Семь чудес преступления - Поль Альтер

– Что ты об этом думаешь, Джон? – вдруг раздался голос за его спиной. Брук удивленно обернулся. Он не слышал, как к нему подошла Милада. Своими черными глазами, строгим выражением лица и длинным темным платьем она напоминала птицу, предвещающую несчастье. Станет ли она когда-нибудь не такой грустной? И когда жена перестала ему улыбаться? Он не мог ответить на эти вопросы. А так как Милада устремила взгляд в землю, он подумал, что ее вопрос относился к работе садовника.

– Хорошая работа, – ответил он, – я уверен, что если бы сам ровнял землю, то не смог бы уловить разницу в один сантиметр! Нет, действительно, я не жалею, что решил выровнять лужайку, чтобы снова посеять газон. Сколько времени я об этом думал!

«Но ближе к делу! – подумал он. – Джаспер сделал это по собственной инициативе? Нет, безусловно, это я сам приказал садовнику, но кто-то другой указал ему на срочность исполнения. Кто-то другой, но кто, черт возьми?» Джон удивился, что не смог сразу ответить на этот вопрос…

Сухой голос Милады прервал ход его мыслей:

– Я говорю не о лужайке, а о переживаниях Пола.

– А-а-а! – протянул мистер Брук. – Так из-за чего же они поссорились на этот раз?

Их взгляды встретились.

– Неужели ты не знаешь?

– В общем-то, нет, – вздохнул он. – Конечно, я что-то слышал…

– Но ты заткнул уши и ушел, так ведь? Напрасно ты не интересуешься этой проблемой, Джон. Я думаю, твой сын заслуживает немного больше внимания.

– Я ничего не знал, дорогая, но его состояние меня крайне беспокоит!

– Все произошло из-за той самой партии в шахматы в ночь преступления. Пол обвинил Амели в том, что она умышленно солгала, чтобы обеспечить Майклу алиби. А затем, поскольку она ничего не ответила, продолжил обвинять ее. В это время Майкл находился наверху, в своей мастерской. Но он решил не вмешиваться в их спор. Затем Амели вышла из комнаты. Но перед этим бросила Полу, что отныне между ними все кончено. Пол выбежал из гостиной, сильно хлопнув дверью. И с этого момента он мечется у себя в комнате из угла в угол. Находясь в кухне, расположенной как раз под его комнатой, я слышала, как он ходит по кругу. Джон, надо срочно действовать, иначе, я чувствую, случится что-то ужасное…

И в этот момент, как будто для того, чтобы подтвердить ее последние слова, поднялся сильный ветер, зашумев листвой больших деревьев над их головами.

– Я сейчас же этим займусь, – заключил Брук. – Попытаюсь пристроить Майкла в городе, чтобы он сумел закончить свою работу. Не волнуйся, Милада. Скоро все благополучно разрешится.

– Чем раньше, тем лучше!

– Я поговорю с Майклом на этой неделе.

Миссис Брук молча покачала головой, а затем медленно пошла обратно.

Мистер Брук был далеко не оптимистом, каким всегда хотел казаться. Он посмотрел вслед жене, увидев, как поднялся край ее шали, напоминая стрелку флюгера, указывавшего направление ветра.

Небо еще больше потемнело. Когда он дошел по аллее до перголы, упали первые капли дождя. Он уже собрался развернуться и последовать за женой, когда внезапно остановился, посмотрев на земную сферу: вокруг нее четыре палки, создавая в основании квадрат, соединялись вместе наверху, образуя пирамиду. Какая странная мысль! Кто это мог сделать и зачем?

Пока мистер Брук задавал себе эти вопросы, дождь усилился, а когда он достиг порога дома, уже хлестал ливень.

В гостиной он застал свою жену, Амели и Майкла. Отсутствие Пола было слишком заметным. Джон сел в кресло, и все четверо долго молчали.

Стук дождя в окна странно резонировал в комнате. Мистер Брук зажег масляную лампу, стоявшую на столе. Ее желтый свет, казалось, немного разогрел атмосферу в комнате, что было просто необходимо. Брук счел целесообразным поддержать это тепло, подыскивая сюжет для беседы, приемлемой для всех. Беспомощность полиции и ложные следы преступника показались ему наиболее подходящей темой.

– Я думаю, полиция все время ошибается, – внезапно заявил он. – Хотя и не следует их упрекать, но они постоянно совершают главную ошибку, расследуя все эти необыкновенные преступления.

– Какую же? – поинтересовался Майкл, стоявший у окна, скрестив за спиной руки и глядя на дождь.

– Дело в том, что они подходят к этой проблеме так, как делают это обычно, то есть с чисто картезианским сознанием.

– Ах, вот как! И это плохой метод?

– В данном случае да! Они разыскивают убийцу, в высшей степени ловкого и хитрого, отбрасывая в сторону любую другую возможность…

– Возможность какого рода? – спросила Амели, вступая в беседу.

Глаза Милады Брук, казалось, задавали тот же вопрос, но в ее взгляде было больше осторожности и сдержанности, чем у девушки.

Рассеянный свет лампы подчеркивал черты озабоченного лица Джона, которое казалось враз постаревшим. Его спина начала сгибаться, может быть, больше под тяжестью забот, нежели под влиянием возраста. Немного помолчав, он ответил:

– Они заранее отбрасывают те гипотезы, над которыми обычно насмехается научное сообщество. Но позвольте сначала порассуждать об этой цепочке преступлений, которой, по моему разумению, никому так и не удалось дать ни малейшего объяснения. Я не следил за всеми подробностями полицейских отчетов, но знаю достаточно обо всех этих происшествиях, чтобы напомнить: в одном случае нападающий обладал даром невидимки, в другом у него появилась способность летать, в третьем – парализовать или управлять разумом своей жертвы, то есть уметь без малейших трудностей проникать сквозь материю, но при этом напрямую преобразуясь в настоящую энергию, такую же грозную, как энергия молнии! Но что же общего у всех этих преступлений? А то, что они кажутся совершенными не человеком, а скорее невидимой силой…

– Невидимой силой, – неуверенно прошептала девушка. – Нетер?

– Точно, Амели, Нетер! А Майкл знает, о чем идет речь?

Художник, внимательно слушавший своего покровителя, отрицательно покачал головой.

Брук некоторое время задумчиво молчал, а затем на его губах заиграла еле заметная улыбка.

– На самом деле, – начал он, – я никогда не принимал все это всерьез. Но тема интересовала меня по профессиональным причинам. Нетер – это совокупность трех иероглифических согласных – НТР, которые обозначали трех божеств…

– Вы говорите о египетских богах? – спросил Майкл.

– Да, но не о классических образах, не таких, какие обычно изображали. То, о чем я говорю, – более абстрактно и достаточно трудно для восприятия несведущего человека. Есть понятие невидимой силы, которая находится в постоянном движении, в постоянном изменении. Нетер не является застывшим ни в пространстве, ни во времени. В качестве примера я возьму солнце, божество, всегда находящееся в движении. Оно борется с силами мрака, поочередно принимая имена Хепри, Ра и Атум, в зависимости от того, является ли утренним светилом или тем, которое сияет в зените, или заходит за горизонт на западе. И каждый день, когда оно исчезает с небес, возникает угроза хаоса, угроза того, что светило больше не покажется на небе. Но этого никогда не происходит, вы понимаете?