"Та самая Аннушка", второй том, часть первая: "Другими путями" - Павел Сергеевич Иевлев

А, нет, не он. Их там двое. Тогда всё правильно — выдвигается второй, вдоль стены, а этот контролирует и прикрывает, у него обзор лучше.

«Чпоньк» — был лучше. Теперь обозревать ему нечем, разве что дыркой для третьего глаза, образовавшейся во лбу. Его напарник засёк попадание, метнулся назад, за свой угол, я выстрелил, но не попал. Просто не успел прицелиться, а навскидку из этой штуки неудобно. Специфическое оружие, странное.

Завопила чуйка, и я успел отскочить назад, в глубь помещения. Очень вовремя, потому что эркер начали быстро и на удивление эффективно превращать в решето сразу с двух сторон — видимо у того парня, что за фонтаном, тоже были друзья, просто я их за углом не увидел. Не знаю, из чего они работают, какие-то скорострельные молотилки с бешеной дульной энергией, пробивающие кирпичную стену как КПВ, но при этом гораздо менее шумные, позволяющие стрелять с рук и, похоже, малокалиберные. Звук очереди — как будто рвут плотную ткань, и вот уже комнату заволокло кирпичной пылью и засыпало стеклянной крошкой, а моя стрелковая позиция превращается в дырявое ничто. Хорошо, что меня там уже нет, я бегу сквозь анфиладу комнат к окнам в торце, чтобы поглядеть на стрелков с другого ракурса. Если я не могу хреначить очередями на подавление, это не значит, что мне нечего им сказать. Но вообще уже хочется каких-то гранат, что ли. Давно не скучал по их отсутствию, но даже если ты не хочешь входить в одну реку дважды, то у реки могут быть свои планы на твой счёт. Ну, или кто-то тебя в неё столкнёт, например.

Пока добежал, бой закончился. Не знаю, какую численность имела эта ДРГ, но потеря двух бойцов их демотивировала. Я успел заметить, как они затаскивают тело в тот дом, где проход, и простимулировал их выстрелом, но результат уже оценить не смог. Тактическая победа осталось за мной, что вовсе не означает, что они не вернутся с подкреплением.

* * *

— Ну ты даёшь, солдат, — мрачно сказала Аннушка, разглядывая то, что осталось от эркера. — И сколько их было?

— Не успел сосчитать, извини. Но вам, блин, стоило подумать о том, что в эту дверь однажды кто-то войдёт. И это буду не я.

Мы дошли до дома с проходом. «Мы» — это я, а также Аннушка и Сеня, всё-таки прибежавшие с пистолетами наголо на выстрелы. Я даже не стал им говорить, как это глупо, потому что какой смысл. Взрослые все люди. Да и не моя это забота.

В свете фонарей кровь выглядит чёрной. Её много, кажется, я ещё кого-то зацепил напоследок. Но тел нет и оружие тоже утащили. Жаль, я бы поглядел. Не на тела, а на то, чем они так лихо разнесли мою позицию. Есть подозрение, что это какой-то двоюродный родственник моей винтовки.

— И что я могу придумать, по-твоему? — сердито огрызнулась Аннушка. — У меня гостевой доступ. Я не могу отменить тот, который давала не я. Только твой и могу отозвать! И закрыть не могу, любой, кто настроен на этот кросс-бифуркатор, пройдёт через него вне зависимости от того, рада ли я его видеть!

— Не можешь, значит? — хмыкнул я.

Я открыл дверь пыльной заброшенной кладовки, вытащил оттуда старую, но вполне крепкую швабру, упёр один её конец в пол, другой — в полотно двери.

— А если так?

— Чёрт, — сказала Аннушка с досадой. — Я дура. Какого хрена мне это в голову не пришло?

— Иногда простые решения самые лучшие, — я передал ей швабру. — Подержи. Сейчас я уйду, отзовёшь мой доступ и закроешь. Но лучше завалите её чем-нибудь или заложите кирпичом. Если дверь не открывается физически, то чёрта с два они пройдут, верно?

— А доступ-то тебе зачем закрывать?

— А вдруг меня поймают и заставят открыть? Думаю, это были не последние желающие. Я, конечно, стойкий оловянный солдатик, но зачем рисковать? Вам, корректорам, как я понимаю, дверь не особо нужна, и так свалите, через свою «Изнанку», или как там её. Кстати, почему не свалили? Я специально стрелял, чтобы дать время на эвакуацию.

— Погодь, — придержала меня за плечо Аннушка. — Не спеши. Есть разговор.

— Да мы, вроде, уже…

— Заткнись, — она снова воткнула швабру в распор, подёргала её, убедившись, что она стоит плотно, и добавила: — Пошли. Успеешь свалить. Никто там тебя не ждёт, насколько я знаю.

— Ну почему же? Мне и работу уже предложили! Обещают шикарный соцпакет.

— И кто же?

— Некий Лейхерот Теконис, слыхала про такого?

— Сам Лейх? Охренеть вообще. Тогда нам точно надо поговорить.

— Нам или тебе?

— Да хоть бы и мне. Ладно, не козлись, пошли. Виски нет, но чаю налью. Ночь на дворе, и тут, и в Библиотеке. Где ты там шарашиться будешь заполночь-то?

И я пошёл, конечно. Потому что денёк выдался утомительный. Давно мне не приходилось столько бегать и стрелять. Хотя, конечно, жаль, что виски нет. Не помешало бы.

* * *

В холле наскоро обжитого дома скучковались перепуганные корректоры. А вот Криссы нет, наверное, так и спит пьяная, где упала. Может, и хорошо, что не разбежались, а то ещё забыли бы ребёнка в панике.

— Аннушка, ну что, что там? — Джен.

— Сеня, что случилось, кто стрелял? — Ирина.

— Тихо, не галдите, — ответила Аннушка. — Лёха стрелял.

— Опять?

— Что происходит?

— На нас снова напали?

— Да когда это кончится?

— Да. Напали, — ответил всем Сеня. — Уже отбились, Лёха их шуганул.

— Тот самый Лёха, которого наша Аннушка выгнала нафиг? — ехидно прокомментировала Джен. — Он ещё тут?

— Простите, как раз уходил, — ответил я мрачно, — в дверях с ними столкнулся.

— Не-не, — ответила быстро девица, — лично мне ты совсем не мешаешь. Мне, знаете ли, даже как-то спокойнее.

— Локаль открылась, — сказала вдруг Ирина, — вы почувствовали?

— Да, — ответила Аннушка, — как раз, когда те ушли. Мы разберёмся, идите спать. Завтра на свежую голову всё обсудим.

Оставшись вдвоём, прошли на кухню. Девушка поставила красивый медный чайник на антикварную с виду, но, тем не менее, электрическую плиту.

— Сядь, — показала она на стул, — поговорим.

— Я совсем вымотался, — признался я. — Может, не надо? Брякну что-нибудь с устатку, ещё поругаемся напоследок…

Адреналин схлынул, пошёл отходняк. Навалилась апатия, голова ватная, клонит в сон.

— Ничего, надолго не задержу. Чайку попьём, и отпущу.

— Ладно, как скажешь, — я привалился к стене и прикрыл глаза.

Пока чайник закипал, сидели молча. Я ни о чём не думал, просто смотрел