Зайчики на стене - Аркадий Тимофеевич Аверченко
Шрифт:
Интервал:
Глава II
«Назарет»
Теплый, влажный, пропитанный невыносимым запахом прокисшего пива и старых закусок воздух окутал Патлецова, когда он открыл темную, липкую дверь.
На первый взгляд в «Назарете» не было ничего страшного: за столиками сидели легковые извозчики, истерзанные мастеровые и женщины, такие дешевые, что две из них равнялись по стоимости — порции рубленых котлет.
Патлецов подошел к толстому одноглазому буфетчику и деликатно наклонился к нему:
— Не могу я навести у вас справочки?
— Ну? — сурово и подозрительно кивнул головой одноглазый.
— Мне нужен слесарь. Нет ли здесь между вашими… гостями слесаря?
— А вам для чего такого?
— Ключи от дверей потерял. В квартиру не могу попасть.
Вид у Патлецова был солидный, искренний. Буфетчик хмыкнул.
— Бог их знает… Все они слесаря, так или иначе. Ходят тут всякие.
— Да вы мне только укажите на кого — нибудь… а я сам поговорю. Я заплачу ему.
— Вон туда идите, — ухмыльнулся буфетчик. — Видите, в уголку роятся. Только меня не путайте. Может, они и не возьмутся. Мне — то что!
В уголку сидело трое. Приняли они Патлецова недоверчиво, странно поглядывая на него, сбитые, очевидно, с толку его странным предложением.
Один носил странное имя — Зря, другого называли Ар— кашенькой, а третий был сложнее: Мишка Саматоха.
— Да вам что нужно, господин? — с каким — то неискренним удивлением спросил Зря, самый старший.
— Кто хочет, ребята, честно рубль заработать?
— Да мы всегда честно рубли зарабатываем, — с болезненным самолюбием вора заворчал Аркашенька.
— И прекрасно! Мне нужен слесарь… Ключи я от дверей забыл. Так — открыть.
Все трое, как куклы, замотали головами.
— Не занимаемся.
— Как же так? А мне сказали, что кто — то из вас слесарь.
Мишка Саматоха, молодой бритый парень, с лицом актера и такими невыносимо блестящими глазами, что он беспрестанно гасил их блеск скромным опусканием век, возразил:
— Да как же так — ночью, идти в чужую незнакомую квартиру, отмыкать какие — то двери — Бог его знает, что оно такое… Хорошо ли это?
— Да я хозяин квартиры! — загорячился Патлецов. — Понимаете — хозяин! И я вам разрешаю… Мало того — я даже прошу вас об этом! Вы меня выручите…
В практике трех друзей это был редкий, смехотворный случай, — когда хозяин сам давал разрешение на то, что они делали всегда с душевной тревогой и тайным трепетом.
Тем не менее Зря и Аркашенька отказались от предложения категорически.
— Я два рубля дам! Я очень, очень прошу вас. Ну что вам стоит выручить человека?!
— Да почему вы в слесарную мастерскую не обратились? — спросил, гася свои алмазные глаза, Саматоха.
— Заперто все уже! Господи! А мне сказали, что тут в «Назарете» можно найти этих… слесарей… безработных. Как же мы иначе попадем в квартиру? Мы бы с женой вам были очень благодарны… Чрезвычайно.
Зря и Аркашенька снова сухо отказались. А сентиментальному Саматохе польстило, что его так просят и что этот господин в золотых очках и его жена, вероятно, красивая, не менее нарядная женщина будут ему, Саматохе, очень благодарны.
А когда Патлецов, заметив колебание раскисшего Мишки, взял его за руку и горячо пожал ее, Мишка встал и, разнеженно усмехнувшись, буркнул:
— Идите вперед. Я… сбегаю за инструментом и догоню вас.
Глава III
Мишка Саматоха
Жена Патлецова была очень удивлена и обрадована, когда муж явился с каким — то человеком и сообщил радостно:
— Нашел! Вот он сейчас откроет.
У Саматохи в суконке были завернуты какие — то вещицы, издававшие металлический лязг. Саматоха поклонился жене Патлецова, положил на подоконник суконку и развернул ее.
— О — ой, что это? — с кокетливым любопытством протянула госпожа Патлецова, заглядывая в суконку, — зачем так много?
— Инструменты, сударыня, — снисходительно улыбнулся Мишка Саматоха. — Разные тут.
— А это что?
— Это английский лобзик, — стал объяснять польщенный вниманием Мишка. — Пилочка такая… Преимущественно для амбарных замков и засовов. Вот этим ее смазывают, чтобы не слышно было.
— А зачем, чтоб не слышно? — спросила жена.
Патлецов и Саматоха перебросились быстрыми смеющимися взглядами и отвернулись друг от друга.
— Это, изволите ли видеть, американский ключ — последнее слово техники — со вставными бородками: можно вставить какую угодно… вот набор бородок… Это обыкновенные отмычки, к сожалению, не полный набор, — всего двенадцать штук…
Невыносимые алмазные глаза Мишки сверкали вдохновением артиста… Он вертелся, щелкал пальцами по синеватой стали, гремя отмычками, с увлечением объяснял достоинства новой системы буравчика перед прежними и умилялся до слез, когда госпожа Патлецова робко дотрагивалась тоненькими холеными пальчиками до странных, таинственных приборов.
— Ну, а как же вы откроете нашу дверь? — спросил Патлецов. — Этим, что ли?
— Английский замок? Нет, этой штучкой. То совсем для другого. Вот, смотрите…
Мишке Саматохе хотелось под взглядом прекрасных женских глаз сделать свое дело как можно красивее, проворней и с блеском. Он улыбнулся госпоже Патлецовой, вынул маленький крючок, как фокусник, показал его публике, засучил рукава и принагнулся к замку.
— Только он не будет уже больше годиться, — предупредил он, — ничего? Английские замки, видите ли, нужно сломать снаружи, чтоб открыть…
— Все равно, — нетерпеливо сказал Патлецов. — Лишь бы попасть нам домой.
— Слушаю — с.
Послышался треск… Саматоха с лицом доктора, делающего трудную операцию, суетливо нагнулся к своему набору инструментов, быстро вынул необходимый и сунул его куда — то вбок, в щель.
У своего плеча он слышал дыхание глядевшей на его работу с любопытством госпожи Патлецовой.
И сам Патлецов был неимоверно заинтересован.
Потный, сияющий Саматоха чувствовал себя героем дня.
— Пожалуйте — с!
Госпожа Патлецова радостно вскрикнула и бросилась в открытую дверь. Патлецов посмотрел на собиравшего свои инструменты Саматоху и сказал ему:
— Подождите здесь. Я сейчас вынесу деньги.
Дверь захлопнулась, и Саматоха остался один… Он, насвистывая, занялся складыванием своих принадлежностей, любовно осматривал их, дышал на них ртом и потом чистил тусклый металл рукавом потертого пиджака.
Прошло минут пять — шесть. К Саматохе никто не выходил. Саматоха уже хотел напомнить о себе деликатным стуком в дверь, как она распахнулась, и в ее освещенном четырехугольнике показались Патлецов, дворник и городовой.
— А — ах! — крикнул протяжно Мишка Саматоха, отпрыгивая к окну.
— Вот что, милый мой, — строго обратился к нему Патлецов. — Ты, я вижу, слишком большой искусник и слишком опасная персона, чтобы оставлять тебя на свободе. Сегодня ты открыл дверь с моего разрешения, а завтра сделаешь это без оного… Общество должно бороться с подобными людьми всеми легальными способами, какие есть в его распоряжении… Понимаешь? А такой субъект, как ты, да на
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!