Охота на ректора, или Маскарад в академии зельеварения - Анна Пожарская

Эдриас довольно кивнул, привычно подхватил ее под локоть и повел в гостиную.

Дарие показалось, Эниль обрадовался ей. Даже улыбнулся как-то заговорщически, чуть ли не подмигнул. Как сообщнице. Потом она припомнила разрушения в свой прошлый визит сюда и все поняла: мальчишка увидел в подруге отца такую же хулиганку. Ей, домашней строго воспитанной девочке, это даже немного льстило. Вроде как она невзначай на один вечер оказалась в неправильной компании. Никаких последствий не будет, сегодня можно повеселиться.

— Ну что, молодой человек, — с улыбкой поинтересовалась она, когда все уселись в гостиной в ожидании приглашения к столу, — вы будете выбирать между заклинаниями и зельеварением или займетесь и тем и другим?

— Отец говорит, — юноша совсем как Эдриас тряхнул головой, и торчащий чубчик знакомо подпрыгнул задорным зайчиком, — лучше осваивать и то, и то. Потом будет выбор. К тому же Фестер рассказывал, что зельевары намного могущественнее магов заклинаний.

— Это так, — согласилась Дария, — но заклинания безопасней зелий. Если заклинание поддается через раз, то просто ничего не происходит, а если неправильно сварить зелье, можно и калекой остаться.

Эниль махнул рукой.

— Отец делает очень сложные отвары, и ничего. Значит, и я смогу. Со временем, — добавил он. Потом задумался на мгновение и выдал: — В крайнем случае за огромные деньги буду создавать приворотные зелья. Наказание за него, конечно, строгое, но варить легко и платят влюбленные дурачки неплохо. А доказать, что его сделал конкретный зельевар, не так-то просто.

Дария прикусила губу. Юноша снова, сам того не желая, выдал отцовские мысли. Посмотрела на Эдриаса. Он явно расстроился больше, чем следовало. Любовник нахмурился, и у него на лбу и между бровями проступили морщинки. Сейчас он напоминал ее рассерженного брата: еще чуть-чуть, и отпустит неприятную колкость. Поймал ее взгляд и поспешил взять себя в руки. Улыбнулся, посмотрел на сына и покачал головой.

— Пойдемте делать выбор между абрикосовым тортом и шоколадным кексом. Отдать предпочтение одной вкусности куда сложнее, чем метаться между зельеварением и заклинаниями.

Эниль улыбнулся и поднялся с места:

— Я не буду выбирать, — бодро отрапортовал он, — попробую и то, и другое.

Дария опять улыбнулась. Сейчас юноша показался ей совсем ребенком. Эдриас дождался, пока Эниль выйдет из гостиной, и, прихватив гостью за локоть, склонился к ее уху.

— Я тебя никому не отдам, — прошептал как-то непривычно горячо, даже немного театрально. — Ты мне очень нравишься. Просто голову рядом с тобой теряю.

Любовница осторожно погладила его по гладко выбритой щеке и облизнулась, раздумывая, стоит ли шутить в такой момент. Бегло поцеловала его в нос и решилась.

— Скажи, у всех взрослых мужчин такая реакция на девственниц или только у зельеваров?

— Зеленая девчонка, — он одарил ее нежным взглядом и отправился помогать сыну со сладостями.

Дария неспешно потопала за ним. Тортов и кексов не хотелось, а вот от куска хорошо приготовленного мяса она бы не отказалась.

В столовой хватало всего: и серьезных блюд, и вкусностей, и хорошей компании. Довольный Эниль шутил, уплетая один кусочек за другим, а Эдриас поддакивал сыну и нежно поглаживал коленку гостьи под столом. Дария поддерживала ни к чему не обязывающую беседу и ловила себя на мысли, что эти двое нравятся ей, причем именно так, в дуэте.

Уже после, сидя в одиночестве в карете по пути домой, — запретила Эдриасу провожать ее — она пожалела, что не согласилась на второй раз. Отчего-то казалось, что любовник расстарался бы еще больше, а ей страшно хотелось оценить его усилия. Никогда еще ей не перепадало такой теплой нежности. Нет, страсти тоже было вдоволь и она будоражила кровь и кружила голову, но его объятия после оказались куда ценнее самых изысканных ласк в момент единения.

Господин Трумель по обыкновению беседовал о чем-то с Ларидом в библиотеке. Дария улыбнулась мысли, что Юлофу не обязательно жениться на ней, чтобы жить вместе с наставником. Посмотрелась в зеркало, прикидывая, сильно ли заметны следы визита к Эдриасу, и, удовлетворенно кивнув, подошла к приоткрытой двери, чтобы поприветствовать опекуна и его гостя. Щель оказалась неширокой, ничего не разглядеть, но слышно было превосходно.

— Ваша задача, мальчик мой, — строго и серьезно вещал Трумель, — жениться и родить наследников, все остальное вас волновать не должно. Дария образованна и спокойна, для ваших целей она идеальная кандидатура. Вы же сами говорили, что ее согласие — дело времени.

— Да, но король может умереть раньше, чем… — осторожно заметил Ларид.

— Пожелаем нашему монарху долгих лет, — перебил его Трумель и, судя по звукам, направился к секретеру за выпивкой.

Дария затаила дыхание. Какие еще цели у Ларида? И зачем ему наследники именно от нее? Полно женщин куда родовитее, богаче и покладистее. Дверь скрипнула, и в библиотеке, похоже, заметили чужое присутствие. Юлоф поднялся с места и зашагал к выходу. Дария ринулась в атаку. Дернула за ручку, широко распахнула дверь и вошла. Почти столкнулась с мужчиной. Вдохнула уже знакомый жасминовый аромат с мускатными отголосками и подняла взгляд. Утонула в глазах Ларида. Серо-синих, внимательных и серьезных. Удивительно, как она раньше не замечала, насколько они хороши… Самые лучшие на свете…

— Выпьете с нами, Дария? — как сквозь сон донесся голос опекуна.

— Да, — согласилась она, не в силах оторваться от Юлофа.

— Садитесь, — Ларид осторожно положил руку ей на спину и подтолкнул в сторону стола с креслами. Чему-то довольно и загадочно улыбнулся.

Дария почувствовала вдруг, как на тело накатывает волна невесть откуда взявшегося тепла.

Эдриас крайне неохотно отпустил Дарию. Хотелось сгрести ее в охапку и навсегда оставить рядом. Но любовница предпочла побыть в одиночестве, а настаивать и объяснять, в чем причина такой жажды обладания, было стыдно. За будничной суетой господин Куртис успел позабыть о сваренном для Юлофа Ларида зелье, но после нечаянного напоминания сына прикинул и понял: магия вот-вот возьмет дело в свои руки. Торгаш, скорее всего, напоил принцессу зельем сразу, и в ближайшие день-два Дария забудет обо всем, кроме сумасшедшего влечения к этому человеку. Потом немного отпустит, но любовь к нему никуда не денется до самой смерти одного из них: или Юлофа, или Дарии.

Эдриасу хотелось выть и биться головой о стену. Своими руками устроил себе испытание на пустом месте. Самоуверенный индюк, он думал, сможет поиграть и с легкостью отдать девчонку Лариду. Не тут-то было. На поверку все оказалось очень серьезно. Дария нравилась, сводила с ума, заставляла кровь кипеть не только бульоном страсти, но и предвкушением, варевом из юношеской восторженности, желания обладать и надежды на счастье. Отдать ее другому казалось преступлением… Особенно сейчас, когда уже слышал ее томный шепот, видел затуманенные страстью глаза и прижимал к себе в самый жаркий миг совместных упражнений.