Фальшивые небеса - Леонид Кондратьев

Боевые скафандры, а точнее, просто их остовы без гермообъема и двигателей ориентации, в которые были облачены малиниты, представляли собой сборную солянку из практически всего, что можно встретить в свободной продаже на галактической мусорке, которой некоторые разумные антропоморфные, да и не только, расы считали рынок человеческого фронтира. На разбросанных вдоль всего края земной экспансии планетах порой удавалось купить или выменять все что угодно, начиная от строго секретной техники ксенорас и заканчивая просроченными еще до Великой войны армейскими пайками. Второе, правда, ушлым продавцам втюхать кому-нибудь иначе как в роли сувенира удавалось редко, а вот десяток многотонных членистоногих крабов, целиком укутанных в силовую броню с кластерами активной противоракетной обороны, с десяток лет назад всплывал на рынке одной из заштатных шахтерских колоний. Кстати, ни всевидящая контрразведка ВКС, ни силы безопасности альянса свободных миров так и не получили ответ на очень интересный вопрос: на фига покупателю понадобились эти, несомненно, недешевые игрушки, если все органы управления и размер кабины пилота подходили только для пилотов расы шаани, больше похожих на перезревший меховой шарик редкого земного фрукта киви, волею случая обзаведшийся десятком тонких жгутиков-щупалец?

Конечно же против примитивных арбалетов, а при некоторой доле везения и против прямого попадания дротика из спрингальда бронеэлементы самодельных скафандров выстояли бы. В тех немногих местах устаревших инженерных пустотных «шкурок», в которых они стояли, некоторую долю защиты давали самостоятельно прикрученные, а зачастую и просто приклеенные на монтажный клей броневставки из керамоэлементов пассивного бронирования кораблей или абляционных плиток атмосферных шаттлов. Нельзя сбрасывать со счетов и сам материал, из которого выполнялись именно инженерные модификации пустотных и атмосферных скафандров. Изобретенному в далеком двадцатом веке на старушке Земле кевлару до этого чуда нанотехнологий было как пешком до Марса и обратно. Во всяком случае, прорвать многослойный композит из трубок терморегуляции и тяжей силовых приводов встроенного экзоскелета можно было только при очень большом везении.

Кстати, именно из-за этого самого экзоскелета и увеличенной автономности инженерные шкурки так нравились авантюристам всех мастей на территории Федерации и далеко за ее пределами. Да и не только им – встретив на станции дозаправки или в баре космопорта небритого, заросшего человека в пустотном инженернике, можно было с большой долей гарантии утверждать две вещи. Во-первых – он явно с фронтира. Во-вторых – он либо шахтер, либо каботажник, либо пират. Все три последних варианта для находящихся вдалеке от цивилизации районов неисследованного космоса обычно смешивались самым непредсказуемым образом. Зачастую, видя перед глазами хороший куш, шахтер, еще недавно мирно вгрызавшийся в тушу астероида в поисках редких металлов или друз кристаллов, брал поудобнее лазерный резак и выходил на большую дорогу. Против энергетического оружия все эти модификации и навески, в особенности абляционные, работали просто великолепно. Но вот против чисто кинетических средств поражения, которые в цивилизованном обществе давным-давно считались чуть ли не доисторическим варварством или крайне занимательным техническим казусом, интересным лишь немногочисленным оружейным фанатам, все это работало намного хуже.

Со времен появления демонов с их непробиваемыми шкурами обычный пехотный пилум римской армии испытал значительную эволюцию, несомненно, сохранив свою главную роль оружия сдерживания. Но если раньше эти то ли недокопья, то ли чрезмерно раздувшиеся дротики, втыкаясь в щиты, превращали их в неподъемные, тормозящие якоря, больше стесняющие пехотинца, чем помогающие в отражении ударов, то теперь… Длинное древко наконечника, препятствующее перерубанию и освобождению цели собственными силами, сохранилось – так же, как и деревянная часть с утолщением для баланса и более крепкого хвата. А вот наконечник стал поистине вершиной средневековой технической мысли. Выполненное из высокоуглеродистой стали мастерами славного города Толедо острейшее трехгранное шило, покрытое многочисленными зубчиками, более походило по своему внешнему виду на какой-то искаженный рыболовецкий гарпун и предназначалось в первую очередь для того, чтобы вонзиться в какую-нибудь неприкрытую бронезащитой щель. И, даже не пробив оболочки скафандра, плотно запутаться всеми своими крючками в тканых элементах оболочки.

Зачастую после этого доблестному легионеру, подобравшемуся к демонической твари впритык, достаточно было, как и при жизни Луция Корнелия Суллы, всего лишь наступить на деревянную часть пилума, чтобы если не завалить демона на сырую землю, то хотя бы значительно снизить его маневренность и сбить прицел дьявольского оружия.

Получив парочку таких подарочков, цепляющихся за каждую кочку или выбоину, демон уже не мог быстро передвигаться. И вскоре становился легкой добычей заточенных, как шила, мизерикордий и клевцов легионеров. Жесткие каркасы внутренних экзоскелетов в большинстве своем достойно выдерживали удары дробящего оружия, так же как и пронизанные нанонитями оптические блоки шлемов. А потому любители обрушивать на демона освященную булаву или боевой молот кончились довольно быстро. Что поделать – эволюция. Однако те, кто пытался колоть или рубить… Вот им удача улыбалась. Ибо по мнению разработчиков скафандров, если подобную высоктехнологичную одежду срезают с тела человека, то это делает стремящийся добраться до раненого врач. Ну не использовалось холодное оружие ни армиями, ни бандитами – даже при абордажах кораблей в условиях ограниченного пространства. Клинком же замахиваться надо, а у весящего столько же лазерного пистолета нужно только кнопку нажать.

Вот и получилось, что после того как добежавшие легионеры метнули пилумы (а некоторые и не по одному), дальнейший рисунок боя резко изменился. Попробуйте попереносить прицел на верткие быстрые фигуры, когда в ставший вдруг предательски неповоротливым скафандр вцепилась пара частично металлических оглобель, и мощности встроенного в перчатку плазменного резака (предназначавшегося в девичестве для разделки и сварки тонких листов пластика) не хватает, чтобы быстро перепилить почти полуторасантиметровое железо наконечника.

Подобно каким-то вставшим на задние ноги гигантским муравьям, легионеры накинулись на потерявших мобильность демонов, оглашая воздух знаменитым, вгонявшим в оторопь врагов в еще седой древности кличем: «Барра!»

Но храбрость, пусть даже подкрепленная численным превосходством, плохая замена огневой мощи. Засуетившимся и переставшим экономить боеприпасы малинитам хватало одного попадания, чтобы кто-то из их противников превратился в рваный кусок пылающего мяса. А то и не один, если бойцы, по старой памяти о временах времен, когда только строй помогал им на поле брани, вставали плечом к плечу. Когда солдаты эпохи меча приблизились к десятку бойцов времен боевых космических крейсеров, расходящиеся веером неприцельные очереди скосили кинжальным огнем не меньше сотни бойцов. Будь на месте римских легионеров кто-нибудь менее стойкий, воины дрогнули бы, побежали и неминуемо оказались уничтожены все целиком.

Однако лучшие пехотинцы мира, привыкшие встречать смерть мечом и копьем, воины, для которых драка, где острым железом выпускают кишки тем, кто был близок, как брат, являлась обычной работой. А в довершение к тому верные сыны святой матери-церкви, ничуть не сомневающиеся в том, что в случае смерти их души попадут прямиком в рай, не отступили. Удар дротика, прилетевшего в лицо, заставлял даже упакованных в штурмовые скафандры малинитов на пару секунд терять равновесие и заменять прицельный огонь пальбой в никуда. Мечи били по упрятанным в герметичные перчатки рукам, стараясь зацепить пальцы. Метили в коленные суставы, пах, подмышки. В любую точку, где пластины брони чуть-чуть расходились, открывая относительно мягкую подложку.