Частная школа с секретом - Саша Николаева

потом воспоминания хлынули лавиной, и Вика застонала от бессилия, что-либо изменить, от стыда, выжигающего все внутри до горячего пепла. И не спрячешься никуда ведь, не скроешься от постыдной реальности.

Сергей вошел без стука. С бледным, осунувшимся лицом и горящими от гнева глазами. Вошел без приветствий, бросив на нее мимолетный холодный взгляд, и задал всего один вопрос.

Вика долго молчала, не в силах проглотить ком, подступивший к горлу. Может, если бы он обнял ее, поддержал, утешил, она бы и смогла спокойно все объяснить. Но Сергей продолжал сидеть поодаль от нее на стуле, напряженно постукивая пальцами по колену. Такой близкий и далекий одновременно.

— Не молчи! — грубо, почти срываясь на крик. — Ты хоть понимаешь, что вас видели ученики!? Понимаешь, во что это может перерасти? Хорошо хоть без милиции обошлось.

Последняя фраза задела больнее всего. Значит, он волновался не о ней, а о репутации школы. Конечно, его беспокойство понятно, как ни как он директор. И все равно она так ждала поддержки, понимания. Дура наивная. Слезы навернулись на глаза. Она стиснула плед сильнее, до ломоты в пальцах, чтобы не разреветься перед ним еще сильнее. Одно желаниет — провалиться сквозь землю…

— Не плачь! — уже спокойней, ласковей даже или ей показалось. — Лучше объясни мне все.

И Вику прорвало. Она рассказала про Красновского с самого начала, рассказала, ничего не скрывая и не приукрашивая, как оно есть. И стало легче. Будто ситуация предстала ей совершенно под другим углом. Да, так произошло. И своей вины она ничуть не умаляет.

Но теперь ей все это не казалось таким катастрофичным, с чем нельзя было бы смириться и жить дальше. И даже хмурый взгляд, брошенный на нее в очередной раз Орловым, уже не вызвал болезненного отклика в сердце.

— Не нужно сегодня выходить на работу, — только и сказал он в конце ее повествования.

Встал и молча ушел.

Вика только вздохнула. Не было желания ни окликнуть его, ни что-то добавить к уже сказанному. Зачем?

Если он что то для себя решил — то так и будет. А она? Она переступит и через эту боль, как тогда, соберет себя заново, по кусочкам, не привыкать.

Скинула плед, подошла к окну и долго стояла всматриваясь в колышущиеся от ветра верхушки деревьев, в черные тучи на небе, периодически заслонявшие собой полный диск луны.

Ни мыслей в голове, ничего…одна звенящая пустота, пугающая до дрожи…

То состояние когда вроде смирился, но отчетливо понимаешь: прежним уже не стать, никогда…

Глава 26

После ухода Орлова, Вика долго принимала душ, бесстрастно натирая кожу мочалкой, совершенно не чувствуя боли. Сейчас она вообще ничего не чувствовала. Навязчивый звоночек в голове все пытался натолкнуть ее на мысли о реакции Сергея, о том, что, возможно, он действительно считает ее виноватой и, вполне возможно, попросит уволиться в скором времени. Вика отгоняла эти мысли.

Он просто злится. Потом успокоится и придет, обнимет, прижмет к себе крепко-крепко и никому не даст в обиду. От этих размышлений становилось тепло на душе. Однако в скором времени она снова начинала ощущать тревожное предчувствие.

Вика решительно вышла из душа и стала приводить себя в порядок. Да, на работу ей сказали не выходить, но ведь и сидеть в четырех стенах тоже никто не приказывал.

Подавив дикое желание спрятаться ото всех, она достала из шкафа теплый спортивный костюм и кроссовки. Слегка подкрасила ресницы, завязала волосы в длинный хвост на затылке и покинула комнату.

Было нелегко. Косые взгляды преподавателей, учеников вызывали бурю эмоций, и Вике казалось — еще два шага, и она просто не выдержит, развернется и бросится сломя голову обратно к себе в комнату. И все же продолжала идти. Ей сейчас необходима пробежка по зимнему лесу, проветрить голову, успокоится, расслабиться. Бег всегда помогал…Раньше по крайней мере.

Почти преодолев половину пути, она наткнулась на Эллу. О, этот победный взгляд, эта злорадная улыбка алых губ. Вика и не думала вступать с ней в перепалку, да Эллочка сама двинулась навстречу, преграждая путь.

— Не вижу чемоданов, — продолжая улыбаться, ехидно сказала она.

Вика не сразу поняла, о чем речь. Попыталась обойти, но Элла грубо ухватила ее за руку.

— Шлюха! — не сдержав эмоций, выплюнула соперница ей в лицо. — Наконец, Сергей узнал, какая ты на самом деле! А я знала, я пыталась открыть ему глаза!

Пробегающие мимо ученики захихикали. Кто-то из приехавших родителей навострил уши, прислушиваясь к их разговору.

Это она — шлюха!? В этой школе, где разврат за закрытыми дверями творился чуть не каждую ночь?! Смешно! Вика открыла было рот высказать это вслух, и не смогла. По крайней мере, остальных не видели ученики, прямо посреди бела дня и на рабочем месте, да еще в таком виде, с порванными колготками и задраной юбкой.

Горечь обиды сжала грудь. Что бы ни решил Сергей и как бы в дальнейшем ни повернулась ситуация, а сейчас она твердо осознала: работать здесь больше не может. Не может и не хочет.

— Уйди с дороги, — тихо сказала Вика, вырываясь из цепкой хватки. — По-хорошему уйди. Здесь и так много лишних ушей. И если ты думаешь, я буду стоять и выслушивать в свой адрес твои издевки, то сильно ошибаешься. Мне тоже есть, что сказать. Так что подумай хорошенько сейчас, прежде чем снова открыть свой поганый рот.

Вика и сама не поняла, откуда взялись силы и решимость дать отпор. Элла скривила рот, посмотрела по сторонам и, с брезгливостью окинув взглядом Вику с головы до ног, отошла в сторону.

День выдался морозным и ветреным. Вика бежала, не замечая ни холода, ни слез, из-за которых ее лицо, скорее всего, обветрится на таком ветру. Лишь бы бежать, не останавливаясь, по знакомым тропинкам, бежать, пока на душе не станет легче, пока мысли не прояснятся окончательно.

Не зря служебные романы запрещены. Ни к чему хорошему это не приводит, на собственной шкуре как говорится испытала. Права была и мама — не нужно было вообще ехать работать в