Не хочу быть ведьмой! - Галина Гордиенко

– Ну и спросит, – улыбнулась женщина, – ничего страшного. Скажешь – на солнце сомлел. Вон раны какие, сколько крови потерял…

– А шишка на голове?!

– Падал, да о корягу какую-то ударился. Их у тропы полно. – Степанида Илларионовна бросила быстрый взгляд на спящего мальчика и добавила: – И с кровью – правда. Не будь ран, ведьма, может, до него и не добралась бы. А так… Ослаблен же! И воля ослаблена. – Она помолчала и задумчиво протянула: – Вообще-то крепкий парнишка. Сильный. И сестра у него, судя по вашим рассказам, такая же. Надо же, сколько времени смогла противиться прабабке! Не каждый взрослый сумел бы.

– Они все упрямые, – с неожиданной гордостью отметил Игорь. – Все Романовы.

– Одного упрямства, милый мой, тут маловато, – насмешливо возразила травница. – Тут нечто другое.

– Что? – непонимающе поднял на нее глаза мальчик.

Ранки, бережно обработанные Степанидой Илларионовной, практически перестали его тревожить, и Игорь чувствовал себя превосходно. На солидную, рваную рану Ильи – та тянулась через всю правую щеку – он посматривал с нескрываемым интересом: она быстро затягивалась. Безобразные, опухшие края вдруг подсохли, стянулись и все больше напоминали обычную царапину, пусть большую. И кровь уже не сочилась.

– Что? – усмехнулась женщина. – Как тебе сказать поточнее? Дух… Душа… Нет, воля, наверное, по-вашему! Ну да, очень сильную волю, милок, необходимо иметь, чтобы противиться. Ведь прабабка сломать их пыталась. Особенно девчонку. Как ваша Тайка не сдалась, ума не приложу. Кольцо-то у нее давненько уже.

Степанида Илларионовна подошла к Илье и опять смазала его царапины странной вязкой желтоватой жидкостью.

Глядя, как она легко переворачивает друга, Игорь осторожно поинтересовался:

– А Тайка, как проснется, болеть больше не будет?

– Правильный вопрос, милый. И сложный.

Она напоила спящего Илью теплым пахучим отваром и вернулась на скамью. Игорь с любопытством заглянул в лицо товарища, но тот даже не шелохнулся. Зато дышал ровно, и на его щеки потихоньку возвращался обычный румянец.

Игорь обернулся к хозяйке дома и повторил:

– Так что насчет Тайки? Будет болеть?

– Нет. И о болезни своей вспомнит не все. Что-то упустит. Может, и вся история ей сном покажется. Кольца-то нет. – Целительница мягко посоветовала: – Вы ей не противьтесь. Как скажет. Сон так сон. Ей же проще. Малышка еще.

Игорь кивнул. Степанида Илларионовна вдруг пристально посмотрела на него и усмехнулась. – Знаешь, ваша Тайка, может, и подошла бы мне.

– Куда? – растерялся мальчик.

– Да ученицей.

Игорь побледнел, ему вдруг стало страшно. Степанида Илларионовна успокоила его:

– Не сейчас. Когда подрастет. Лет эдак с двенадцати. Если себя сохранит к тому времени.

– Ну, этого я не знаю, – нервно воскликнул Игорь. – Это не мне решать!

– Само собой, – кивнула травница и пошла вновь поить спящего Илью отваром.

К растерянному Игорю подошла белая коза. Катерина, кажется? Положила голову Савченко на колени. Пристально уставилась на него янтарными круглыми глазами и насмешливо мекнула. Чистенькая уютная комната будто качнулась, и почему-то снова одуряюще запахло колдовским зельем. К распахнутому окну потянулись невесть откуда взявшиеся молочные языки тумана. Где-то зазвенели колокола.

Игорь изо всех сил зажмурился, прогоняя мираж. Раздраженно оттолкнул от себя рогатую голову и еле слышно проворчал:

– Кошмар какой-то. Нет, от всяких таких вещичек нужно держаться подальше. Ну их к черту! Того и гляди крыша поедет…

Белая коза согласно кивнула и неспешно отошла. А Игорь никогда больше не вспоминал ту часть разговора, что касалась Тайки Романовой.

И вообще все закончилось, как травница и предсказывала. Илья искренне поверил в свой обморок. Девятилетнюю Тайку очень быстро сумели убедить в том, что ей все-все приснилось. Поездка в деревню, деревянная шкатулка, кольцо с зеленым камешком, смоляная куколка…

Верить в это было проще, и девочка не спорила. Может, и действительно скоро забыла о жуткой истории?

Однако кое-что о ней напоминало.

Ритка Романова, например, по-прежнему продолжала дружить с Игорем. Хотя и ссорилась с ним постоянно, как когда-то в детстве.

Несчастная третьеклассница Лера так и осталась рыжей, и скорее всего на веки вечные. Скоро никто и не вспоминал, что когда-то она была белокурой.

Ванечка с Ангелиной Павловной сыграли свадьбу. А Петька упорно продолжал замечать одну Валю.

Вот только учительница рисования Кононова совсем не изменилась. Выйдя из больницы, Ирина Васильевна стала еще сварливее, и коллеги поговаривали, что кое-кому пора бы уже и на пенсию…