Лишняя в этом доме - Екатерина Юдина

я будто бы очутилась в эпицентре бури. Они примерно равны по силе, но сейчас именно Брендон был в большей ярости. Это единственное, что я поняла, так как я тут же зажмурилась и, единственное, что могла делать, так это кричать и просить их прекратить.

Когда же я открыла глаза, увидела, что Брендон просто избивала Расела.

От этого вида все внутри меня похолодело. Настолько жутко все это выглядело.

— Прекрати! Пожалуйста. Умоляю, — я бросилась к нему. И добилась своего. Брендон прекратил бить брата, но лишь потому, что пытаясь ударить его, он попал по мне. В живот. Наверное, я никогда не ощущала такой боли, как в этот момент.

Я рухнула на пол и дрожащие руки прижала к животу. Размыкала губы и пыталась делать вдохи, но у меня ничего не получалось. Я задыхалась и, сама того не понимая, начала плакать. Слезы сами по себе потекли по щекам. Как же больно.

— Блядь, — где-то совсем рядом раздался голос Брендона. Он подхватил меня на руки и усадил на кресло. — Какая же ты сука, — слова полные гнева, но прикосновения ко мне до невозможности мягкие. Будто бы встревоженные. Если бы я закрыла глаза, в жизни бы не поверила, что сейчас так меня трогал именно Брендон. — Куда я попал? Блядь. Сильно больно? Так сильно захотела защитить его?

— Не… Не трогай Расела, — это единственное, что я сумела сказать. Сквозь слезы и судорожное дыхание.

Брендон выругался. Убрал мои руки от живота и поднял футболку. Посмотрев на покрасневшую кожу, еще раз выругался и положил туда ладонь.

— Сильно болит? — спросил он, губами прикасаясь к моему лбу.

Я не ответила. Посмотрела на Расела. Он ладонью провел по лицу, убирая кровь. Не смотрел на меня, но я ощутила, что следующий его вопрос был обращен именно ко мне:

— Дышать можешь?

— Да… — тяжело. Так, что сразу становилось ясно — дышала я очень плохо.

— Дать обезболивающее?

— Да…

Расел попытался подняться, но Брендон его остановил. Сказал:

— Я сам. Сиди и не трогай ее.

Пока Брендон отошел за аптечкой, мы с Раселом посмотрели друг на друга. Он в крови. Я в слезах. Этот день был по-настоящему ужасен.

— Как ты?.. — совсем тихо спросила у него.

— Отлично, — он опять провел ладонью по лицу. Кровь убрать не смог. Он весь был в ней. — Когда дерутся альфы — омеге не стоит лезть. Идиотка.

— Ты на подавителях. Тебе плохо. Он тебя избивал.

— Мне не плохо. Мне отлично.

Я зажмурилась. Живот болел настолько сильно, что даже перед глазами плыло.

Внезапно я ощутила, что Расел взял меня за руку. Буквально на мгновение, после чего опять убирая свою ладонь, но этого хватило, чтобы я встрепенулась и впервые сделала нормальный, глубокий вдох.

Вернулся Брендон. Сел на пол передо мной и в мою ладонь вложил таблетку. Когда я положила ее на кончик языка, он к моим губам поднес стакан с водой.

— А Раселу? — спросила. — Ты принес ему таблетки или аптечку, чтобы обработать раны? — насколько же тяжело мне было произносить эти слова. Каждый вдох отдавался болью во всем теле.

Брендон и Расел перекинулись взглядами. Мне казалось, что ими друг с другом схлестнулись в ожесточенной борьбе. Или просто выказали пренебрежение.

— Зачем ты это сделал? — спросила у Брендона, но он не ответил. Взял цепь от наручников и мрачно посмотрел на замок.

— Я уберу микросхемы, — сказал он, после чего посмотрел на Расела: — Скажешь, что против и я тебе нахрен руку оторву.

— Если не сможешь, мы с ней до конца дней останемся прикованными друг к другу, — альфа оскалился.

Брендон поднял руку. Так словно опять собирался ударить. Меня это испугало и я, дрожа от боли, потянулась к нему. Своими ладонями схватила за его запястье.

— Не нужно… — прошептала. Морщась. Пытаясь через силу дышать.

— Я их уберу, — повторил Брендон, обращаясь к брату. Твердо. Тоже приподнимая уголок губ, а потом подхватывая меня на руки и давая Раселу лишь мгновение для того, чтобы подняться.

Я мало понимала, что происходило. Зачем альфа понес меня к своей машине? Почему усадил в нее и куда мы поехали?

Позже, оказалось, что мы направились в квартиру Брена.

У каждого из братьев было свое отдельное жилье. Иногда они там жили. Но в основном обитали в семейном особняке.

Я еще ни разу не была в квартире Брена. Оказалось, что она находилась на одном из последних этажей высокого здания. Явно крайне дорогостоящая недвижимость с великолепным видом из окна. Если бы не боль, которая все еще раздирала изнутри, я бы засмотрелась на огни города. А там я была сконцентрирована на том, чтобы хотя бы начать нормально дышать.

Когда мы оказались в квартире, Брен усадил меня на диван, после чего куда-то ушел. Когда он вернулся, я по разговору братьев поняла, что я, судя по всему, плохо знала Брендона. Например, я понятия не имела, что он разбирался в микросхемах. По большей степени это было доступно всем Диланам. Например, тому же Лойду или Хорасу. Тяга к технологиям будто бы являлась частью их души. Но, или я что-то не так поняла, или Брен собирался перепаять микросхемы, которые не решался тронуть даже мистер Ардер.

Для этого он взял лишь один предмет. Похожий на ручку, но с раскаленным стержнем.

Сидя на диване рядом со мной, альфа открыл щит замка на наручниках. Опять мрачно посмотрел на него. А меня пугали слова Расела о том, что если Брендон сделает что-то не так, мы с братом окажемся прикованными друг к другу на всю жизнь.

И уже теперь я не могла написать Брендону сообщение. Свой телефон он оставил в кабинете Расела.

Глава 27 Убегай

Постепенно обезболивающее начинало действовать и мне становилось легче. Я даже стала нормально дышать и уже теперь нашла в себе сил сесть более-менее ровно. Но все равно пыталась не двигаться.

Я с паникой и опаской наблюдала за тем, что делал Брендон. Замирала и запрещала себе делать глубокие вдохи в боязни, что от них могла случайно шелохнуться, а это, возможно, приведет к ужасным последствиям. Тем, которые никогда не исправить.

Ведь изобретения корпорации Диланов, в особенности то, что они делают для полиции, это не те вещи, которые вообще следует трогать в попытке переделать.

— Может, не стоит этого делать? — я не выдержала, задавая этот вопрос с тем напряжением, которое делало мой голос деревянным. — Мистер Ардер откроет наручники. Пусть и не сегодня, но он это