Она любит скорость - Элизабет Хардвик

— Готов поверить, — сухо отозвался Кевин.

Саманта выпрямилась и смерила его взглядом, ясно говорившим, что его мнение ей совершенно безразлично.

— Могу я с тобой поговорить? — спросил Кевин, когда все трое вышли в коридор.

Саманта не сразу сообразила, что он обращается к ней, но, подняв голову, встретила его невозмутимый взгляд.

— О чем это? — с вызовом спросила она. Ведь у него в распоряжении был полный набор всяких гадостей, которые он о ней насочинял.

— Пожалуй, я поеду, — объявил Генри, вглядевшись в их решительные лица. — Завтра в девять утра будь на ранчо, — велел он дочери.

Саманта даже не повернула головы, так она была поглощена молчаливым сражением с Кевином. Их взгляды скрестились, и ни один не желал отвести глаза первым.

— Я буду, — коротко ответила она отцу.

— Отлично. Спасибо за все, Кевин, — сказал Генри и, видя, что двое противников не обращают на него внимания, повернулся и зашагал по коридору.

Противники! Неужели до этого дошло? Похоже, что так, ибо Саманта была непримирима, а глаза Кевина смотрели жестко, и рот его был плотно сжат.

— По-моему, ты расстроила отца, — произнес Кевин.

— Переживет, — отмахнулась Саманта. — Ты, кажется, хотел со мной поговорить?

— Пойдем в мой кабинет, — Кевин уже готов был взять ее за руку, но передумал, и его рука бессильно повисла. — Сюда, пожалуйста. — И он зашагал по коридору.

Саманте все это не нравилось, но ведь существовала отдаленная возможность того, что речь все-таки пойдет о Кэсси. Сомнительно, конечно, ну да ладно, она все равно готова была его выслушать. И дать отпор.

В строгом костюме и при галстуке Кевин казался более далеким и отчужденным, чем когда-либо, а благоговейное почтение, с которым относился к нему персонал клиники, говорил о его высоком авторитете. Впрочем, для Саманты эта отчужденность была даже удобнее. Она не хотела вспоминать, что с этим мужчиной готова была заняться любовью всего два дня назад.

Без сомнения, Кевин был профессионалом высокого класса, и почтительное отношение к нему сотрудников было вполне заслуженным. Только вот сегодня он казался не человеком, а каким-то роботом.

Кабинет Кевина, в котором он, судя по всему, также принимал пациентов, был таким же роскошным, как и вся клиника, но Саманта почти не обратила внимания на интерьер. Кевин предложил ей сесть в кресло напротив него, но она отказалась. В конце концов, она не его подчиненная и не пациентка.

— Ты не мог бы побыстрее? Мне еще надо быть в одном месте. — Девушка намеренно повторила слова, сказанные им, когда они попрощались утром.

Ей показалось или он действительно слегка напрягся? Похоже, так оно и было. Черт бы побрал этого мужика! Он что, считает, что она по-прежнему встречается с Тимом или еще с кем-нибудь? Она же сказала, что у нее никого нет! В последние два года Саманта на мужчин вообще не смотрела. Слишком глубокую рану нанес ей Тим, и у нее не было ни малейшего желания снова оказаться в такой ситуации. Поэтому-то Саманта и была так потрясена, обнаружив, что ее влечет к Кевину, да еще с такой силой, что она позволила ему пробиться за свои заградительные редуты. И вот к чему это привело!

— Я тебя не задержу, — сквозь зубы произнес Кевин. — Просто ты сегодня кое-что сказала, и мне бы хотелось получить объяснение. — Он слегка прищурил глаза.

— Ну и? — спросила Саманта. Она сегодня столько ему наговорила, что теперь понятия не имела, какое из ее саркастических замечаний он имел в виду.

— Насчет того, что ты не доставишь мне удовольствия, сломав себе шею.

Господи, да это же было еще утром! Неужели он весь день ждал, чтобы спросить ее об этом? Просто невероятно! Может, это все-таки просто предлог, чтобы задержать ее?

— Я имела в виду, что ты наверняка жалеешь о том, что встретил меня.

— По-моему, я этого не говорил…

— И я тоже, — продолжала Саманта, словно не слыша. — Я жалею о том, что тебя встретила! Нет, ты, конечно, не лгал мне напрямую, но все равно — ты заставил меня поверить в то, что было заведомо неправдой. А именно — что мой отец болен.

— Ты…

— В то время как ты сам, — упрямо продолжала девушка, — имея даже меньше доказательств, чем я, считаешь, что я от тебя кое-что скрыла! — Она вызывающе откинула голову, и волосы рассыпались по ее плечам шелковистыми волнами. — Разница между нами в том, что ты считаешь, что поступил правильно и я не имею права на тебя злиться, а я вела себя неправильно и поэтому твой гнев оправдан. Ведь так, Кевин?

Кевин резко втянул воздух в легкие. Во время пылкой речи девушки щеки его побледнели, а губы судорожно сжались.

— Я бы так не сказал…

— А как бы ты сказал? — Глаза Саманты яростно сверкнули. — Скажи же, Кевин, мне просто не терпится узнать.

— Когда ты в таком настроении, с тобой невозможно говорить разумно, — со вздохом сказал он.

— Ты прав, черт побери! — воскликнула Саманта. — Ты присвоил себе право судить меня, и, могу тебя заверить, на мой взгляд, это неслыханная наглость. Да как ты посмел?

Слова застряли у нее в горле, ибо Кевин стремительно подошел к ней, резко притянул к себе и с силой прижался губами к ее губам. Крепко прижав ее к себе, он словно требовал отклика от ее холодных губ. Однако Саманта была не в силах отозваться.

Ибо она любила этого человека. Несмотря на то, что он поверил в худшее о ней, даже не узнав, как все обстояло на самом деле, она его любила. И от того, что сейчас он целовал ее свирепо, чуть ли не презрительно, по ее телу пробежала судорога.

Ощутив ее дрожь, Кевин отпустил девушку и заглянул ее измученные глаза.

— Ох, Сэм… — простонал он.

Она устало посмотрела на него. Казалось, все происшедшее было кошмаром, который ей просто померещился, и лишь чуть припухшие губы говорили о том, что это было наяву.

— Отпусти меня, Кевин, — произнесла она, стоя в его объятиях неподвижно, как статуя.

Кевин отдернул руки, словно обжегшись, и отступил.

— Сэм, я… — Внезапно он осекся, глядя куда-то через плечо Саманты. — Я думал, вы уже ушли, Лидия, — произнес он изменившимся тоном.

— Я… мне осталось закончить еще кое-какие письма, — неловко пробормотала его помощница. — Я после работы не домой… Я принесу их потом и оставлю у вас на столе…

— Если это из-за меня, то не трудитесь, — спокойно произнесла Саманта, поворачиваясь к Лидии. — Я уже ухожу.

Она понимала, что должна сохранить хоть какие-то крохи собственного достоинства, по крайней мере, пока не выберется отсюда. А потом она сможет дать волю терзавшему ее отчаянию. Одарив Лидию сияющей улыбкой, Саманта направилась к двери.

— Спасибо за все, что ты сделал для моей сестры, Кевин, — вежливо сказала она, но даже не обернулась. — Прощай. — Ее голос ясно говорил о том, что между ними все кончено.