Последняя любовь. Плен и свобода - Витамина Мятная

– Не упирайся! – Тянул он её. Девушка задрожала от ужаса, вцепилась в стену и посмотрела в сторону спасительного коридора.

Он стукнул кулаком по стене рядом с её носом и закричал:

– Не смей от меня отворачиваться! Дрянь! Спорим, с моим братцем ты не такая холодная – ты же спишь в его пастели каждую ночь, – продолжал воин. – Ходишь по кораблю, вертишь хвостом, соблазняешь всех воинов без разбору! Провоцируешь, мелькаешь перед носом, как морковка перед ослом – это у вас, островитянок, такая тактика? Не можешь удержаться от маленьких побед на стороне? Моего братца тебе мало? Так чем же я не угодил? Если так, почему ты не столь же ласковая со мной? – Орал он ей в лицо.

«Милосердная богиня! Дай мне сил скинуть с себя этот морок. Останови время, прекрати движение, пусть застынет мир, пусть солнце остановится – не дай этому произойти!». – Пыталась прошептать про себя Баст молитву-заклинание, но у неё никак не получалось дочитать её до конца – мысли путались. Белесый взгляд гипнотизировал её.

– На помощь… – хотела крикнуть она, но с пересохших от страха губ слетел только шелестящий шёпот. – Помогите… – хриплым голосом попыталась Баст снова.

И тут же почувствовала резкий удар по щеке. – Риверн отвесил ей пощечину, не самую сильную, но довольно увесистую.

– Сопротивляешься? Дуришь? Водишь за нос? – Заорал он, всё больше распаляясь. – Давай, сопротивляйся! – Он выкручивал ей руку за спину, прижимая к себе, другой рукой он попытался содрать с неё лиф.

Девушка вцепилась в горловину одежды в страхе, что воин порвёт ткань, и она останется голой. Лиф и так представлял собой жалкий клочок шёлкового материала.

– Противься, кричи, пытайся вырваться, так же, как все! Они всегда кричат и вырываются, жалкие, ничтожные ломаки! – Он сжимал её, и в голове у неё всё путалось от страха.

– Так даже лучше – это возбуждает, всё равно ты в моей власти и никуда не денешься! Вокруг никого, никто тебе не поможет! На тебе ошейник, ты не сможешь воспользоваться своей магией. А без неё ты просто никчемная, слабая женщина! Такая же, как все! И будешь принадлежать мне! – Видя, что девушка онемела от страха, Риверн продолжал сжимать её сильнее, лишая последнего шанса на сопротивление. Ему нравилось причинять ей боль.

«Ненормальный. Двуличный тип, – промелькнуло в голове у Баст. – Человек со злой, неустойчивой психикой. Абсолютно непредсказуемый. Псих, больной».

Дернув за волосы, Сетт заставил её смотреть вверх. Светлые глаза, с маленькими чёрными точками, доселе бродившие по её лицу, груди и шее вслед за руками, пристально уставились ей в глаза. Он медленно провёл рукой по телу Баст, сверху вниз. Рука задержалась на груди, сжала. Глаза наблюдали за её реакцией. Эти размеренные, жадные движения заставляли волосы девушки-кошки встать дыбом от омерзения. Рука скользнула вверх, ухватила кошку за воротник лифа и рванула на себя.

– Ты в моей власти. И будешь делать то, что я скажу. – Глядя ей прямо в глаза, прошептал Риверн, наслаждаясь плескавшимся в них ужасом. Торжествующее настроение ненадолго осталось с воином, когда он заметил, что брови девушки поползли вниз и сошлись у переносицы.

Внутри Баст разгоралось пламя бунта. Душевное возмущение действиями этого урода и энергия ментальных сил внутри её росли, копились, но из-за ошейника не имели выхода.

Риверн попытался дотронуться до её шеи губами – девушка дернулась от отвращения.

«Как это премерзко, меня сейчас стошнит», – поразилась она. Отвратительные слюнявые губы под тонкой полоской усиков, больше похожих на грязь.

Энергия возмущения переродилась в силы ненависти, злости и нашли выход за спиной Баст. Из заломанной за спину руки девушки-кошки, как на пружинах, бесшумно выскочили длинные острые когти.

Глаза девушки сверкнули зелёным:

– Я никогда не буду в твоей власти! – чётко и глядя ему в глаза, произнесла Баст, дернувшись, чтобы не позволить ему до себя дотронуться. От неожиданности воин на секунду ослабил свою хватку. Этого хватило девушке, чтобы залепить ему ответную пощёчину. Удар прошёлся вскользь, потому что Риверну удалось вовремя мотнуть головой. Реакция у него была отменная. Когти девушки всего лишь прошли по касательной, расцарапав бровь над глазом, который воин, к счастью, успел закрыть.

***

Скользящей походкой, которой было так трудно научиться тяжеловесным Сеттам, Старец бесшумно крался за парочкой, идущей по коридору. Он не хотел пока вмешиваться, но ему чертовски было интересно, куда это направляется Риверн с девушкой его подопечного и как она смогла выбраться из его покоев. Ему не было слышно, о чём они говорили, да и зрение его немного подводило. Подойдя ближе, Старец стал наблюдать. Представшая перед ним картина всё больше и больше не нравилась ему. Девушка явно флиртовала с братом Алиена. Тот поглаживал её по лицу, а она кокетливо отворачивалась. Старик был возмущён. Ноздри его трепетали, он всё больше злился. Ярость закипала в нём и клокотала в горле. Наконец, он не выдержал:

– Ты! – взревел он как раненый бык, потому что обида на предательство этой девицы терзала ему душу. – Маленькая, поганая вертихвостка, взбалмашная пустышка! -

Старец выскочил из-за колонны, срывая с себя перевязь от меча.

Первый удар пришёлся по уже окровавленному лицу Риверна, а не по девушке – она ловко увернулась. Удар на несколько секунд ослепил его. Этого Баст было достаточно. Её умные мышцы ног взяли «на изготовку» при первом же крике старика.

Вырваться не составило труда, хотя брат Алиена попытался ухватить её снова, но второй удар старца хлестнул его по запястью пряжкой ремня не дав схватить девушку повторно. Третий удар пришёлся вскользь по спине убегающей Баст, и был похож на благословение, посланное разгневанным стариком. Это дало ей сил нестись по коридору со всех ног.

– Коварные, лживые женщины! Вас надо было всех перебить, – неслись ей в спину яростные крики разозлённого старика.

Тяжело вздыхая, Сетт хватался за правый бок.

Обида за воспитанника сжигала его. Почему эта девка не выбрала Алина? Ну почему этот скользкий, мерзкий двуличный тип, сладкая ложь которого льётся весенним ручьём, а не его мальчик? Который только и думает о том, как выказать ей свою заботу и расположение, защитить и оградить её. А она при этом за его спиной заводит шашни с его же братцем. Он, как видно, уже нашептал ей на ушко чего-нибудь и пообещал горы золота этой жадной до добычи наемнице.

– И что им, этим женщинам, надо! – Тихо жаловался старик, от разочарования и расстройства у него уже не хватало сил. – Почему их привлекают такие подонки, как Риверн? Неужели она не знает, насколько они опасны? Видят боги Ада, скольких рабынь он перепортил в Старой крепости, скольких воинов убил на дуэлях за женщин, а потом бросил соблазненных им умирать с голода или торговать собой. А они всё крутятся возле него, как будто он мёдом намазан. Безмозглые, лживые, двуличные! Никогда нам их не понять! – В изнеможении, хватаясь за грудь, старый Сетт сполз по стене на пол.