Музыка под занавес - Иэн Рэнкин

— Послушайте, инспектор…

Но Ребус уже завел мотор.

— Встретимся в участке, мистер Андерсон. И не забудьте прихватить с собой вашу дражайшую супругу.

С этими словами он отъехал. Окошко с его стороны так и осталось открытым, но Ребус не торопился его закрывать. Он знал, что в этот час, когда множество машин возвращается в город, движение не будет быстрым, а ему нужно было слегка проветриться после вчерашних трех пинт. В субботу он смотрел телевизор и наткнулся на передачу, посвященную недавно умершему футболисту Ференцу Пушкашу. Ребус был еще подростком, когда в Хэмпдене состоялся финал Кубка европейских чемпионов между мадридским «Реалом» и франкфуртским «Айнтрахтом». Он до сих пор помнил, что испанцы выиграли со счетом 7:3. Это была великая игра, а Пушкаш — один из величайших футболистов своего времени. Юный Ребус даже нашел в атласе его родную Венгрию и сразу захотел там побывать.

Сначала Джек Пэлэнс, а теперь и Пушкаш — оба были мертвы. Именно это, печально подумал Ребус, и происходит с великими героями.

И он отправился в «Оксфорд-бар» — топить свою печаль в вине и прочих напитках. По всей видимости, это ему удалось, поскольку в воскресенье утром он так и не смог вспомнить, что пил и с кем разговаривал. Остаток дня ушел у него на хозяйственные хлопоты — поход в автоматическую прачечную и в супермаркет. Именно там Ребус купил газету, из которой узнал, что в Лондоне был отравлен русский журналист Литвиненко. Эта новость заставила его поспешить домой. Там он устроился в кресле и включил телевизор погромче. Ребус помнил, как Гейтс и Керт шутили насчет уколов отравленным зонтиком, но не ожидал, что подобное может случиться в реальной жизни.

Но факты, как говорится, были налицо: убийство Литвиненко смаковали на разные лады все каналы. В преступлении обвинялась в основном русская мафия. Сам пострадавший находился в госпитале под усиленной охраной.

Сгоряча Ребус едва не позвонил Шивон, но потом передумал. Это просто совпадение, уверял он себя, но на душе было неспокойно. Впрочем, Ребус знал причину своего угнетенного состояния. Вот уже несколько дней он просыпался по утрам с чувством неуверенности и страха… самого обыкновенного страха перед будущим. Это воскресенье было его последним выходным в качестве инспектора уголовного розыска. Завтра начиналась последняя рабочая неделя, а потом…

Что будет потом, Ребус по-прежнему не представлял, знал только, что ничего хорошего ожидать не приходится. Собственно говоря, неприятности уже начались — он понял это, когда в пятницу вечером Шивон сообщила ему, что Макрей приказал ей возглавить расследование. Ей хватило такта сделать вид, будто она абсолютно не понимает, почему старшему инспектору вдруг пришла в голову такая блажь, и Ребус не сомневался, что Шивон на самом деле чувствует себя неудобно.

«А по-моему, это вполне разумно», — только и сказал он. И он действительно понимал ход мыслей начальника. «Ничего особенного в этом нет» — так, по словам Шивон, выразился Макрей, но Ребус знал: этим способом старший инспектор обеспечит его работой на последнюю оставшуюся неделю, а когда он уйдет, вынудит Шивон вернуться к первоначальной версии о плохо закончившемся ограблении.

— Это вполне разумно, — повторил Ребус сейчас, сворачивая на хорошо известную ему объездную дорогу, которой частенько пользовался в час пик. Меньше чем через десять минут он уже парковался возле Гейфилдского участка, машинально отметив, что автомобиля Шивон на стоянке нет.

Поднявшись в рабочий зал, Ребус обнаружил там Тиббета и Хейс, которые сидели за столом, пристально глядя на молчащий телефон.

— Как улов? — поинтересовался Ребус.

— Пока поступило одиннадцать звонков, — ответила Хейс, постучав кончиком карандаша по раскрытому блокноту. — В том числе от одного водителя, который в интересующий нас вечер выехал со стоянки в четверть десятого и поэтому ничего не видел, но все равно позвонил, чтобы потрепаться о всякой ерунде. — Она подняла голову и посмотрела на Ребуса. — Этот тип обожает пешие прогулки и бег трусцой, если вас интересуют подробности.

Даже не повернув головы, она почувствовала, что сидящий рядом Тиббет ухмыляется, и двинула его локтем в ребра. Тиббет крякнул.

— Фил болтала с ним по меньшей мере полчаса, — добавил он мстительно.

— А остальные десять звонков? — спросил Ребус.

— Анонимные психи и любители дурацких розыгрышей, — ответила Хейс. — Был, правда, еще один парень… Я надеюсь, что он еще перезвонит. Он начал рассказывать, что видел на улице неподалеку от автостоянки какую-то женщину, которая вроде бы кого-то ждала, но потом связь прервалась, и я не успела записать никаких подробностей.

— Вероятнее всего, он видел нашу Нэнси Зиверайт, — предположил Ребус, но тут же усомнился в собственных словах. В самом деле, почему звонивший сказал, что виденная им женщина кого-то ждала? — У меня есть для вас работа, — добавил он и, взяв со стола блокнот Хейс, открыл его на чистой странице. — Вот… — Он быстро записал данные «подруги» Нэнси Джилл Морган. — Проверьте, существует ли мисс Морган в действительности, и если да, то в каких отношениях она состоит с нашей свидетельницей. Зиверайт показала, что в ночь убийства она шла от этой Морган домой. Проверьте это. Если надо, надавите.

— Вы считаете, что Зиверайт лжет? — спросила Хейс.

— Мне показалось, она отвечала на вопросы как-то не очень уверенно. Впрочем, сейчас она, наверное, уже предупредила подругу и научила ее, что нужно отвечать, если появится полиция.

— Я вранье нюхом чую, — выпалил Тиббет.

— Это потому, что ты хороший полицейский, Колин, — кивнул Ребус, и Тиббет надулся от гордости. Филлида Хейс заметила это и усмехнулась.

— Но сейчас, похоже, чутье тебе изменило, — заметила она. — Идем уже… — добавила Хейс, вставая и направляясь к выходу.

Тиббет, пристыженный, поплелся за ней. В дверях он ненадолго задержался.

— Как насчет того, чтобы подежурить на телефонах, пока нас нет? — спросил он у Ребуса.

— Нормально. — Ребус пожал плечами. — Когда эта штука зазвонит, я должен снять трубку и сказать «Алло». Правильно?

Тиббет едва не рассмеялся, но тут за ним вернулась Хейс.

— Ты идешь или нет?.. — спросила она и, повернувшись к Ребусу, добавила: — Если вам станет скучно, сэр, можете посмотреть телевизор. Нам привезли запись, о которой просила Шивон.

Только сейчас Ребус обратил внимание на кассету с надписью «Время вопросов».

— Может, вам даже удастся узнать что-нибудь интересное, сэр, — это, как ни странно, произнес Тиббет, а не Хейс.

От удивления Ребус не нашелся что ответить.

— Ничего, Колин, мы таки сделаем из тебя мужчину, — пробормотал он, беря кассету в руки.

Чарльза Риордана в студии не оказалось. Секретарша сказала, что сегодня утром он работает дома, и продиктовала адрес в Джоппе. Езды туда было минут пятнадцать, и дорога пролегала вдоль побережья Ферт-оф-Форта. В какой-то момент Гудир слегка оживился и показал куда-то за окно машины.