помадой была нарисована страшная улыбка. Катерина молча наблюдала, как миссис Бэйлок медленно прошла мимо нее, распахнула окно и посмотрела вниз на улицу.

– Вы не могли бы помочь мне… – прошептала Катерина. – По-моему… я немного запуталась.

Миссис Бэйлок только ухмыльнулась, от этой усмешки Катерина похолодела.

– Прекрасный день, Катерина, – сказала женщина. – Хороший денек для полета.

Она шагнула вперед, крепко схватив Катерину за ночную рубашку.

– Прошу вас, – взмолилась Катерина.

Их глаза встретились в последний раз.

– Вы такая красивая, – сказала миссис Бэйлок. – Пошлите же нам воздушный поцелуй.

Она навалилась на Катерину и, придавив ее к подоконнику, мощными руками выпихнула в окно.

К приемному отделению подъехала машина «скорой помощи» с вращающейся красной лампочкой и гудящей сиреной. В этот момент из окна седьмого этажа выпала женщина, лицо ее было закутано в пурпурный газ. Она падала очень долго, но никто не успел заметить ее, пока она не ударилась о крышу «скорой помощи». Потом тело ее еще раз дернулось и успокоилось навсегда.

В ту же минуту на Черветерском кладбище наступила тишина. Могилы были засыпаны, и собаки убрались в кусты…

Торн ужасно устал и сразу же заснул. Его разбудил телефонный звонок. Было темно, Дженнингс еще не вернулся.

– Да? – сонным голосом ответил Торн.

Звонил доктор Беккер, тревожный голос выдавал его состояние.

– Я рад, что застал вас, – сказал он. – Название гостиницы было записано на ночном столике у Катерины, но я с трудом разыскал…

– Что случилось?

– Катерина выбросилась из окна больницы.

– …Что? – еле выговорил Торн.

– Она умерла, мистер Торн. Мы сделали все возможное.

Комок застрял в горле у Торна, он не мог говорить.

– Мы не знаем точно, что произошло. Она хотела уйти из больницы, а потом мы нашли ее на улице.