Не боярское дело - Сергей Богдашов

– Минутная готовность! – очень звонко доложил радист помоложе, до этого с восторгом глазеющий на перестроения магов.

* * *

– Уходить вам надо. Бери Урхема, свой десяток, и скачите отсюда, только не той же дорогой, что сюда пришли, – негромко сказал Салавату старый друг его покойного отца, туменой Аланай.

– А ты, а твой тумен?

– Я клятву давал, а тумен… Им не простят, если кто с поля боя сбежит.

– Так и мне не простят.

– Тебя я с заданием отправлю. Обходную дорогу надо найти, чтобы урусов поутру во фланг ударить. Но ты её не ищи. Чует моё сердце, не все из нас до утра доживут. Первый раз оно так ноет. Погонят персы нас на урусов, словно баранов. Многих недосчитаемся.

– Урхем меня не послушает. Старый он, сварливый.

– Старик ещё очень могуч. Сколько живу, а второго такого шамана я ещё не видел. Он беду раньше меня почуял. Шаманы, они всегда со Смертью рука об руку ходят. Не боятся её и договариваются с ней. Знают, что рано или поздно, но она своё возьмёт. А тут он не смог договориться. Прощальную песню запел. С духами прощается, с родной стороной, со степью.

– Зачем ты тогда его отсылаешь?

– Спасти вас хочу. Вы оба народу нашему нужны. Выживет Урхем, и будет у нас ещё много сильных шаманов, с которыми он знаниями поделится. Выживешь ты, и кто знает, может и найдёшь другую дорогу. Говорил я старейшинам, что с персами нам не по пути, но меня не услышали. Старые обиды и месть кровавая им глаза застилают. Теперь твоя очередь. Убеждай. Доказывай. А то и к ногтю их прижми. Это ты должен сделать, и только ты. Больше некому.

– Когда ехать? – чуть помолчав, кивнул Салават, признавая правоту старого воина.

– Прямо сейчас. Толмача моего с собой возьми, пусть персам объяснит, зачем и куда я вас послал, а то, сам видишь, как они нам доверяют, – едва заметно кивнул Аланай в сторону, где в наступающей темноте хорошо были заметны персидские воины, словно ненароком окружившие стоянку кочевников густым полукольцом многолюдных постов.

Сборы чуть затянулись. Старого шамана и так и этак пытались взгромоздить на его коня, но он, словно тряпичная кукла, постоянно сползал набок, пребывая в безразличном состоянии и ни на что не реагируя. В конце концов его крепко привязали кожаными ремнями, а поверх набросили брезентовый плащ, добытый во время набегов.

Толмач уже успел договориться с персидским офицером и тот лишь рукой махнул, давая знак караулу, когда кочевники подъехали к посту.

Поехали холмами, вверх по течению речушки, чутко прислушиваясь к звукам наступающей ночи. Степь, она живая. Где птица встревожено гаркнет, где суслик заверещит, предупреждая сородичей об опасности, где конь шумно прянет ноздрями, почуяв чужой запах.

Шаман зашевелился, когда костры лагерей давно уже скрылись из вида. Он обвёл мутным взглядом вокруг себя, размял затекшие руки и начал перебирать пальцами, словно невидимую сеть вяжет.

– Туда, – указал Аланай заскорузлым пальцем куда-то в сторону, – К Зубу Шакала.

После этого он снова поник головой, и словно заснул, нисколько не беспокоясь о том, что привязан.

– Бредит? – спросил подъехавший Салават у десятника, человека бывалого и хорошо знающего степь.

– Есть тут скала. Её так и называют, Зуб Шакала. Мы иногда на отдых там останавливались, а кого-то из молодых наверх отправляли. В хорошую погоду с неё на полдня пути можно конников разглядеть.

– Вот как, – посмотрел Салават в темноту, в том направлении, куда указывал шаман, – А если бы сейчас день был, то мы бы и стоянку нашу разглядели, – вполголоса заметил он, скорее утверждая, чем спрашивая, – Едем-то мы недолго. Поворачивай к этому Зубу.

Скала и правда вскоре нашлась, выделившись темным клином на фоне посветлевшего неба, слегка подсвеченного вышедшим только что месяцем.

– Туда, – показал пальцем очнувшийся шаман, указывая на пригорок, примыкавший к скале.

Зуб Шакала с одной стороны был скалой, нависавшей над степью почти вертикально, а с другой, примерно до половины её высоты, к ней примыкал холм, поросший жухлой травой. Конь, пожалуй, в такой подъём и не заберётся, а человек сможет.

Шамана тащили на руках двое воинов. Остальные карабкались сами, помогая им и неся с собой арканы. До скалы они не дошли сотню с лишним шагов, когда шаман приказал, чтобы его посадили на землю. Там он и устроился, усевшись калачиком и подтянув руками под себя затекшие ноги.

– Вроде гудит что-то, – тревожно сказал один из молодых, крутя по сторонам головой.

Аланай поводил перед собой руками с растопыренными пальцами, а потом молча ткнул в небо, указывая на источник звука.

– Смотрите, там чёрточка появляется, – развернулся ко всем ещё один воин, и чуть не покатился вниз по склону от неловкого движения. Но никто не засмеялся. Все почувствовали, как начала дрожать ночь, содрогаясь от мощи неведомой птицы.

Впрочем, обменяться впечатлениями они не успели. Где-то далеко, где порой казалось, что они видят отблески костров покинутой ими стоянки, в небо взлетели сотни искр. Казалось, что кто-то могучий дунул изо всех сил в угли костра, взметнув вверх целые снопы маленьких угольков, тяжёлым градом обрушившихся обратно на землю. Высоко в небесах заполыхали отблески пожара, порой скрывавшие всё новые и новые соцветия искр, то и дело распускающиеся огненным дождём. А потом затряслась земля. Сначала никто из кочевников не понял, отчего со скалы, находящейся от них на приличном расстоянии, начали осыпаться камни. Новая опасность заставила их озираться по сторонам, пока шаман не махнул рукой, оградив всех от долетавших порой до их ног валунов.

– Возвращаемся в становище, – сказал Аланай, когда искры перестали падать, а земля трястись под ногами.

Только отблески в небе помогали понять, где это всё происходило.

– Может к своим вернёмся? – спросил Салават, – Узнаем, что там было.

– Возвращаемся в становище, – безучастно повторил шаман, и порывистым движением размазал сухой ладонью слезу по щеке, – У Смерти сегодня большой той. Ей не до нас.

* * *

– Начали, – скомандовал Шабалин магам, и я тоже подключился к работе.

Мне нужно держать Щит, самый мощный из моего арсенала, и параллельно кастовать Огненный Дождь.

Один, два, три, четыре. Сменить вектор. Разворачиваюсь, стараясь как можно точнее попасть на разметку. Трясётся земля. Воздух дрожит от бушующего выплеска Силы, и это мешает. Ещё серия ударов по второй цели. Вой. Выстрелы. Сначала редкие, а потом, разом перешедшие в сплошную какофонию. Адское смешение звуков, волной ударившее по ушам.

На гряду холмов, что в полукилометре перед нами, высыпали сотни, а то и тысячи всадников. Их всё больше и больше. Они, словно чёрная медуза, переваливают на нашу сторону и очень быстро приближаются, растекаясь в стороны.