Таинственный джентльмен - Маргарет Макфи

— Вряд ли, — пробормотал он, хотя и сам понимал, что не прав.

— Ты продолжаешь утверждать, что не хочешь ее?

— Я этого не отрицаю, — холодно бросил Хантер. — Я хочу Фиби Эллардайс с момента нашей первой встречи.

Макэван кивнул, слова Хантера подтвердили все его подозрения.

— Но это вовсе не значит, что я действую из соображений плоти, — заметил Хантер.

— Если ты действуешь из других соображений, — цинично заметил Макэван, — то как ты объяснишь свое поведение в тот вечер, когда я случайно застал вас в кабинете?

— Все было не так, как ты подумал, Макэван. Все под контролем. — Хантер снова соврал. — Я знаю, что делаю.

Может быть, ты ее еще в чем-нибудь подозреваешь? Она по-прежнему компаньонка твоей матери. Подумай, что могло произойти, если бы в кабинет вошел не я, а миссис Хантер?

— Моя мать сюда никогда не заходит. Кроме того, я все это делаю лишь ради того, чтобы ее защитить.

— Себастьян, ты уверен в этом? — уже мягче спросил Макэван.

Хантер не ответил. Вместо этого он подошел к окну и снова стал вглядываться в болота. Часы медленно отсчитывали секунды.

— Я знаю, что ищет Фиби Эллардайс.

— Интересно! — В голове Макэвана зазвучали встревоженные нотки.

— Кольцо моего отца. — Он повернулся к управляющему и жестом указал на портрет отца на стене.

Макэван подошел вплотную к картине и пригляделся к искусно нарисованной голове волка на одном из пальцев Хантера-старшего. Он покачал головой:

— Мне кажется, это маловероятно… Оно же не золотое. — Макэван повернулся к Хантеру. — С какой стати оно ей понадобилось? — в крайнем недоумении спросил он.

— Я пока этого не знаю.

— Себастьян, ведь ты будешь осторожен? Вырисовывается довольно щекотливая ситуация. Сам понимаешь, если что-то пойдет не так, то на репутацию твоей матери ляжет пятно, как, впрочем, и на твою.

— До этого не дойдет, — уверенным тоном проговорил Хантер, но озадаченное выражение не покидало его друга. — Я знаю, что делаю, Джед.

— Я уповаю на это, Себастьян. Ты же завязал. Уже несколько месяцев прошло с тех пор, как ты отошел от этих делишек. Не хотелось бы, чтобы ситуация приняла серьезный оборот. — Он похлопал Хантера по плечу и вышел из кабинета.

Хантер остался в одиночестве, но он не стал возвращаться к окну. Вместо этого встал на место, где перед этим стоял Макэван, и посмотрел на картину. Он обратил внимание на кольцо и почувствовал такой прилив эмоций, какой обычно ощущал, глядя на портрет. Только бы не кольцо… пусть это будет любая другая драгоценность в доме, но только не оно. Фиби Эллардайс хотела украсть у него то, что он поклялся жизнью охранять. Дрожь пробежала по спине, когда он вспомнил слова своего отца, прозвучавшие упрямо и настойчиво, несмотря на то что старик был при смерти. Хантер не мог избавиться от какого-то зловещего чувства. Он перевел взгляд на решительное и серьезное лицо отца.

— Какую важность представляет это кольцо, отец, почему она подвергается такому риску, чтобы его найти? — тихо прошептал он.

Но лицо отца оставалось непреклонным, взгляд выражал то же неодобрение, как и при жизни. В комнате было настолько тихо, что Хантер слышал биение своего сердца.

Когда на следующее утро Фиби вышла во двор, она совсем не удивилась, увидев, что ее уже ждет экипаж, около которого стоял Джейми. Небо было затянуто плотными серыми облаками. Впервые за все пребывание Фиби в Блэклоке на улице стояло полное безветрие. Воздух был тяжелым, и в атмосфере точно повисло странное предзнаменование. Фиби не понимала, связано ли это с осознанием собственной вины, или просто день выдался мрачноватый. Экипаж мистера Хантера, такой роскошный, черный и блестящий, стоял прямо перед ней. Джейми, одетый в серебристо-черную ливрею, опустил подножку.

— Мисс Эллардайс, — раздался голос Хантера, и послышался хруст сапог по гравию.

Сердце ее забилось.

— Мистер Хантер. — Фиби надеялась, что ей удалось скрыть нахлынувшие на нее эмоции.

В мрачноватом свете дня его светлая кожа приобретала мертвенно-бледный оттенок в контрасте с черными волосами и ясными изумрудными глазами. Фиби завороженно посмотрела на него. Хантер еще никогда не выглядел так великолепно. Глаза интригующе блестели, хотя лицо по-прежнему хранило тревожное, задумчивое выражение. Их взгляды встретились. Фиби почувствовала, как легкая дрожь прошла по каждой клеточке тела.

Он жестом показал кучеру, чтобы его подождали. В этот раз он, очевидно, ничего не собирался объяснять, даже не стал придумывать, что у него запланированная встреча в Глазго, или напоминать Фиби об опасностях на дороге. Она тоже не предприняла ни малейшей попытки отказаться от негласного предложения ехать с ним. Оба понимали, что дело обстоит гораздо серьезней. Фиби молча села в экипаж.

Она провела бессонную ночь накануне и чувствовала тяжесть в голове. Она постоянно думала о кольце с волчьей головой, своем отце и Хантере. Ей ни на минуту не удалось забыться от тревог и немного вздремнуть.

Фиби понимала, что ей необходимо поговорить с Хантером, но не знала, с чего начать. «Отдайте мне, пожалуйста, кольцо, чтобы негодяи не убили моего отца». Не самый лучший вариант. Она никому не должна об этом говорить, особенно Хантеру. К тому же она боялась, что уже успела вызвать в нем подозрения, и он в любую минуту спросит, с чем связан ее интерес к кольцу. Она также опасалась того, что может произойти между ними наедине в закрытом экипаже по дороге в Глазго. Но Хантер даже не упомянул про кольцо. Он едва обмолвился с ней парой слов, все время глядя в окно, но у Фиби сложилось впечатление, что он не замечал мелькавшего за окном пейзажа, а был поглощен решением трудной проблемы, которая, очевидно, его сильно мучила. Фиби показалось, что тревожные мысли его слишком угнетают, и решила увлечь его необременительным разговором. Однако Хантер не пожелал вступать в беседу и вернулся к своим тяжелым думам. Когда он посмотрел на нее, Фиби решила, что он разгадал все ее замыслы и, что еще хуже, чувства к нему. Меньше всего ей хотелось, чтобы он о чем-нибудь догадался, поэтому обрадовалась, когда он снова уставился в окно.

Теперь лишь скрип колес по дороге да топот копыт нарушали странную тишину. Пейзаж за окном проносился быстро, оставляя нечеткие, размытые пятна серого неба и фиолетово-коричневых болот. Чем дальше они отъезжали от Блэклока, тем больше возрастала напряженность Хантера. Он не произносил ни слова, не двигался, изредка бросая странные взгляды в сторону Фиби.

К тому времени, как они пересекли реку Клайд и двинулись по Аргайл-стрит, зарядил дождь. Мелкие капли забарабанили по крышам домов. Лишь одно утешало Фиби — скоро она встретится с отцом. Проехав пару кварталов, Хантер ударил тростью по крыше, выглянул из окна и что-то сказал кучеру. Наверное, напомнил, чтобы тот ехал по Хай-стрит к Королевскому лазарету или что-то в этом роде. Во всяком случае, так подумала Фиби. Но несколько минут спустя экипаж, не сворачивая налево, остановился прямо напротив городской тюрьмы.